— И как? Они уже сжались в тугой комочек?

— Сторм!

— Что?

— Твой кот подпрыгнул вверх, а обратно не приземлился. — Эйден посмотрел на потолок.

— Куда он делся? — спросила Сторм.

— А! Он висит на вентиляторе под потолком. Наворачивает вместе с ним круги. Похоже, ему там нравится. Он вроде бы успокаивается.

Интерком отключился, и Эйден понял, что тоже успокаивается. Наверное, подействовала устроенная котом передышка. Не стоило затевать выяснение отношений, пока они не закончили начатое.

— Сторм! — крикнул Эйден, и интерком снова щелкнул.

— Звал?

— Угу. — Котенок приземлился прямо ему на грудь. — С чего ты решила, что я не разверну автобус назад, как только ты меня освободишь?

— У меня свои причины.

Она только что промурлыкала? Нет, это был ее кот, который подобрался к подбородку Эйдена и явно намеревался прикорнуть на его лице.

— Твой кот приземлился, — сообщил Эйден, подняв голову как можно выше.

— Рада слышать. Он успокаивается?

— Пхххжжждааа.

— Повтори. У тебя какой-то приглушенный голос.

— Ктуммнналице.

Интерком взорвался смехом.

— Уже представляю, что там у вас происходит.

— Уммффф.

— Я знаю, что ты не развернешь автобус, потому что тебе хочется секса, — сказала Сторм. — И как только ты его получишь, тебе захочется снова. Обещаю. Ты устал? Могу рассказать тебе сказку на ночь. О шалунье-тройняшке и о мужике, которого она приковала к кровати пушистыми наручниками.

«Только не это, — подумал Эйден. — Я же опозорюсь, если кончу от каких-то разговоров». Он чихнул, и пушистая маска чуть-чуть сдвинулась.

Нахалка за рулем захихикала.

— Хотел бы я до тебя добраться прямо сейчас, — пригрозил Эйден.

— Именно поэтому я там, где я есть.

— Я так чертовски зол, что мог бы…

«…Натереть мозоли на «вторых мозгах», трахая и трахая свою похитительницу, — мысленно закончил он фразу, которую не смог договорить вслух. — Неделю напролет. А лучше три. Да уж, я и правда больной ублюдок».

— Когда ты снимешь с меня наручники, — продолжил он, — я тебя сначала хорошенько накажу, а потом от души трахну.

— Ты сказал «укушу, а потом трахну»?

— А что? Неплохая идея.

Похоже, выбора не было. Надо дождаться того момента, когда Сторм снимет с него наручники, приковать ее к кровати и отвезти обратно в Салем. Хотя двигателю Эйден все еще не доверял и обязательно решил показать его механику.

Трюк с похищением неимоверно его бесил, но непоколебимая решительность, с которой Сторм бросилась на поиски того, что, по ее мнению, было зовом судьбы, восхищала. Откровенно говоря, будь у Эйдена в действительности потерянный ребенок, он бы хотел, чтобы Сторм была в его команде.

В сложившейся ситуации он, конечно, облажался, но его еще не поимели. И в том, и в другом виновата была она.

Перед глазами так и маячили картины бешеного животного секса, и Эйдену, черт возьми, хотелось всего и сразу, здесь и сейчас.

Впрочем, похоже, этого не будет.

— Сторм, освободи меня, я хоть посижу рядом с тобой.

— Нетушки. В этой поездке рулить буду я.

— Ну же! Я тут весь извелся.

— Договаривайся со своим членом. К тому же я тебе не доверяю. Ты утащишь меня обратно в спальню и будешь вытворять со мной всякие неприличные штуки. А я тебе, ясен пень, разрешу все, что угодно, потому что у меня от тебя голова кругом. А потом ты отвезешь меня домой.

Из сказанного Эйден уловил главное — у него все еще есть несколько козырей.

— Ты хочешь, чтобы я вытворял с тобой всякие неприличные штуки?

— Я ж еще дышу. Так что, черт бы тебя побрал, да, хочу. Но это к делу не относится, и ты об этом знаешь. Поэтому ты валяешься там, а я рулю.

Выключаясь, щелкнул интерком.

— Мне надо отлить! — завопил Эйден.

В ответ послышался смех, который даже на расстоянии просочился в мысли, вызвав очередной всплеск возбуждения.

— Попробуй попроситься через час, — сказала Сторм по интеркому, — и я подумаю. Скажем, мои раздумья будут длиться еще около часа. Ты как верблюд. Я заметила, ты очень выносливый.

— Не выносливость мою ты должна была заметить, — пробурчал Эйден и добавил: — Я, кстати, тоже кое-что заметил. Ты явно жаворонок. Во сколько ты сегодня встала?

— За-аткнись! — зевнула Сторм.

О, сила внушения. Если б только она могла помочь притащить Сторм сюда…

— Эй, мы едем, как по серпантину. Может, тебе надо вздремнуть? Или чашечку кофе? Только умоляю, не засни за рулем! Я не хочу, чтобы ты пострадала, Сторм.

Сегодня он сам ее чуть не убил, причем дважды — во время ее трюка и после него.

— Мне не хочется спать.

— Тогда включи GPS или остановись и найди карту.

— От них мало толку, если не знаешь, куда едешь. Как там Колдун?

Эйден прислушался к кошачьему урчанию под ухом. Потом котенок лизнул его в это самое ухо, будто… будто у них с ним была какая-то связь. Да помогут ему небеса!

— Он дрыхнет возле меня. Как раз там, где могла бы быть ты.

— Мечтать не вредно.

Автобус дернулся вверх-вниз, как будто переехал бордюр, потом еще раз, едва не вывихнув Эйдену руки и ноги. Дверца шкафа распахнулась, половина имевшейся в нем одежды посыпалась на пол, потому что Сторм забыла запереть шкаф на замок. Снаружи стенки царапали ветки деревьев — или когти великана-людоеда, — наверняка придется восстанавливать рисунок, причем за кучу денег.

— Все путем! — крикнула Сторм. — Все в полном порядке. — Подпрыгнув в последний раз, автодом остановился. — Пойду возьму себе чашечку кофе. Хочешь чего-нибудь?

Теперь ее голос слышался в дверях спальни, хотя Эйден никак не мог ее увидеть.

— Ты знаешь, чего я хочу, — ответил он, пытаясь вложить в голос столько очарования, сколько мог.

У Сторм вырвался стон.

— Напомни мне потом, на чем мы закончили.

— Когда, черт подери?

— Может быть, в Коннектикуте.

— Мы едем в Коннектикут?

— Не знаю. Но движемся мы в том направлении.

— Чем ты, черт бы тебя побрал, пользуешься? Сломанным герлскаутским компасом?

— Из герлскаутов меня с треском вышвырнули.

— Я просто обязан спросить: за то, что прятала в палатке бойскаута?

— Почти угадал. За то, что на привале спала в чужой палатке.

— С мальчиком…

— Неа, с тремя.

— Охренеть. Ты точно жаждешь моей смерти. Я опять завелся. А если серьезно, что помогает тебе определять направление?

— Плач ребенка. Если он громкий, значит, я на правильном пути. Если становится тише — я сбилась с курса. Тогда я возвращаюсь назад, пока он снова не становится громким и отчетливым.

— При таком раскладе до Коннектикута мы будем ползти дня два.

— В нашем распоряжении две недели.

— Отлить мне определенно понадобится намного раньше. — Внезапно Эйден замер. — Сторм… на меня пялится какая-то женщина. Две… нет, три. Сторм, я ж для них герой шоу извращенцев!

— Не паникуй. Стекла тонированные.

— Чтоб ты знала, я тот еще скромняга! Они ухмыляются, как будто оголодали, а я — воскресный ужин. Вот, пожалуйста — одна уже облизывается. Они тычут в меня пальцами и собирают целую толпу поглазеть! Проклятье, Сторм! Они меня фоткают! Может, соизволишь подойти и опустить долбаные жалюзи?

Сторм появилась в комнате. Выглядела она, как… проститутка. Тонкие пальцы поглаживали край жалюзи. Слава Богу.

— И как их опустить? Не вижу никаких веревочек.

— Они на автоматике. Там есть кнопка… Ага, вот так. Спасибо.

— Пожалуйста… гвоздь программы.

Эйден готов был поклясться, что она изо всех сил старается на него не смотреть.

— Можешь разглядывать меня, сколько твоей душе угодно, — скривился он. — Все равно я ничего не смогу тебе сделать.

— И тебе ужасно жаль, правда? — Сторм вздохнула. — Но нет, мне нельзя на тебя глазеть. Иначе захочется что-нибудь с тобой сделать. Переспать, например. Пару-тройку раз.