- Святояр, поставь меня, пожалуйста, на землю, - смущенно обратилась я к воеводе.

Он повернул голову к моему красному от смущения лицу, поймал взгляд, нахально подмигнул и поставил на землю.

- Что ж ты, охальник, творишь, да еще и перед дитем малым? - кивая на внука, возмущалась баба Яга.

- Ваше дите малое собственного отца, нашего государя, свергнуть агитирует, и это ему с рук сходит, - оправдывался старший стрелец. - А я всего лишь бабу Янину и Машеньку вовремя поймал, не дав на землю упасть и расшибиться. Но вместо благодарности слышу в свой адрес одни поругания.

- Благодарствую, Тихон Игнатьевич, - насмешливо поклонившись, процедила я нашему «спасителю». - Только в следующий раз, не дай бог, с тобой рядом оказаться! При подобных обстоятельствах я предпочитаю валяться на земельке!

Ко мне подошли бабульки, покачали головами и повели за кустики, чтобы, так сказать, оправиться. На  полпути к оным я не удержалась и обернулась. Святояр и Тихон о чем-то напряженно разговаривали. При этом вид у обоих был такой, будто они хотят подраться, причинив сопернику максимальный урон. И моя самая сообразительная часть тела, а именно нижние «девяносто», могла гарантировать, что речь в их разговоре шла обо мне. Да и пусть хоть все передерутся, мне не об этом сейчас беспокоиться нужно.