Эля знай молча отхлебывала чай, дядя Женя же одобрительно глянул на меня, звякнул лафитниками и мотнул головой в сторону комнаты.

— Споишь ты мне мужа, папка — вздохнула Вика и махнула рукой — Ладно, пойду, скажу, что мы сегодня едем к бабушке.

— Вот и хорошо — обрадовалась тетя Света — Сейчас все и поедем.

— Вы поедете — уточнил дядя Женя — А мы — нет.

После небольшой перепалки, выигранной нами, женская половина где‑то через час отбыла, мы же потом полдня праздновали победу, причем, окончания празднования я толком и не помню.

Проснулся я в своей комнатке на втором этаже, в той самой, в которой меня поселили гостеприимные хозяева сразу после приезда (разумеется, отдельно от Вики), от того, что скрипнула дверь и кто‑то в нее вошел. Во рту было сухо, в голове какой‑то негодяй играл на барабане, глаза не хотели разлепляться, но я все‑таки выдавил из себя -

— Кто там? Вика, ты?

Было дело — через день после приезда, в глухой ночи она меня навестила и, надо заметить, что этот визит мне запомнился. Судя по всему, сама мысль о грехопадении под крышей отчего дома ее порядком завела, а еще и все эти конспиративные изыски… Женщины любят некий символизм и парадоксальность, потому той ночью Вика была невероятно неудержима и изобретательна, просто на удивление. И все бы ничего, но вот только добрая тетя Света уложила меня, как желанного гостя, на перину, а с учетом того, что комнатка была небольшая, в ней было немного жарковато. Елки — палки, когда все закончилось, у меня было ощущение, что я только — только вышел из парной. Пот лил с меня ручьями и сердце шарашило о грудную клетку так, что становилось страшновато — не хватит ли меня карачун?

Так что я к повторению этой произвольной программы не стремился. К тому же, если к предыдущим пунктам добавить еще и мое текущее похмельное состояние, то в случае чрезмерной Викиной активности у меня есть хороший шанс прямиком отсюда отправиться в уютное помещение в подвале местной больнице, где добрые ребята в условно — белых халатах накроют меня простынкой и повесят на большой палец ноги бирку с номером.

— Поговорим? — голос был не Вики.

Да собственно это была и не она. Это была Эля.

Одетая в халат, ненакрашенная, в тапочках — собачках она присела на край моей кровати и протянула мне кружку.

— Яд? — на всякий случай уточнил я, хватаясь за ее ручку.

— Сулима — кивнула Эля — Да вода это, у тебя ж наверняка сушняк. Папкина настойка — вещь коварная. Пьешь ее, пьешь, вроде слабенькая. А потом встать пытаешься — и все, тебя с нами нет. И отходняк с нее адский. Мне ли не знать, сколько я её у него перетаскала, когда подростком была.

— Ты была способна на безрассудства? — удивился я, глотая ледяную воду.

— А разве я сейчас их не совершаю? — Эля хмыкнула — То есть мой ночной визит в твою комнату ты считаешь делом нормальным?

Я промолчал, поскольку полностью с ней был согласен. В общем и целом — да, стандартным ходом это назвать было нельзя. Разумным, впрочем, тоже.

— Уффф — вода в кружке кончилась, а жаль. Я бы еще попил — Спасибо тебе, милая Эля, спасла ты меня от неминуемой смерти, это несомненно. Доканала бы меня интоксикация. И сразу хочу заметить — если тебя здесь застукают, хреново будет нам обоим, ты Вику знаешь. Оружия у нее, конечно, нет, но поверь — она заморочится.

— Так — поговорим? — настырно спросила девушка, проигнорировав мое предупреждение.

— Вроде бы уже — я сел на постели и помассировал виски — Черт, душно здесь как!

— Есть такое — Эля села повольготней, полы халата немного разошлись, показывая молочно — белую кожу ног.

— О чем будем беседовать? — поинтересовался я — Надеюсь, не о том, кто что в игре кому задолжал? Если об этом — то без меня, я на отдыхе.

— А что — «Файролл» для тебя работа? — немедленно спросила Эля.

— От забав тоже надо отдыхать — назидательно сказал я — Иной раз они выматывают почище работы.

— Ну, в твоем случае это понятно — столько на тебя всего навалилось — в голосе Эли была бездна сочувствия — Клан, война, обязательства перед союзниками… А если еще вспомнить о….

И тут она многозначительно замолчала.

— О чем? — равнодушно поинтересовался я — Слушай, давай без этих всех недомолвок. Ты взрослая девочка, я взрослый мальчик…

Елки — палки, не в ту степь меня понесло. Фраза звучала двусмысленно, хотя как раз намеков на интимность я в нее и не включал.

— Извини, но как мужчина ты мне безразличен — как не странно, Эля вроде как смутилась — Я пришла сюда не за этим.

— Да я про «это» и не говорил даже — горячо заверил ее я — Я в том смысле, что если есть что‑то конкретное — так и спрашивай напрямую. А уж отвечу я тебе или нет — это дело десятое.

А вообще забавно было бы сестер сравнить. Тьфу, что за хрень в голову лезет? Хотя — атмосфера располагает. Перина и духота — нет, а вот сама ситуация — да.

— Что ты знаешь о Черном Властелине? — помолчав с полминуты, спросила Эльвира — Что ты о нем знаешь — это без вариантов, больше тебе скажу, я уверена, что ты с ним даже знаком. И я хочу знать о нем все то, что знаешь ты.

— Ты слишком многого хочешь — я рывком опустил ноги на пол, совершенно не стесняясь молодой женщины, сидящей рядом. А чего — почти родственники же? И потом — я ж не нагишом сплю? В исподнем, как‑никак — И это даже в том случае, если мы просто допустим тот факт, что я с ним знаком.

— Многого — согласилась Эля — Но не вижу причин для отказа. В конце концов — это же просто игра?

— Эль, глянь на меня повнимательней — попросил я девушку — Ну вот — вглядись в меня.

— Зачем? — отодвинулась от меня она — На всякий случай — я плаванием занималась, КМС. Не вольная борьба, конечно, но мало не покажется, если приставать начнешь.

— Вот какие тебе глупости в голову лезут — даже обиделся я — Я просто хотел, чтобы ты убедилась в том, что признаков дебилизма у меня в лице нет. Эта игра давно уже не игра. Как на ней первые деньги люди заработали, так и не игра. Там, где есть деньги, забавы кончаются. И уж точно заканчиваются откровения и дележ ценной информацией, пусть даже и на бескорыстно — родственном уровне.

— Пафосно — заметила Эля — И где‑то даже верно. Но это утверждение истинно не для всех. Для меня игра — все еще игра. Да, еще и место для самореализации, врать не стану, но все равно — игра.

— Ну, это каждому свое — я встал с кровати и прошлепал к маленькому окну, за которым была темнота и снег — Но все равно — информация — это информация, и делиться ей я не собираюсь. Причем некоторой даже взаимообразно. Слушай, как ты думаешь, если я форточку открою, то мне покурить можно будет?

— Мама не любит, когда в доме курят — сказала Эля, и прилегла на кровать, опершись на локти и вытянув ноги — Но к утру выдохнется, так что дыми. Я тебя не сдам.

На улице и впрямь серьезно подморозило, холодный воздух, ворвавшись в духоту комнаты, ударил меня по голове как кувалда.

— Слушай, Киф — примирительно сказала Эля — Давай так. Не рассказывай мне того, что не хочешь, но хотя бы скажи — он игрок или НПС?

— А я и этого не хочу делать. И потом — откуда мне это знать? — пыхнул я дымком в форточку — Давай я тебе лучше что‑нибудь другое расскажу?

— Что именно? — Эля встала с кровати, подошла ко мне, вынула из моих пальцев сигарету и затянулась ей — Надеюсь, что‑то серьезное?

— Ну, не знаю даже — я перебирал в голове всякое — разное, что в ней накопилось за последние полгода — Вот, например. Гиртенскую трясину знаешь?

— Ну? — Эля сделала еще одну затяжку и вернула мне сигарету.

— Если стартовать с южной части трясины и топать всю дорогу прямо, то через часок будет остров с необобранным никем данжем. Рупь за сто его до сих пор никто не выпотрошил — вдохнул я еще немного морозного воздуха — Но сразу говорю — места там лихие, поганые.

— Забавно, но не то — требовательно коснулась моей ноги нога Эли.

— Хорошо — я отправил окурок за окно, он блеснул красной точкой и исчез — Если грохнуть Короля — из‑под — Кургана, это на Севере, левее Хексбурга, то есть шанс получить сетовую шмотку. Механизм рандома не знаю.