С 28 марта по 2 апреля происходили ожесточенные боя не на жизнь, а на смерть. Враг непрерывно наносил сильные удары в районе Каменец-Подольска, Жердье, Оринина, Жванца, а также по другим узлам дорог. Но, несмотря на многократное превосходство в живой силе и технике, овладеть этими населенными пунктами гитлеровцам не удалось. 4-я танковая армия удержала их в своих руках.

Исключительный героизм проявляли защитники Каменец-Подольска, когда гитлеровцы сделали попытку вновь овладеть этим городом. 61-я и 63-я танковые, 29-я мотострелковая, 16-я механизированная гвардейские и 49-я механизированная бригады, 121-я стрелковая дивизия, 127, 28 и 56-й танковые полки стояли насмерть. Особую организованность здесь проявили генерал Е. Е. Белов и начальник штаба полковник Л. Б. Лозовский.

На город наступало несколько танковых и пехотных вражеских дивизий. 16 неприятельских атак отразили гвардейцы.

На одной из улиц Каменец-Подольска при отражении ожесточенной танковой атаки пал смертью храбрых командир 29-й гвардейской Унечской мотострелковой бригады полковник Михаил Семенович Смирнов.

Генерал Е. Е. Белов был контужен, но продолжал руководить боем. Временами его замещал полковник А. Б. Лозовский. Исключительную стойкость и боевое мастерство проявили при защите Каменец-Подольска командиры гвардейских танковых бригад: 61-й - подполковник Н. Г. Жуков, 63-й - полковник М. Г. Фомичев, механизированных бригад: 16-й гвардейской - подполковник В. Е. Рывж, 49-й - подполковник П. Н. Туркин, командир 121-й стрелковой дивизии генерал-майор И. И. Ладыгин.

Командование и политотдел 10-го гвардейского танкового корпуса (начальник политотдела полковник И. Ф. Захаренко) призывали к участию в защите родного города всех жителей, способных носить оружие, и многие с энтузиазмом откликнулись на этот призыв. Советские патриоты, вооружившись захваченными у врага автоматами и винтовками, в едином строю с гвардейцами беспощадно громили наседавших гитлеровцев. Командование корпуса использовало местные заводы и мастерские, где снаряжались боевые патроны и мины, ремонтировались танки и другая боевая техника. Общими усилиями Каменец-Подольск отстояли.

Не менее сложно было в районе Оринина и Жердье, где оказалось командование армии. Эти города обороняли 30-я стрелковая дивизия 30-го стрелкового корпуса, 312-й гвардейский минометный и 51-й мотоциклетный полки, 20-я инженерно-саперная бригада 4-й танковой армии. Там же располагались и штабы 4-й танковой армии, 6-го гвардейского механизированного и 30-го стрелкового корпусов со специальными частями. Боями этой группы войск и довелось руководить автору этих строк.

Пять дней длилось кровопролитное сражение за Оринин и Жердье. Хотя враг имел здесь десятикратный численный перевес и превосходство в танках, ему не удалось овладеть ни Оринином, ни Жердье, и единственная шоссейная дорога, ведущая на запад, нами была удержана. Трижды врывались фашисты в Оринин, каждый раз дело доходило до рукопашной схватки, в которой принимали участие офицеры штаба армии, политотдела, всех служб и родов войск. Неприятель, оставляя горы трупов своих солдат и офицеров, откатывался назад.

Мне и сейчас помнится, как трижды пришлось прерывать свой доклад Г. К. Жукову по радио в связи с прорывом противника на командный пункт 4-й танковой армии. Командующий фронтом в эти минуты говорил: «Иди, руководи отражением атаки, надеюсь, что в плен не попадешь, а потом доложишь». Понеся большие потери и не добившись успеха в боях за Каменец-Подольск, Оринин. Жердье, неприятель вынужден был плестись по сплошной грязи, бросать технику, чтобы спасти от полного уничтожения хотя бы часть солдат и офицеров. После Сталинграда он стал бояться «котлов» как огня.

Начальник политотдела армии полковник Н. Г. Кладовой на окраине Оринина объединил группу бойцов 51-го мотоциклетного полка, усиленную танковым взводом 63-й гвардейской танковой бригады лейтенанта В. П. Кузенкова, отразившую 3 атаки. Николай Григорьевич сумел личным примером зажечь бойцов и командиров и до конца устоять, не пропустив фашистов в расположение политотдела армии. Я здесь же на поле боя от души поблагодарил его.

На соседнем участке геройски действовал начальник политотдела 6-го гвардейского мехкорпуса полковник Г. И. Потапов, возглавляя боевую группу штаба и политотдела корпуса.

Высокое мужество проявили в этих боях командир 30-го стрелкового корпуса генерал-майор Г. С. Лазько, начальник разведки армии подполковник Н. В. Бзырин, командир 6-го гвардейского механизированного корпуса генерал-лейтенант А. И. Акимов, начальник штаба этого корпуса полковник А. И. Аркуша, командир 30-й стрелковой дивизии полковник В. П. Янковский, не оставались в долгу и офицеры полевого управления армии: И. М. Елагин, Д. И. Кочетков, В. И. Корецкий и др. Они сражались, как храбрые бойцы, истребляя численно превосходившего противника.

В этом бою только командир танкового взвода лейтенант Н. Я. Железнов уничтожил 4 вражеские боевые машины, а П. П. Тезиков своим танком ИС уничтожил 6 вражеских танков «тигр» и более 100 гитлеровцев.

Наводчик противотанкового орудия 20-го противотанкового дивизиона-17-летняя Нина Сергеевна Букреева (Луценко) подбила 3 вражеские боевые машины. Она удостоена многих наград.

На правом крыле армии переправу через р. Днестр в районе Жванец надежно удерживала 17-я гвардейская механизированная бригада полковника М. В. Медведева.

В те жаркие боевые дни в должность начальника штаба армии вступил генерал-майор К. И. Упман. Карл Иванович прилетел на По-2 и, как говорится, чудом остался невредимым. В его самолете оказались 32 пулевые и осколочные пробоины. С этим прекрасным человеком, высокообразованным, всесторонне подготовленным боевым генералом нам хорошо вместе работалось до конца Великой Отечественной войны.

Для того чтобы дезорганизовать управление войсками противника и посеять панику в его тылу, командир 16-й гвардейской механизированной бригады подполковник В. Е. Рывж 26 марта по своей инициативе выделил танковый взвод лейтенанта П. И. Барабанова (3 танка Т-34) и разведвзвод автоматчиков под командованием лейтенанта М. Я. Радугина. Это были два задушевных друга. Роднили их преданность Родине, бесстрашие, смекалка. Прорвавшись в тыл врага ночью 27 марта, они вышли к Днестру близ с. Студеница и с рассветом обнаружили сотни автомашин, 10 орудий, 4 танка (видимо, охрана), много повозок и неприятельских солдат. Шла переправа.

Ни минуты промедления - стремительный удар! В результате было уничтожено много вражеских солдат, 8 орудий, 3 танка, десятки автомашин. Враг начал спасаться бегством. Не случайно Гитлер в те дни упрекал Манштейна, утверждая, что, «по данным воздушной разведки, были отмечены всего-навсего отдельные танки противника, от которых бежали целые войсковые части немцев»¹⁸¹

.

Закончив здесь боевую работу, храбрецы повернули на восток и продолжали громить штабы, базы - словом, все, что попадалось на их пути. Эта группа вызвала страх и панику в тылах врага. Через короткое время герои связались с партизанским отрядом Мельника. Теперь силы возросли и лихие разведчики и народные мстители объединенными усилиями громили оккупантов. И уже 2 апреля группа М. Я. Радугина и П. И. Барабинова вошла в связь с разведкой 40-й армии 2-го Украинского фронта. Это произошло в глубоком оперативном тылу врага.

За 8 дней дерзкого рейда по тылам гитлеровцев гвардейцы, взаимодействуя с партизанами Мельника, уничтожили много сотен фашистских солдат и офицеров, 10 танков, 8 бронетранспортеров, 24 орудия, 14 пулеметов, сожгли много автомашин. Кроме того, они освободили из гестаповских застенков около 300 советских граждан, которых ожидала казнь, вооружили их трофейными автоматами и пулеметами и включили в свой отряд. В последние 2 дня отряд захватил исправными 4 орудия, 48 пулеметов, 300 автомашин, 1500 винтовок, 4 склада с боеприпасами, взял в плен 158 солдат и офицеров противника, А за весь рейд эти цифры в несколько раз выше. Возвратились из рейда не 2 взвода, а целый полк.