Взяв тряпки, я вернулась к мятежнику. Ниол куда-то пропал, но о нем думать некогда.

— Торальд, что случилось?

Я смочила тряпку содержимым одной из бутылочек — на запах это было что-то вроде алкоголя — и приложила к ране.

Мятежник вздрогнул и громко выругался. Примерно минуту он не мог сидеть спокойно и изворачивался от боли. Но так как обезболивающего не было, как и врача — ему придется потерпеть.

— Все очень плохо, Ниара, — спустя некоторое время ответил Торальд. — Все очень плохо.

— Так что случилось? — с нетерпением переспросила я.

Торальд тяжело выдохнул и посмотрел мне в глаза.

— Король решил устроить публичную казнь, Ниара. Я пытался сорвать его планы до того, как наших повезут на площадь, но… нарвался и чуть не погиб.

— А теперь расскажи в деталях, — послышался за спиной голос Ниола.

Сам мужчина присел рядом со мной, а в руках у него была как-то баночка с желтоватой мазью.

— Намажь этим, — Ниол всунул мне в свободную руку эту самую баночку. — Будет больно, но раны от него быстро покрываются коркой, а кровь останавливается.

Я убрала тряпочку, которой промывала ранение Торальда. Из раны продолжала сочиться кровь, но не так сильно, как за минуту до этого. На баночке, которую мне дал Ниол, никаких надписей не было. О том, что это — можно было только догадываться. Открыв баночку, я почуяла неприятный резкий запах.

— Мажь, — настойчиво сказал Ниол.

Я зачерпнула мазь и намазала рану. Некоторое время Торальд продолжал ругаться, стараясь перебороть боль и, наконец, когда ему стало легче, заговорил:

— Я случайно наткнулся на конвой. Просто хотел осмотреть город, чтобы знать позицию врага. — Торальд на секунду замолчал, глубоко вдохнув. — При конвое было мало красных. Я проследил за ними и выяснил, что те собрались устроить публичную казнь сегодня вечером.

— Почему ты мне не сказал? — со злостью в голосе спросил Ниол.

— Они еще не объявили о казни. И я надеялся застать их врасплох.

Торальд покачал головой.

— Все сначала шло хорошо, но потом… Я не знал, что красных будет так много.

— Ты мог погибнуть! — накричала на него я. Страшно было подумать о том, что чуть не лишилась своей единственной надежды на спасение сестры. — Это было глупо!

— Знаю, — не стал тот спорить. — Я все погубил.

Я посмотрела на Ниола. Тот стоял хмурее тучи и смотрел в пол. Наверное, думал о пленных и того, что их ждало. Совсем недавно он был таким же, если верить словам Торальда.

— Еще есть время, — задумчиво произнес Ниол.

— Уже поздно, — отмахнулся Торальд. — Они теперь знают, что мы в курсе казни. Если пойдем, то погибнем.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Слишком опасно!

Еще какое-то время они пререкались друг с другом. Торальд не хотел, чтобы Ниол рисковал жизнью, как сделал он сам всего часом назад. Но Ниол не хотел так просто сдаваться.

Я же… Думала о том, как ужасно осознавать, что тебя вот так просто повесят в назидание другим. Это просто чудовищно и несправедливо. Красный король хочет показать всем, что будет с теми, кто не захочет следовать за ним.

— Я пойду, — твердо произнесла я.

Мужчины замолчали.

Подняв голову, посмотрела на них и уверенно произнесла:

— У меня есть план.

***

Солнце почти касалось крыш домов. Алый закат окрашивал площадь в багровый цвет, словно все вокруг тонуло в крови. Вечер под стать королю, его натуре и тому, что он собирался сделать через считанные минуты.

Шестеро пленников стояло на помосте высотой почти с человеческий рост. Они безмолвно смотрели себе под ноги и не реагировали на слова и крики людей. Были те, что призывали пощадить бедняг, и находились такие, кто одобрял действия короля.

На площади собралось много людей. Как будто чья-то казнь становилась не предупреждением, а развлечением для горожан.

Красные окружали помост со всех сторон. Стояли по сторонам от площади. Их было много и если бы вдруг они напали на нас все сразу, то даже с численностью в два раза больше, чем сейчас — мы бы не выстояли.

Я стояла на крыше дома в стороне от площади и наблюдала за происходящим. Можно было напасть прямо сейчас, но без должной подготовки план развалиться, как карточный домик. Приходилось стоять в стороне и покорно ждать. Пусть мне было не безразлично происходящее, но попасться королю — подписать себе приговор.

Нужно дождаться вестей и только после этого нападать.

Надеюсь, будет не слишком поздно.

Я напряженно всматривалась в башенные часы за спинами пленников и ждала. Секунды, казалось, совсем не двигались с места, но стрелка отчитывающая приближение смерти для пленников уже почти достигла цифры двенадцать.

Ровно в семь. Вот его задумка.

Он хотел, чтобы мы все увидели их смерть и не смогли ничего сделать. На стыке дня и ночи, когда свет еще не успел уйти, а ночь пока не наступила.

Король понимал, что делает. Он дразнит, заманивает в ловушку. Если хоть что-то пойдет не так — мы пропали.

Сзади послышались шаги. Рядом со мной на крыше встал Ниол. Он напряженно уставился на пленников, но терпеливо ждал. Такому спокойствию можно позавидовать.

— Ты же понимаешь, что это ловушка, — тихо спросил Ниол. Его голос звучал приглушенно из-за натянутой на лицо повязки.

— Банальная ловушка, — поправила я.

— Красный король не отличается банальным мышлением. Он наверняка припас для нас множество сюрпризов.

Я уже думала над этим и по правде не знала, что ожидать от него. Все на что была надежда — внезапность и расчет.

— Выбор невелик.

— Да.

— Если не хочешь — не иди, — сухо обозначила я.

— Смеешься? — иронично спросил тот. — Ты останешься, а я уйду?

Ответить я не успела. Мое внимание привлекло оранжевое пятно в стороне от площади. Поначалу оно почти не было видно, но потом разрасталось все больше и больше. Чуть дальше через несколько улиц расцвело точно такое же. В другой стороне еще два.

Я снова посмотрела на площадь.

У нас мало времени и отступать уже слишком поздно.

Сердце трепыхалось в груди от волнения. Меня раздирали сомнения. Сейчас не время чувствовать неуверенность. От того, как я поведу себя — зависит не только моя жизнь.

Взяв себя в руки, я решительно двинулась дальше по крыше.

Оранжевые огни становились все больше. На площади послышались первые шепотки страха. Дав волю своей силе, я почуяла в толпе не только страх, но и предвкушение предстоящего зрелища, кровожадность, волнение. Казнь вызывала у них возбуждение и стыд. Немногие бы это открыто признали.

Но вот люди увидели первые ростки пламени, пожирающие четыре улицы города. Огонь постепенно вырвался и теперь с удовольствием пробовал на вкус заброшенные дома.

— Пожар! — завопил какой-то мужчина. — Пожар!

Женщины заохали. Одна из них истерично вскрикнула.

Паника. Вот что действительно мне нужно.

Люди заметались в стороны. Красные не сразу поняли, что случилось. Они пытались утихомирить людей, приказать стоять на месте, но испуганную толпу держать не легче, чем разъяренного быка.

Я двинулась быстрее. У нас есть считанные минуты.

Часть патруля короля двинулась сорвалась с места, чтобы проверить очаги пожара. Большая часть пыталась сдержать толпу. И лишь малая часть все еще оставалась у помоста.

— Вперед, — громко произнесла я, чтобы меня услышали те, кто сейчас стоял за спиной.

Около двадцати человек: мужчины и женщины. Они согласились пойти за мной, даже не смотря на то, что совсем не знали. Но им также не хотелось смерти своих товарищей.

Я добрела до края крыши дома и посмотрела на помост.

Начинается…

— Запомните, — повернувшись к мятежникам, повторила я. — Мы в безопасности ровно до того момента, пока не привлечем к себе внимание. Поэтому двигаемся неторопливо и прячемся среди толпы. Главное — избегайте красных.

Несколько человек кивнуло, но большинство просто промолчало. Я не Торальд и слушать они меня не обязаны, поэтому к рекомендациям относились с большим скепсисом.

— Вперед, — потопил нас Ниол. — У нас очень мало времени.

Сам мужчина подошел к краю крыши, где висела водосточная труба, и уцепился за край. С площади эта стена почти не просматривалась, поэтому мы спокойно спустились вниз и разбрелись по сторонам.

Я вошла в толпу, прячась среди людей. Они толпились беспокойной массой, кричали, ругались. Мне казалось, будто меня окружает беспокойный океан, готовый раздавить, стоит только расслабиться.

Кровь пульсировала в висках, но в душе чувствовался подъем. Прежняя неуверенность исчезла, пропали сомнения. Сейчас только я со своими мыслями, а впереди грязный деревянный помост. Он выделялся среди всего остального, а люди на нем казались тряпичными куклами. Казалось вот-вот их обмякшие руки задвигаются, а на лице появится нарисованная улыбка.

Я приближалась к помосту, обходя толпу. Те меня совсем не замечали, словно была тенью. Даже тот, кто смотрел прямо на меня, глядел с пустотой во взгляде.

Недалеко шло еще несколько повстанцев. В толпе кричащих людей они казались обычными напуганными горожанами.

Когда мы почти дошли до помоста, мятежники остановились и приготовились. Здесь осталось стоять всего пять красных. Не так много, как мне казалось сначала.

Стоит приготовиться к подвоху.

Я прикрыла глаза и сосредоточилась. Сознание сразу же стало необычно острым. Все запахи и звуки стали приглушенными, но терпкий запах эмоций изменил мир вокруг. Сделал его непривычно ярким. Я чувствовала страх, волнение, предвкушение, ощущала сомнение мятежников.

Они не верили мне, хотели развернуться и уйти, пока не поздно.

Я расслабила плечи и медленно выдохнула. Сила заскользила через толпу, пробралась к товарищам, окутала их, как весенний ветер.

«Сейчас не время сдаваться, — шептала им моя сила. — Стань сильнее».

Голова закружилась, а перед глазами немного поплыло. Но слабость стала приятной. Я чувствовала, как мятежники крепнут духом, как меняется ход их эмоций. Уверенность, сила, стремление. Они готовы были напасть и в их головах больше нет ни тени сомнения.