Естественно, подвыпивший наемник Мун клюнул, его не смутила огромная цена, он даже дал им небольшой задаток. И обещал добавить, если женщина вправду так хороша, как они рассказывают. На дворе уже стемнело, но когда это темнота была помехой для любителей приключений. Троица закупила еще пару бутылей самогона, одну для упыря Ханга, чтобы не мешался и не ворчал, вторую себе, и они отправились домой, всю дорогу громко и с воодушевлением обсуждая прелести Лайлин.

Когда эти трое заявились, была уже ночь. Однако Ханг, понимая, что гость при деньгах, не стал устраивать сцен, а просто посчитал в уме возможные барыши. Лайлин уже легла спать, но еще не спала. Она слышала голоса, слышала, как торгуется и смеется Ханг. Отвращение к своему положению бесправного товара и ненависть ко всем мужчинам поднималась в ней густой волной, заставляя сжимать зубы и сдерживать дыхание. Через некоторое время к ней вошел Ханг.

- Лайлин, девочка моя, эти уроды привели такого замечательного покупателя! Хочет купить три раза. Надо тебя приодеть и причесать, чтобы ты ему понравилась.

Он суетился вокруг нее, делая десять дел одновременно, мыл, вытирал, мазал, причесывал, одевал, подводил ей черной краской глаза. Лайлин молчала, ее душили ненависть и презрение. Когда все, наконец, было готово, Ханг отодвинулся, взглянул на нее и умиленно сложил руки.

- Никогда еще ты не была так прекрасна. Ах... - потом встрепенулся, словно пришел в себя, - Пойдем, он хочет посмотреть на товар.

Ханг прошел вперед, хорошо, что он не видел глаз своей жены.

А наемник Мун вместе с его братьями продолжали братание за бутылью самогона. При виде потрясающей красавицы, представшей их взорам, все трое застыли и лишились голоса. Лайлин постояла перед ними с минуту, потом Ханг увел ее в комнату и велел ждать, а сам вернулся в гостиную. За эту минуту она успела оценить того воина, что собирался ее купить. Ножны у клинков потертые, но оружие, видимо в полном порядке. Крупнее чем ее отец, жестокая складка губ, тяжелый взгляд, пальцы при виде женщины непроизвольно скрючились, словно уже сжимали ее плоть. Неприятный противник, жестокий к врагу, алчный. Какое-то странное предчувствие шевельнулось в ее душе. Враг. Что говорил отец? Затаись и жди, когда он обнаружит свою слабость. Лайлин кротко улыбнулась.

Наемник тут же без колебаний выложил деньги, потом они с Хангом накатили по паре стаканчиков за удачную сделку. Ханг был не из тех, кто может пить и не пьянеть, его малость развезло, он подобрел и даже разрешил братьям смотреть на то, что будет происходить в спальне Лайлин. Сам же он решил заняться ревизией своей кубышки, там уже места почти не осталось.

В общем, эти трое направились к Лайлин, а Ханг в это время попивал самогон в своей каморке и увлеченно пересчитывал деньги.

***

Очевидно, то была неправильная ночь. Потому что последствия ее коснулись всей страны Ши-Зинг.

***

Трое мужчин, одержимых похотью влезло в ее каморку. Лайлин лежала на своем топчане, глядя на них снизу, и кротко улыбалась. Женщина была напряжена как струна, сегодняшний раз будет не таким как было до этого. Внутренний голос просто вопил об опасности, но она невозмутимо ожидала начала тошной процедуры. На вид она была совершенно бесстрастна, как обычно.

Мужчины застыли на входе, разглядывая ее и потирая себя. И тут наемник обернулся к братьям, сказав:

- У нас здесь странный и дурацкий обычай. В той стране, где я служил у князя Баллерда, девок драли во все дыры по двое, а то и по трое сразу. Мне, например, больше всего сзади нравится. А еще наш князь обожал сечь своих девок плетью, ему это больше всего удовольствие доставляло. Всегда мечтал попробовать... Что значит - только по очереди и только на спине? Бред!

Харанг и Ган выпучили глаза.

- Это как? Во все дыры?

- Не врешь? Можно втроем?

Наемник Мун заржал, глядя на их потрясенные рожи.

- А я вам сейчас покажу, даже дам поучаствовать, если хотите, - Мун хищно осклабился.

Конечно же, они хотели! У них руки тряслись и слюни текли, так они хотели попробовать запретного. Вяло прозвучавший вопрос Гана:

- А как же закон?

Потонул в энтузиазме тех двоих.

- Ты чего, так у каждого из нас будет по три раза!

Братья переглянулись, быстро высунулись из комнаты, проверить, что делает Ханг. Тот был полностью отключен от внешнего мира и общался со своей кубышкой.

Женщина понимала, что ее ждет мало сказать, не самое приятное, но главное, нечто из ряда вон выходящее. В этот момент она была собрана и внимательна как никогда. Ее охватило ледяное спокойствие. Дальнейшее воспринималось так, словно происходило не с ней.

Мун сказал:

- Ее надо поднять. Кто-нибудь ложитесь на топчан.

Лайлин не издала ни звука, она интуитивно поняла, что возможно, именно сейчас получит шанс, который изменит всю ее жизнь.

Поскольку, только наемник знал, что надо делать, ему подчинились быстро и без слов. Харанг улегся на топчан, Ее с помощью Гана наемник усадил на Харанга сверху, попутно шепотом объясняя Гану, что должен делать тот, велел Лайлин не закрывать рот, а сам пристроился сзади. И меньше чем через минуту они уже вовсю имели ее с трех сторон. Они так спешили, что Мун не стал даже снимать клинки, закрепленные на поясе, только снял и отложил в сторону меч да штаны расстегнул. Для них и так все было просто замечательно.

Нельзя недооценивать противника! Самое время поблагодарить отца за те тренировочные бои. Правда, со времени последней тренировки прошло уже больше полугода, но руки сами помнили, что надо делать. Главный враг сзади, еще двое снизу и сбоку. Она сделала несколько движений руками, словно гладит наемника по бедрам, на самом деле проверяя, дотянется ли до клинков. Потом попробовала достать до горла Гана, и провела по плечам Харанга. Мужчины уже вошли в раж и мало на что обращали внимание, им казалось, что Лайлин их поощряет.

- Они нарушили закон. Так почему бы и мне не нарушить закон? - пока действо двигалось к кульминации, сознание Лайлин было кристально чисто и холодно, и работало с невероятной скоростью, - А я ничего и не нарушу, закон не запрещает женщине владеть оружием. Потому что те идиоты, что его писали, и мысли не допускали, что мы можем владеть оружием наравне с ними. Еще немного потерпеть, еще... Надо дождаться, когда они потеряют контроль...

Ждать пришлось недолго. Все трое быстро дошли до кондиции и уже собирались взлететь на небеса от удовольствия. Лайлин поняла - пора.

Все было сделано невероятно быстро, никто не успел опомниться.

Вдох. Резко выбросить руки назад, вытащить клинки наемника из ножен, одной рукой полоснуть клинком по горлу Харанга, второй - Гана под коленями, перерезая сухожилия. Выдох. Не оборачиваясь воткнуть оба клинка в живот рычащего от удовольствия наемника Муна. Упавшему на пол, вопящему Гану отрезать его поганый отросток вместе со всем хозяйством. Вдох. Обернуться, воткнуть пытающемуся дотянуться до меча наемнику клинок в горло. Оттолкнуть от себя, отрезать гениталии. И, наконец, отрезать хозяйство хрипящему в агонии Харангу и воткнуть второй клинок в горло Гану. Выдох. Все. Девять секунд. На полу корчилось в агонии то, что осталось от трех мужчин, только что имевших ее. Лайлин была вся в крови, но руки у нее не дрожали.

Она спокойно поправила одежду и волосы.

***

Ханг заталкивал денежки в кубышку, а те почему-то упирались, никак не желая влезать. Старший муж уже изрядно приложился к бутылке, почти отполовинил ее в одиночку. Этим видимо и объясняется, что он не обращал должного внимания на странные звуки, несущиеся из спальни его жены. Однако, когда у его горла вдруг возник окровавленный клинок, а на столик перед ним твердой рукой его прекрасной супруги были брошены три комплекта окровавленных гениталий, бедный старший муж протрезвел мгновенно. Он застыл как цыпленок перед удавом, дрожа от страха и не смея пошевелиться.