Чудо-Юдо встряхнулся с драконьим фырканьем и поплелся узнать, что происходит, при этом неся Бабе еще одну бутылку пива. У этой отсутствовал большой кусок стекла на горлышке, но она прикрепила его обратно, сделав щелчок пальцем, прежде чем Лиам мог бы заметить.

— Это Боб, — сказал Лиам, убирая телефон от уха. — Из автомагазина. Я попросил его приехать и забрать твой мотоцикл.

Баба прикусила язык, чтобы не сорваться. Никто не трогал ее мотоцикл кроме нее. Чудо-Юдо тихо зарычал, и она чуть кивнула ему головой. Шериф хотел сделать как лучше, и она смогла бы вернуть его утром, когда бы полностью восстановилась. Или посреди ночи, если бы это ее сильно мучило.

Лиам продолжал, блаженно не ведая о том, как близок он был от того, чтобы получить собственный зад, поданный ему на блюде.

— Боб говорит, что повреждения не такие страшные, как выглядят. Рама не погнута, и он может подрихтовать переднее крыло, приведет в порядок рычаги управления и заменит шину. Качественная покраска займет больше времени, но ты вернешься на дорогу через неделю или около того.

Он выдал ей широкую, белозубую улыбку, явно демонстрирующую как он горд собой.

Баба колебалась между раздражением, что он все организовал без ее разрешения и благодарностью, что ее мотоцикл не был так сильно поврежден, как ей сперва показалось. В конечном счёте, благодарность победила, и она выдавила из себя более или менее любезно:

— Спасибо. Ты можешь сказать Бобу чтобы он починил только металлические части; а о покраске я позабочусь сама. Не хочу оставаться без мотоцикла больше чем необходимо, — она ощущала, то пространство возле Эйрстрима, где обычно стоял мотоцикл, как пустую лунку от выпавшего зуба. — Скажи ему, что я заплачу двойную цену, если он поторопится.

Лиам приподнял бровь, но передал сообщение. Услышав ответ Боба, озадаченное выражение промелькнуло на его лице, и он задумчиво посмотрел на телефон, и затем дал отбой.

— Он сказал, что тебе не нужно платить двойную цену, но он был бы очень признателен, если бы ты приготовила травяной сбор от подагры для его отца. Они работают в одном гараже и, когда его подагра обостряется, старик становиться таким же ворчливым как медведь перед спячкой.

Лиам покачал головой.

— Он сказал, что кто-то рассказал ему о тебе, когда тот был в "У Берти" этим утром, и он в любом случае собирался с тобой встретиться.

Баба была польщена. Наверно это было неразумно, но она чувствовала себя лучше, что была способна расплачиваться своей работой. Когда она росла, все так и делалось. Предшествующей Бабе платили цыплятами гораздо чаще, чем монетами.

— Прекрасно, — сказала она, уже обдумывая, какие травы из имеющихся у нее она может использовать, а какие нужно будет поискать. — Я немедленно начну приготовление.

Лиам похлопал ее по ноге, заботливо избегая синяков, которые уже наливались фиолетовым и синим, и походили на сад из неожиданно распустившихся анютиных глазок.

— Не волнуйся о мотоцикле, — сказал он с симпатией в голосе. — Боб просто волшебник со всем, у чего есть колеса и мотор.

— Мне не нужен волшебник, — ответила Баба, закатывая глаза. Волшебники, как правило, ужасно надоедливые и всегда пахнут серой. Слишком много алхимии и мало времени, чтоб помыться. — Мне нужен просто механик.

— Что? — Лиам на секунду озадачился, а затем рассмеялся. — У тебя очень странное чувство юмора. — Тень грусти стерла его улыбку, оставляя после себя мрачные следы.

Баба вся напряглась, пальцы сжали запотевшую бутылку пива. Одна холодная капля сбежала по руке и тихо упала на пол. Из-под шерстяного ковра под ее ногами, высунулась маленькая ящерица и поймала эту неожиданную влагу. И почему она находила его столь привлекательным? Все что он делал, это надоедал ей. Ну и еще перевязал ей раны и вывел ее из себя. Как это вообще возможно, что он заставлял ее чувствовать такое?

— Слушай, мы должны поговорить об этих вещах касательно Майи, — голос Лиама звучал резче, чем обычно из-за нежелания говорить. — Я не понимаю, почему ты так уверена, что она замешана в исчезновении всех этих детей. Большинство преступлений спровоцированы любовью, деньгами или местью — и что в данном случае подходит?

Он опустил голову, видимо желая услышать ее объяснение, и очевидно собираясь с ним не согласиться.

Баба попыталась придумать что-то, что имело бы для него смысл. Такое объяснение как: "Она использует магию, и я вполне уверена, что она пыталась убить меня с ее помощью," — не подойдет, думала она.

— Майя работает на Питера Каллахана, — произнесла Баба медленно, нащупывая направление. — Здесь замешаны большие деньги. И она сказала, что у него большое влияние в округе. У меня такое ощущение, что похищения связаны с одной или сразу двумя причинами.

Лиам обдумывал это около минуты.

— Ты намекаешь, что Майя крадет детей и продает их, чтобы получить деньги на бурильный проект Каллахана? Или отдаёт их людям, которым нужны маленькие дети для каких-то извращений, в обмен на какого-то рода влияние?

У него явно были сомнения, но он все равно рассматривал такую возможность, в стиле законника, который не желает исключать любую версию, даже самую немыслимую.

— Есть очень много богатых людей, связанных с нефтегазовой индустрией за границей. Ты думаешь, они переправляют детей из страны? Это объяснило бы, почему нигде нет ни следа.

Потом он покачал головой.

— Нет, невозможно. Это слишком похоже на мыльную оперу, — на Бабин озадаченный взгляд, он добавил: — Слишком надуманно. Питер Каллахан много вложил в продвижение этого фрекинга — он твердо намерен заработать миллионы на этом, если все пойдет по плану — но мне представляется мало вероятным, что он будет делать что-то столь радикальное.

Он постучал пальцем по пустой бутылке, прежде чем поставить ее возле аптечки, и сказал слегка приглушенно:

— Питер Каллахан, может быть и сукин сын, но у него самого есть маленький сын. Я не могу поверить, что он стал бы заниматься продажей детей из-за каких-то извращенных деловых преимуществ.

Баба тоже надеялась, что она неправа, но у нее было меньше веры в человечество, чем у него. И все же, если это было именно то, что происходит, конечно, они будут действовать очень осторожно.

Но дети и вправду должны были куда-то деваться. Если Майя их не просто убивала (и как не грустно, такая возможность оставалась), тогда что она с ними делала? Проблеск идеи всплыл в ее мозгу, как блуждающий огонек на болоте, где полно болотного газа; он носится туда-сюда, и его невозможно поймать. Но это уже что-то.

— Может мы как-то неправильно на это смотрим, — сказала она, пытаясь уловить эту блуждающую идею.

Лиам заворчал и поднялся на ноги, усталость проскальзывала во всех линиях его тела и тенях, залегших под глазами.

— Здесь нет никаких мы, Мисс Ягер. Позвольте, просветить вас на этот счет, — он встретил ее пылающий взгляд ледяным спокойствием. — Я все это обдумаю и рассмотрю под любым углом, какой только возможен, но ты должна держаться подальше от Майи Фриман, Питера Каллахана и кого бы то ни было, кто связан с газовой компанией. Это единственное, что я могу сделать, чтоб обезопасить тебя.

Баба шумно выдохнула через нос, жалея, что не может выдыхать пламя как Чудо-Юдо. Это бы хорошо проучило шерифа, если бы она случайно подожгла его.

— Тебе не нужно меня защищать, Шериф. Я уже давным-давно забочусь о себе сама, — она бросила на него оценивающий взгляд. — С другой стороны, мне сказали, что ты сломлен, и поэтому они не рассматривают тебя как угрозу. Это так?

Может это было и бестактно с ее стороны, но если она собиралась положиться на него как на союзника, пусть и вынужденного, ей нужно было знать наверняка, так как она может зависеть от него. К тому же у нее никогда не было чувства такта.

Его скулы немного покраснели. На мгновение, он выглядел так, что казалось просто уйдет, не ответив. Он глубоко вздохнул и снова обрел контроль, что говорило о долгой практике. Баба неожиданно поняла, что переосмыслила его постоянное спокойствие, которое иногда казалось ей таким раздражающим, и вместо этого увидела укрепленную стену, построенную кирпич за кирпичом кровавыми пальцами.