— Представь себе, забыла! — я снова сделала большие, честные глаза и добавила в голос искренности. Последнее, похоже, плохо получилось, ибо рыцарь скептически поджал губы.

— Не хочется гадать, кого именно вы собираетесь вывести из равновесия — Инфантьева или меня, — поведал он. — Придётся принять срочные меры!

— Направив каждого в отдельную душевую? Но я…

— Нет, мисс, просто мероприятие откладывается на полчаса. За это время мой вещевой синтезатор изготовит вам подходящее облачение, и… и я надеюсь присутствовать при примерке!

— О, милый дружок, — заулыбалась я и, оглянувшись, быстро поцеловала Сержа в губы, — тогда ни до купания, ни до вызывающего застолья дело не дойдёт: мы оба слишком увлекающиеся натуры! Но вот перед сном одежду такой сложной конструкции мне одной снять будет не под силу, и потребуется посторонняя помощь! У тебя, случайно, нет пожилой служанки? Нет? Как жаль… Тогда придётся испытать рыцарскую сноровку — в способностях упомянутого тобой Кира я что-то сомневаюсь… Да! — тут я прекратила болтать и чисто по-мужски хлопнула себя по бёдрам: — Полчаса, что ты даёшь, — время совершенно нереальное! Я и цвет-то выбрать не успею, не говоря уже о модели! А ведь ей ещё и синтезироваться!

— Очередное «нет», моя радость! Завтра вы поразите нас чем только угодно, а сегодня порадуйте одной скромностью. Лучше побыстрее назовите размеры любимого домашнего купальника и его номер в каталоге, и через несколько минут всё будет готово. Поверьте, из-за позднего времени это наилучший вариант.

— Хорошо, — с сокрушённым вздохом согласилась я. — Запоминай…

Мне показалось, что рыцарь не слишком хорошо владел этим искусством, ибо десяток цифр просил повторить трижды. В последний раз мой язык произносил слова на ходу, так как я уже переступала порог зала, оказавшегося спортивным. Там было всё, что нужно для активного двигательного отдыха или напряжённой мышечной работы: разнообразные тренажёры, корты для игры с мячом и упражнений на меткость, а также гимнастические снаряды. На одном из них — «кольцах» — уже разминался в медленном темпе Инфантьев. Трудно было угадать, действительно ли он был так сосредоточен на правильном выполнении эффектных движений или рассчитывал произвести на меня впечатление; во всяком случае, Станислав, осторожно растягивавший пружины мощного эспандера, поглядывал на Кирилла с откровенной завистью. Не осталась равнодушной и «мисс Эльза», расположившаяся вначале прямо напротив атлета с запрокинутой головой. Затем, сочтя такое положение не совсем удобным, я вскарабкалась на «бревно», показала, как нужно держать равновесие, и стала гадать, сколько секунд Кир выдержит идеальный прямой «крест».

Решив, что до тридцати считать точно придётся, я добросовестно шевелила губами, однако лишь на цифре «50» Инфантьев несколько изменил позу, сложив ноги в «угол». Зафиксировав и его куда дольше, чем позволяло самое богатое воображение, он вдруг, словно распрямившаяся пружина, выполнил ряд сложных комбинаций, которые завершил красивейшим «лунным сальто». Приземлился он на обе ноги, даже не оступившись, и заслужил громкие аплодисменты, причём Стас меня опередил.

Представление было закончено точно к приходу Сержа. Он быстро оглядел всю несколько взбудораженную компанию, обратил внимание на раскачивающиеся «кольца», усмехнулся и посоветовал разгорячённым мужчинам пройти в следующий «Летний зал» и несколько остыть, пока мисс фон Хётцен (то есть я) будет переодеваться. На учтивое замечание Кирилла о присоединении и самого хозяина к остывающим, рыцарь вполне резонно ответил, что для этого ему сначала нужно вспотеть. «За чем же дело стало? — последовало мгновенное предложение. — Продемонстрируйте класс на вашем излюбленном снаряде, а мы посмотрим!»

Серж серьёзно посмотрел на Инфантьева, потом обвёл глазами спортивный комплекс и двинулся было к тяжёлой шарообразной штанге, но вдруг остановился, задумался на секундочку и медленно обернулся.

— Знаешь, «Страж», — сказал он, — мне за годы здешней одинокой жизни так надоели неодушевлённые железяки, что я, пожалуй, напрягу свои мускулы несколько иным способом…

Заинтриговав общество, рыцарь подошёл к «бревну», на котором я осторожненько топталась, раздумывая, как бы с него поудачнее спрыгнуть, чтобы моя широкая юбка не взметнулась при этом выше талии. Увидев возле своих туфелек опрокинутую ковшом кисть руки Сержа, я поначалу не поняла, чего он хочет, а догадавшись, недоверчиво глянула ему в глаза и с сомнением покачала головой. Однако решимость рыцаря была непреклонной и, вспомнив о его сверхсиле, я аккуратно переместила на широкую мужскую ладонь обе свои ступни, прекрасно там уместившиеся. Почувствовав, что меня приподнимают, я взмахнула руками и поспешно опустила одну из них на голову Сержа. Он сделал несколько коротких шагов, ступая с большим напряжением, но дальше двинулся уже увереннее. Обойдя вокруг Станислава и Кирилла, рыцарь остановился перед Инфантьевым и выдал маленькую сценку: сперва он выдвинул руку с онемевшей от восторга девой немного вперёд, словно показывая свою власть над ней, а потом, качнув головой в знак предупреждения, широким жестом отвёл ладонь далеко в сторону. Даже через одежду было заметно, как страшно вздулись все мускулы на мужском теле; левую руку, которая до сих пор свободно располагалась на боку, пришлось резко отбросить назад, чтобы удержать равновесие. Казалось, ещё секунда — и Серж меня уронит, если не сконцентрируется. Его правое плечо, крупно вздрагивая, пошло вниз, вниз… и всё-таки, застыв в невероятном напряжении, он сумел почти идеально закончить представление. Рыцарь склонился в каком-то странном поклоне так медленно и плавно, будто завершал знаменитый «Неподвижный танец» (тот, кто его исполняет, должен приседать и выпрямляться настолько незаметно, чтобы глаза зрителей не замечали этих стадий перехода). К счастью, я точно определила последнюю фазу действия и не соскочила, а тихонечко сошла на пол с неподвижной ладони. Не в силах не вознаградить такое физическое мастерство, я откровенно, не таясь, поцеловала рыцаря во влажный лоб, после чего послала Инфантьеву томный взор, который можно было толковать и как извинительный. Кирилл тотчас ответил своим взглядом, более резким и быстрым — он явно читался как неведомое предупреждение.

Между тем Серж сравнительно легко принял нормальное положение, сделал несколько шумных вдохов-выдохов и предложил мне пройти в комнату для переодевания, расположенную рядом с входом в зал — «спецзаказ уже там!» Я кокетливо покивала и унеслась вприпрыжку. Торопливость была необходимой, так как очень хотелось в укромном местечке послушать откровенные разговоры мужчин. После сообщения атамана Тита о двойной игре Станислава Ладвина, во всю его обувку мною были тайком всобачены «жучки» моего личного изобретения — наверное, хорошие, если он пока ничего не заподозрил.

С шумом ворвавшись в комнату и едва бросив взгляд на аккуратно запакованные большой и маленький пакеты, я выдернула из кармана платья приборчик, с нетерпением приклеилась к нему ухом, включила — и сразу услышала самодовольное рыцарское: «Ну, как?»

«В общем, удовлетворительно, — (это был голос Инфантьева), — только вот запыхался ты изрядно. Работа на пределе не слишком впечатляет: всегда нужно показывать, что силушка и в запасе имеется. А тебя сейчас стоит ткнуть пальцем — к стенке отлетишь!»

«Пожалуйста, попробуй, — (ответная реплика, казалось, вся состояла из насмешки), — а то у тебя здоровья лишнего мно-ого!»

«Так я же не витязь и не богатырь! И уж, конечно, не нахвальщик… Эти такой случай не упустили бы! Ведь сверхсилу вызвать-то проблематично, если просто силы основательно растрачено!»

«Зато эффектная пластическая скульптурка была сработана, как говорится, на "чистом сливочном"! — (сказав это, Серж, кажется, что-то переключил на пульте — послышалось лёгкое жужжание). — И знай, Кир, я тебе ни в чём не уступлю, даже если буду играть исключительно по твоим правилам. Запомни это. А вот ты по моим сыграть не сможешь!»

«И не стремлюсь! — (о, сколько презрения в голосе!). — Вам, гордецам, и невдомёк, что Всевышний создал человека идеально, а всякая мутация может пойти ему только во вред. А насчёт правил… Не думаю, чтобы мы оба радовались, если бы их устанавливал, скажем, Станислав…»

«Или, допустим, Провинциал»…

Это было сказано Ладвиным-младшим с таким явным намёком, что я затаила дыхание, боясь пропустить реакцию Инфантьева. Предосторожность оказалась излишней, так как из динамика просто гаркнули:

«Он не "Провинциал"! Он — негодяй и самозванец, и за это поплатится! Даже простой магистр знает: прежде чем отдавать "рыцарю повиновения" приказ на устранение неугодного, следует сначала освободить его от первоначальных обязанностей «стража»!

«Рыцарь повиновения? Как вы себя интересно назвали! — (ехидности Сержу было не занимать). — Приятно знать, что у меня появился коллега! А то уж тяжело становится — всё один работаешь да один!»

«Я авантюристам не коллега, — (ух, Кирилл и чеканит!), — и лишь особые обстоятельства здешней жизни мешают предъявить тебе счёт! Возможно, это ещё впереди».

«В самом деле? — (в голосе Сержа появился металл). — Тогда, как сказал недавно господин Иннокентий, ты и вправду напрашиваешься на неприятности! Что за беда — сплошь и рядом мне попадаются одни недоучки! Столь поспешный в выводах Кирилл, оказывается, и не знает, что кроме "рыцарей повиновения" существуют и "рыцари справедливости" рангом повыше, а также "почётные рыцари", к коим ваш покорный слуга и относится!»