Перед началом процедуры Ханг лично смазал Лайлин изнутри специальной смазкой, препятствующей зачатию. Значит, она точно не понесет, что ж, это хорошо. Лежа на топчане в своей каморке, Лайлин слышала, как яростно ругались Ханг с купцом. Купец кричал, требовал, чтобы ему вернули деньги за тот неиспользованный раз, а Ханг настаивал, что услуги были предоставлены, и не его вина, что тот не смог воспользоваться. Кончилось тем, что купец ушел, так и не добившись, чтобы ему вернули деньги, но пообещал еще вернуться, ибо цветок Лайлин произвел на него неизгладимое впечатление. Хорошо, что купец не видел выражения лица Лайлин.

Когда престарелый герой-любовник скрылся, к Хангу подступили его братья. Лайлин поняла, что им с цветком сегодня придется еще поработать, обогащая господина старшего мужа. Оставалась только вспомнить все отцовские наставления и не позволять эмоциям выйти из-под контроля. Ну вот, предчувствия ее нисколько не обманывают.

- Ханг, ты нам должен процент.

- Мы тебе привели такого хорошего покупателя, ты обещал!

- А еще ты должен нам сделать скидку.

Ган и Харанг наседали на него, но Ханг был непреклонен, он изобразил профессиональный оскал ростовщика и покачал головой.

- Ханг, не будь таким жмотом!

- Ты обещал!

Поняв, что легче песок в пустыне заставить расстаться с пролитой на него водой, чем разжалобить господина старшего мужа, братья начали канючить:

- Ну хоть дай нам по одному разу!

- В конце концов, у нас есть чуть-чуть денег...

Это они сейчас легкомысленно пытались скрыть от него, сколько денег слупили с купца? Это они плохо о нем думают, Ханг узнал у купца все. И сколько денег с него взяли, и что по дороге болтали. Господин старший муж улыбнулся, как мог бы улыбаться крокодил.

- Значит так, вы сейчас отдаете мне все, что удалось выманить у этого старого сластолюбца, а я дам вам по одному разу.

- По одному мало!

- Мало будет по одному разу!

- Да, действительно, что-то я мало с вас запросил... Надо бы поднять ставку...

Больше братья с ним не пререкались. Деньги были отданы ему молча, что те при этом думали, осталось тайной, но, очевидно, ничего лестного. На этот раз не стали доплачивать за то, кто будет первым, а просто бросили жребий, пока Ханг мыл свою жену после купца и смазывал ее заново.

Когда все закончилось, Ханг с особым вниманием обследовал тело своей жены, цокал над потертостями, тщательно мыл, снова смазывал, теперь уже снаружи, причитал, грозил уродам братьям карами небесными за неаккуратное пользование. В общем, заботился. А Харанг и Ган, отодвинув занавеску, закрывающую вход в ее каморку, пускали слюни, подглядывая.

Лайлин молчала. Сегодня ей уже не было больно, а просто тошно, потому она расслабилась и предоставила свое тело в распоряжение старшего мужа, который определенно получал извращенное удовольствие, обслуживая ее после секса. Рабское поклонение ее телу, сравнимое по фанатичности разве что с его жмотовством, Это был интересный момент, на него стоило обратить особое внимание. И вообще, было над чем поразмыслить. Какая-то мысль, не желавшая пока что оформляться, вертелась в ее мозгу.

Вот, примерно, так и прошло почти полгода.

Братья притаскивали по три-четыре богатеньких любителя дорогих удовольствий в месяц. Они бы тащили в постель к Лайлин всех, кого удавалось встретить, лишь бы получить потом свой 'процент с продаж', но господин старший муж назначил цену, какую далеко не каждый мужчина даже среднего достатка мог себе позволить. Лайлин оставалось только философски находить в этом повод для гордости. Еще бы, за те деньги, которые платят, чтобы раз переспать с ней, можно было купить целую корову. Вы только представьте! Кубышка Ханга после каждого визита изрядно пополнялась, еще пара лет - и можно будет покупать большой дом в городе. Трезво оценив размеры прибыли, он даже кое-что выделял на хозяйство. Надо отдать ему должное, в первую очередь Ханг благоустроил каморку Лайлин.

Харанг и Ган постоянно вертелись вокруг жены и облизывались, услаждая слух женщины сальными комплиментами и обсуждением ее достоинств. Нахваливали ее стряпню, а жрали ею приготовленное с каким аппетитом, поросятам в загоне оставалось только позавидовать. Они даже иногда приносили ей цветы и маленькие подарки.

У Ханга были свои удовольствия. Ханг лелеял свое сокровище, одевал красиво, собственноручно, кстати, одевал, расчесывал волосы, переплетал косы. Из домашних дел позволял только готовить и заниматься рукоделием. Никакой тяжелой работы! Регулярно просил спеть. Когда она пела, все трое усаживались слушать и млели от восторга. Скорее всего, эта троица мужиков по-своему любила ее, но поверьте, Лайлин вряд ли была способна ответить взаимностью на их любовь.

Неизвестно, сколько бы продлилась эта идиллия, если бы не стечение обстоятельств.

***

Братья старшего мужа Лайлин уже больше недели паслись во всех постоялых дворах округи. Народец прибывал все нищий да малоимущий. День опять прошел безрезультатно, никаких перспектив на 'процент с продаж', а уже вечер. Они даже подвыпили от тоски. И тут в помещение вошел крупный, видный мужчина. Судя по одежде - наемник. Вооружен до зубов, шрамы на лице и на руках. И, что просто несказанно обрадовало братьев, по всему заметно - при деньгах. Мужик заказал себе хорошей еды и выпивку, и присел за столик.

- Ган, сейчас подойдем, или подождем, пока он поест и выпьет?

- Подождем, выпьет, станет добрее. Видишь, какая хмурая физиономия? Кто его знает, что у него на уме.

- Главное, чтобы у него достаточно монет было.

- Смотри, смотри, уже два стаканчика хлопнул, - Ган проглотил слюну.

- Ух, какой у него сочный кусок мяса! У меня аж челюсти сводит...

- Уймись, Харанг. Смотри, он на спинку стула откинулся, шарит глазами по залу.

Ган, поймав на себе взгляд наемника, тут же принялся усиленно кивать ему в знак приветствия. Харанг не замедлил присоединиться, бормоча сквозь зубы:

- Как думаешь, можно уже подходить? Может он угостит нас?

- Давай попробуем.

Харанг и Ган с некоторой опаской и большой долей почтения к клинкам неизвестного наемника приблизились и даже осмелились поздороваться. Наемник смотрел на них сначала с подозрением, но постепенно их разговор стал более и более оживленным. Было выпито еще по паре стаканчиков, общение перешло на дружескую ногу, выяснилось, что наемника зовут Мун. На вопрос, где приходилось воевать Муну, тот ответил, что все время провел на службе у вельможного князя Баллерда, в той северной стране Фивер, что за хребтами горной страны Ши-Зинг-Гва. А после того, как эти трое приговорили еще один кувшинчик гнусного самогона, который хозяин постоялого двора выдавал за чистейшую огненную воду, все барьеры рухнули.

- Завидую тебе, Мун, - рявкнул Харанг, блестя глазами, - Ты столько повидал, разбогател! А мы тут... Эх...!!!

- Хе-хе, - покровительственно усмехнулся наемник, - А кровь проливать, а раны получать, а под смертью ходить? Это тебе как?

- Ээээ... Я как-то об этом не подумал...

- То-то же.

- А скажи, Мун, ты вроде был у этого... вельможного князя... этого Баллерда в личной охране?

Мун гордо кивнул.

- Ээээ... так вернулся чего, надоело что ли?

- Пфффф, скажешь тоже. Просто наш князь стал королем, а потом вдруг скоропостижно скончался, - Мун склонился к братьям и понизил голос, - При очень странных обстоятельствах. Вот я и решил, что лучше быть от всего этого подальше. А то, не ровен час...

И он провел пальцем по горлу. Братья дружно сглотнули, представив, что могло бы быть, не ровен час. За удачное избавление от опасности решили выпить еще, а потом еще. Они хохотали, хлопали друг друга по плечам, травили соленые анекдоты, и тут, братья, видя, что мужик наелся, напился, расслабился и полностью раскрепостился, заговорили о своей прекрасной жене.