СТРЕКОЗА НА ОКЛАДЕ

Если горячее уже съедено, а чай еще не вскипел, если гости позевывают, а домашний разговорник-затейник Миша не в ударе, если все темы для бесед исчерпаны, а расходиться рано, — начните дискуссию о бездельниках.

Будьте спокойны, эта тема никого не оставит равнодушным! Уже давно выпит чай и все перешли на бодрящий кофе, за окнами сгустилась и снова начала редеть тьма, а вы, волнуясь и перебивая друг друга, делитесь потрясающими судьбами и фактами. О людях имярек, которые «почти ничего не делают за сто двадцать рублей», «ничего не делают за сто сорок» и даже за сто восемьдесят — совсем уж ничего. Эти сведения будут столь обильны, что вы невольно придете к выводу: все работающие люди работают, в принципе, одинаково, но каждый бездельник бездельничает по-своему.

Утверждают, что мир беспозвоночных в тысячи раз богаче и разнообразнее мира млекопитающих со всеми их мышками, зебрами и кашалотами. Но, думается, классификационный ряд лодырей еще длиннее, чем у жуков и стрекоз. Ибо есть лодыри чистые и жгучие, как неразведенный спирт. Есть лодыри более слабой концентрации, 40- и 20-процентные, работающие, можно сказать, вполне удовлетворительно, если не считать двух-трех получасовых перекуров. Есть робкие, как провинциальная бабушка, и гордые, как кастильские идальго. Есть лодырь, отчасти даже смущенный своим бездельем, и лодырь, который вызовет вас в суд, если вы назовете его лодырем.

Ибо считается грубым и неприличным называть бездельника бездельником. Деловая практика выработала большой сюрпризный набор галантных формулировок: «нераспорядительность», «несвоевременное принятие необходимых мер» и даже «работа без надлежащего огонька».

Ах, да при чем тут надлежащие огоньки! Налейте себе еще чашечку кофе, и я расскажу вам об одном совхозе в Самаркандской области. Само собой, имеется там производственный коллектив. Коллектив трудится, создает доход. Из дохода образуется прибыль — конечно, поменьше. Из прибыли положено отчислять долю финансовым органам — еще меньше. Ну, а в случае несвоевременного внесения отчислений налагается штраф — еще и еще меньше.

Так вот, представьте: только в минувшем году штрафы за это грубое нарушение финансовой дисциплины составили в совхозе 28 тысяч рублей.

Если я скажу, что главный бухгалтер совхоза Г. Ф. Шапокляке проявил нераспорядительность, — он согласится. Если упрекну в ненадлежащем возгорании, — даже обрадуется.

Но давайте отрешимся от большого сюрпризного набора, и перед нами появится истинная причина, простая и доходчивая, как указательный знак, — безделье! Я не знаю, чем в рабочие часы занимался главбух — удил ли рыбу, вязал чулки или, уставившись в стену, часами размышлял о футболе. Фактом остается одно: он не выкроил служебного времени для выполнения элементарных служебных обязанностей. И, сами понимаете, пропавшие 28 тысяч он никогда уже совхозу не возместит. Ибо не Рокфеллер он и не Ротшильд, а, как вы уже знаете, — Шапокляке. А со Шапоклякса — что с него возьмешь?

Это классический пример, когда солидный штраф является неопровержимым материальным доказательством заповедной лени. Но есть случаи не столь лобовые и выразительные, никем не регистрируемые и не штрафуемые, случаи, когда расхлябанность и нерадивость стали уже как бы непредосудительной традицией.

С раннего утра у приемного пункта Чаусской базы «Заготскот» в Могилевской области выстраивается очередь граждан, прибывших из окрестных сел вместе с подлежащей продаже живностью. Стоят, ждут приемщика И. 3. Корачева. Ждут час, два, три. Ждут юноши, женщины, старики. Ждут коровы, овцы, свиньи и подсвинки. Где-то ближе к обеденному перерыву приемщик все-таки появляется на работе и начинает трудиться в таком лихорадочном темпе, что в обращении уже не разбирает, где — граждане, а где — копытные. А если граждане обижаются, Корачев вешает на дверь гигантский амбарный замок и грозит: «Еще услышу слово — не открою».

Председатель колхоза «Коммунар» Ярославской области нередко днюет и ночует в хозяйстве. А нередко не только не ночует, но и не днюет. Причем без всякого графика. У председателя и семья, и дом в Ярославле, и когда ему кто-нибудь или что-нибудь надоест, он посреди рабочего дня говорит: «А ну вас всех!» И уезжает в Ярославль...

Увы, таких фактов намного больше, чем нужно для одной оживленной беседы. Но если запасы кофе в доме не иссякли, то разговор о концентрированных и разведенных бездельниках должен невольно скользнуть глубже: на тему о дисциплине.

Да, было, было. Многомиллионный читатель со страниц популярной газеты был оповещен о том, что защитник московского «Спартака», представительнейшим отрядом спортивных журналистов признанный лучшим футболистом года, в важной кубковой встрече «нарушал игровую дисциплину». То есть он вообще-то бегал очень старательно и даже самоотверженно, но, говорят, кудато не туда.

Какой пассаж!..

И в это же время факты строжайшего соблюдения этой самой игровой дисциплины остаются неведомы широкой общественности! А как бы хорошо и поучительно противопоставить не туда бегущему Е. Ловчеву четкую игру московских таксистов. Они приезжают на Вятскую улицу, где стадион «Автомобилист», и гоняют мяч (шайбу) точно по тренерским указаниям.

И в течение всех периодов (таймов) у ворот стадиона светит зелеными огоньками вереница порожних такси.

Им бы ездить по городу, рассасывая пассажирские пробки. Но нет: производственная дисциплина стала жертвой дисциплины игровой.

И в это же время рабочие Абинского отделения Сельхозтехники Краснодарского края, побросав гаечные ключи, играют... в домино. Приличествует ли «козлу» игровая дисциплина — не знаю, не специалист. Но специалисты свидетельствуют, что внутрисменным простоям в отделении порою тесно даже в рамках смены.

...Есть еще кофе? Налейте! Ибо говорить о производственной дисциплине, не затронув тему контроля, все равно что выключать телевизор перед выступлением Родниной и Зайцева.

Известно, что стрекозою на ставке легче всего порхать, когда сама по себе ставка — стрекозиная. Ну, например, как в Брестской области, в Дрогичинском пожарном обществе, где на двух рабочих приходится пять управляющих. И у меня прямо-таки совести не хватит требовать, чтобы бухгалтер этого ДПО не ходила по магазинам и парикмахерским, а помирала от скуки на работе. Жить-то человеку надо!

Но совхозный бухгалтер — это ведь не стрекозиная должность! И проверяют его, и запрашивают, и чуть что — санкции. Например, допустил тот же Шапокляке служебное недовозгорание, а ему... премию в размере трехмесячного оклада. По приказу главного производственного управления науки Министерства сельского хозяйства Узбекистана. И персональную надбавку к окладу. За что? За образцовые, чтоб вы знали, учет и отчетность.

Мне довелось присутствовать на одном из заседаний Комитета народного контроля СССР. Рассматривался вопрос о состоянии трудовой дисциплины на ряде предприятий Туркмении. Не будем здесь говорить о десятках тысяч потерянных рабочих часов — об этом известно из печати. Но вот что меня поразило: народные контролеры вскрыли, что едва ли не столько же прогулов руководители предприятия просто скрыли! Чтобы не портить отчетность!

Вот и появляется в отделе кадров одного из барнаульских заводов такое объяснение: «Пятницу я с утра принял за субботу и поэтому утром остограммился. А когда теща мне доказала, что в пятницу была не суббота, а пятница, я понял, что на работу идти бесполезно».

Это объяснение подшивается к делу — и вопрос о контроле исчерпан.

Конечно, отрадно, что наши передовые тещи активно борются за трудовую дисциплину. Но, ничуть не умаляя значения этой важной категории населения, следует все же безотлагательно и повсеместно подумать о том, чтобы как отдельные ответственные товарищи, так и рядовые представители коллективов не путали трудовую дисциплину ни с игровой, ни тем более с игровой, шуточной, для видимости. Чтобы стрекоз мы видели на цветках, а не на окладах.