еще – твоя, уже – чужая...

О тумбы, о прохожих трусь я...

Венера? Продавец мороженого!..

Друзья?

Ох, эти яго доморощенные!

Я спотыкаюсь, бьюсь, живу,

туман, туман – не разберешься,

о чью щеку в тумане трешься?..

Ау!

Туман, туман – не дозовешься...

Как здорово, когда туман рассеивается!

1959

Сибирские бани

Бани! Бани! Двери – хлоп!

Бабы прыгают в сугроб.

Прямо с пылу, прямо с жару –

Ну и ну!

Слабовато Ренуару

До таких сибирских «ню»!

Что мадонны! Эти плечи,

Эти спины наповал,

Будто доменною печью

Запрокинутый металл.

Задыхаясь от разбега,

Здесь на ты, на ты, на ты

Чистота огня и снега

С чистотою наготы.

День морозный, чистый, парный,

Мы стоим, четыре парня, –

В полушубках, кровь с огнем,

Как их шуткой

шуганем!

Ой, испугу!

Ой, в избушку,

Как из пушки, во весь дух:

– Ух!..

А одна в дверях задержится,

За приступочку подержится

И в соседа со смешком

Кинет

кругленьким снежком!

1959

На плотах

Нас несет Енисей.

Как плоты над огромной

и черной водой,

Я – ничей!

Я – не твой, я – не твой, я – не твой!

Ненавижу провал

твоих губ, твои волосы,

платье, жилье.

Я плевал

на святое и лживое имя твое!

Ненавижу за ложь

телеграмм и открыток твоих,

Ненавижу, как нож

по ночам ненавидит живых,

Ненавижу твой шелк,

проливные нейлоны гардин,

Мне нужнее мешок, чем холстина картин!

Атаманша-тихоня,

телефон-автоматной Москвы,

Я страшон, как икона,

почернел и опух от мошки.

Блещет, точно сазан,

голубая щека рыбака,

«Нет» – слезам.

«Да» – мужским, продубленным рукам.

«Да» =– девчатам разбойным,

купающим МАЗ, как коня,

«Да» – брандспойтам,

Сбивающим горе с меня.

1959

Тайгой

Твои зубы смелы

в них усмешка ножа

и гудят как шмели

золотые глаза!

мы бредем от избушки

нам трава до ушей

ты пророчишь мне взбучку

от родных и друзей

ты отнюдь не монахиня

хоть в округе – скиты

бродят пчелы мохнатые

нагибая цветы

я не знаю – тайги

я не знаю – семьи

знаю только зрачки

знаю – зубы твои

на ромашках роса

как в буддийских пиалах

как она хороша

в длинных мочках фиалок!

в каждой капельке-мочке

отражаясь мигая

ты дрожишь как Дюймовочка

только кверху ногами

ты – живая вода

на губах на листке

ты себя раздала

всю до капли – тайге.

1960

Сентябрь

Загривок сохатый как карагач –

невесткин хахаль,

снохач, снохач!..

Он шубу справил ей в ту весну.

Он сына сплавил на Колыму.

Он ночью стучит черпаком по бадье.

И лампами

капли

висят в бороде!

(Огромная осень, стара и юна,

в неистово-синем сиянье окна.)

А утром он в чайной подсядет ко мне,

дыша перегаром,