Когда я покинула Пионы, Рози нахмурилась и посмотрела на курительную трубку. Все ее тело словно пронзали иглы. Это ощущение не проходило с ночи. Она не могла спать, не могла есть, не могла даже просто сидеть, чтобы не ощущать отвратительной боли. Раньше боль не давала о себе знать так сильно, а курение дуболиста позволяла унять неприятные ощущения. Вот только он больше не приносил облегчения.

Женщина посмотрела на вход. Горячая голова Ниары не принесет ей добра и скоро девочка узнает, насколько действительно опасно играть в игры с Красным королем.

Рози отлично знала, что бывает, если попадаешь, ох, как хорошо знала.

Хозяйка Пионов закрыла глаза и попыталась не обращать внимания на боль. Сейчас все было не так плохо, как ночью. К следующему утру или, может, вечеру все снова пройдет. А пока она остается только ждать возвращения Ниары. Может, хотя бы сейчас до нее дойдут слова Рози. Кроме надежды ее сейчас больше ничего не поддерживало.

***

Она чувствовала совсем разбитой. Голова гудела от напряжения, а тело отзывалось тупой болью. В особенности в тех местах, где король ее касался. Все произошло довольно быстро, болезненно и грубо. Анника совсем не такого ожидала от своего первого раза с мужчиной в постели, но тут она не винила короля, а только саму себя.

«Сама виновата, — справедливо осекла девушка. — Не стоило идти на поводу у генерала, а потом еще и молчать. Так гляди и не дошло бы этого».

Анника встала с постели и направилась в ванную. Воду принесли совсем недавно и она еще не успела остыть. Девушке ужасно хотелось погрузиться в нее с головой, чтобы забыть те унизительные минуты наедине с королем.

Ее до сих пор бросало в холод от воспоминаний, но с первыми потрясениями она уже справилась. Благо король позволил Аннике уйти в комнату, которая считалась ее золотой клеткой. В тишине и одиночестве девушка позволила себе расплакаться, чтобы хоть немного снять с плеч груз, свалившийся на нее.

Анника сняла с себя одежду и, погрузившись в воду, обнаружила большой синяк на внутренней стороне бедра. Он набух и налился ужасным фиолетовым цветом.

…Он сорвал с нее платье и, схватив за руку, бросил на постель. Анника пыталась закрыться от него, но мужчина грубо перевернул ее на живот…

Аннику передернуло. Она закрыла глаза, чтобы избавить от страшных воспоминаний. Ее тело затрясло мелкой дрожью, а глаза обожгло слезами.

— Тихо-тихо, — прошептала она себе. — Не стоит это твоих слез.

Девушка могла бы снова себе напомнить, что сама виновата, но не стала. Ей и так было тяжело, а излишнее давление может привести к срыву.

Анника откинула голову на бортик ванны и размеренно задышала. С трудом, но она все же смогла выбросить из головы лишние мысли. Тишина ей в этом очень помогала. Сейчас была ночь и во дворце короля все спали. Даже стража почти не ходила по коридорам.

Она пролежала в таком положении очень долго. Даже чуть не уснула, но в какой-то момент начала ощущать, как у нее немеет тело. К тому же вода почти остыла.

Выпрямившись, Анника наскоро обмыла тело и поспешила уйти, пока не стало холодно. Она укуталась в теплый халат и остановилась около зеркала. Ее встревожил внешний вид: глаза запали, лицо стало бледным, а губы наоборот непривычно красными, лихорадочный блеск в зрачках и спутанные волосы.

Наверное, ей стоило поспать.

Девушка растрепала волосы и вышла из ванны.

В комнате было темно и единственный свет исходил от камина. Но он же был потухшим…

Сердце Анники замерло. Она, словно вкопанная, остановилась на проходе между комнатами. Ее ноги стали ватными, а тело словно деревянным.

Король стоял около камина, облокотившись об него. Выглядел мужчина рассерженным. На его лбу залегла глубокая морщина, а губы были сжаты в тонкую линию. Он все время сжимал и разжимал кулак, который покоился на стенке камина. А все его тело выражало нетерпение.

Услышав шаги, король обернулся и посмотрел на Аннику. Встретившись с ним взглядами, девушка ощутила, как ее сердце падает в пропасть.

— Я знаю ты не хочешь меня видеть, но все же прошу выслушать, — быстро произнес король.

Мужчина отошел от камина и направился к ней. Не чувствуя под собой земли, Анника отступила к окну, но куда ей деваться, если единственный вход находился за спиной короля.

Он подошел к ней, сохранив небольшое расстояние. Девушка опустила взгляд, чтобы больше не встречаться с этими черными глазами. И все же его присутствие давило на нее, заставляло тело покрыться холодным потом, сердце бешено колотиться.

— Я не имел права так с тобой обращаться, — неожиданно ласково произнес король.

Анника не хотела об этом говорить. Не сейчас, не завтра, не даже через год. Но и открыто сказать не могла, просто не было сил.

— Поверь, — его голос стал звучать ближе, — я ни с одной женщиной так не обращался. На меня это не похоже.

Король коснулся ее руки. Анника вздрогнула, но тело вдруг наполнило приятное тепло. Как если бы она легла в горячую ванную. Не прошло и секунды, как тупая боль испарилась, оставив после себя только воспоминания. Он использовал на ней магию лечения? Она же отнимала уйму сил у мага.

— Вот и все, — нежно прошептал король, словно говорил с маленькой девочкой. — И совсем не страшно.

Мужчина осторожно протянул руки к ее лицу, но Анника и сама уже подняла глаза. Ей совсем не хотелось выглядеть замученной и избитой. Пусть не думает, что она сломалась.

Король первые секунды разглядывал ее лицо, пока не коснулся костяшками пальцев щеки Анники. Она могла бы ощутить неприязнь, но видела, что он с ней искренен и не могла себя заставить ненавидеть его. Но все же хотела избежать прикосновений, поэтому отпрянула в сторону.

— Не могу себя никак простить, — вдруг признался король. — Веришь? Вот не могу. Злость берет на себя, когда вспоминаю.

— Это все моя сила, — наконец, сказала Анника.

— Я догадался. Но меня это не оправдывает.

Он убрал руку и просто посмотрел ей в глаза.

— Даже такое сильное воздействие нужно было перебороть.

— Сила гиан во всей красе, — хмуро произнесла девушка. — Вы злились, а я не знала, что мне делать. Вот и…

Зачем она только оправдывается?!

— Ты не должна была от меня скрывать твой поход с генералом, — его голос стал наставительным, но не утратил ласки. — Я же мог тебя отправить на плаху.

Анника ничего ему не ответила.

— И я бы отправил, Анника. Что если бы я решил, что ты сговорилась с генералом за моей спиной? Одно дело обращаться с женщинами достойно, другое казнить их в подозрении за предательство.

— Это жестоко.

— Да, но такова моя жизнь, милая. У меня уже была женщина, которая спала со мной в одной постели и строила ловушки за спиной.

Неужели так и было? Верилось с трудом, но очень похоже на правду.

— Ее казнили? — тихо спросила она.

— Не совсем, но она глубоко пожалела о предательстве.

Король на секунду замолчал. Ему, видимо, больше не хотелось развивать эту тему.

— Я готов исправить свою вину. Можешь попросить меня о чем угодно, даже если ценой прощения будет твоя свобода.

Анника удивленно уставила на короля.

Свобода? Он предлагает ей взамен свободу?

— Но, — тут же добавил он, — мне придется забрать твою сестру. Мне нужна гиана, а твоя сестра — пусть она еще не обрела силу — обязательно ей станет.

Девушка с горечью осознала, что король — понимал он или нет — загнал ее в ловушку. Анника даже в таком удрученном состоянии никогда не позволит себе подставить Ниару под удар. Любимая сестренка слишком мала для того, чтобы нести этот груз. Слишком добра для таких испытаний. И она никогда не ввяжется в грязные игры короля.

Аннике придется остаться. И это разбивало ее сердце — осознание неизбежности заключения в тюрьме Красного короля. Девушке хотелось плакать от отчаяния. Она не была уверена, что сможет пережить все это и не сломаться. Ей остается только держаться, пока есть силы.

Для себя она решила, что все попросит об услуге. Неизвестно, когда еще хоть раз король будет столь щедр. Вина возможно даже вполне искренняя, вынуждает его согласиться на любые условия.

— Мне бы хотелось увидеть родителей, — высказала она свое самое искренне желание. — Хотя бы на пару минут.

Король отстранился от нее и заглянул девушке в глаза. Он словно хотел выяснить, почему именно это желание, а не возможность освободиться.

В какой-то момент Аннике показалось, будто король догадался, но тот никак не выдал этого.

— Хорошо, — только и сказал он. — Как будешь говора — скажи.

Мужчина отступил еще на пару шагов, а потом развернулся и покинул комнату. Когда дверь за его спиной закрылась, огонь в камине погас, словно в напоминании о том, что единственным источником света будет только он.