— Ура, — орали мальчишки. — Да здравствует клятва верности. Ура-ра-ра!

— Молчать, дураки, — крикнул Рэт, — это так-то вы собираетесь все держать в тайне? Сейчас сюда полиция нагрянет! Вы посмотрите лучше на него, — и он показал на Марко, — вот он понимает что к чему.

Марко за все это время не проронил ни звука.

— Быстро сюда, Плут, и ты, Бен, помогите сесть на тележку, — вне себя крикнул Рэт, — игра отменяется! С такими тупоголовыми новобранцами, как вы, ничего из этого не выйдет.

Мальчишки немедленно окружили его и стали уговаривать и даже умолять.

— Ой, Рэт! Ну мы забыли. Ты так здорово все придумал. Рэт! Рэт! Ну не расстраивайся! Не держи зла. Мы будем молчать как могила, Рэт! Ой, Рэт! Не передумывай!

— Сами играйте, — огрызнулся Рэт.

— Да ведь только ты у нас такой головастый, что все это придумал. Единственный парень, что мозгами ворочает. Ты и про взвод придумал! Потому ты наш капитан!

И это все было именно так.

О, Рэт единственный мог придумать увлекательное занятие для них, для этих обездоленных, невежественных уличных ребят. Он один мог изобрести что-то такое, что давало возможность заполнить бесполезные, холодные, унылые, дождливые дни. Поэтому Рэт и стал их предводителем, которым они все гордились.

Рэт стал поддаваться на уговоры, хотя и ворчал при этом. Он снова показал на Марко, который не тронулся с места, все еще стоя по команде «смирно».

— Посмотрите же на него! Он будет стоять на месте, пока не услышит приказ «вольно». Вот он настоящий солдат, а не какой-нибудь оборванец вроде вас, не умеющих ходить гусиным шагом.

Однако, выругав свое воинство, Рэт смилостивился и соизволил продолжать.

— Вот слова клятвы: «Клянемся выдержать любые мучения и молчаливо встретить любой вид казни, но не выдать нашу тайну и нашего короля. Мы все преодолеем, моря крови и огненную пучину, если понадобится. Ничто не помешает нам идти нашим путем. Все наши действия, помыслы — все ради нашей страны и нашего короля». Если кто с чем не согласен, говорите сейчас, пока еще не поздно и вы не поклялись.

Рэт заметил, что Марко слегка пошевельнулся, и сделал ему знак.

— Вот ты, что ты хочешь сказать?

Марко отдал Рэту честь и сказал:

— «Здесь десять человек, готовых на все ради Самавии. Хвала Господу Богу!»

Марко осмелился повторить слова собственной, данной отцу клятвы, но он чувствовал, что отец одобрил бы их как единственно верные.

И Рэт тоже так считал. Именно этих слов недоставало. Они венчали клятву. Рэт даже вспыхнул от охватившего его волнения.

— Взвод, — сказал он, — разрешаю всем трижды приветствовать то, что он сейчас сказал. Но это в последний раз. Отныне мы будем хранить молчание.

И, к воодушевлению и радости взвода, Рэт первым крикнул «ура!» и не мешал своим солдатам поддержать его что было сил. Они грянули «ура!» и почувствовали себя в полной готовности к новым начинаниям.

Рэт сразу же приступил к делу, и еще никто никогда не слышал такого зловещего шепота, которым он произнес:

— Первое тайное условие: в полночь. Мы всегда встречаемся во мраке ночи. Никогда при свете дня. А встретившись днем, делаем вид, что незнакомы друг с другом. Вот сейчас мы все встретились в одном городе, в Самавии, где есть крепость. Мы должны взять ее, как только будет отдан тайный приказ. У нас все будет готово к тому дню, когда мы найдем короля и тогда-то мы и дадим этот тайный Знак.

— А как называется этот город в Самавии? — спросил Плут.

-Он называется Ларрина. Это важный морской порт. И мы должны захватить его сразу же, как только восстанем. Когда мы встретимся опять, я принесу фонарь, начерчу карту и покажу, где находится этот город.

Игра бы только выиграла от того, если бы Марко мог нарисовать для них карту со всеми крепостями и плохо защищенными местами. Сам, будучи мальчиком, он знал, как все воодушевятся и взволнуются при этом, как станут жадно разглядывать карту и сыпать вопросами, тьма пальцами то в один город, то в другой. Ему еще десяти не исполнилось, когда он уже умел рисовать карту и рисовал ее снова и снова, потому что иногда отец рассказывал ему о переменах, происходящих в Самавии. Но Марко сидел молча и слушал, как все, иногда задавая вопросы, словно он знал о Самавии только то, что знал Рэт. Мальчики сидели теперь, тесно прижавшись друг к другу, и говорили самым тихим, еле слышным шепотом.

— У входа под аркой нужно поставить часового! — прошептал Марко.

— Бен, бери ружье! — скомандовал Рэт.

Бен встал, тихонько положил на плечо «ружье» и на цыпочках пошел к проходу, где и встал на страже.

— А отец говорит, что в Самавии такое тайное общество существует уже сотню лет, — прошептал Рэт.

— А откуда он знает?

— От человека, который бывал в Самавии. Его создали пастухи и угольщики. Они дали клятву найти принца и возвести его на трон, но их было слишком мало, чтобы победить Марановичей, и когда отцы — основатели общества состарились, они заставили своих сыновей принести клятву верности Самавии. И с каждым поколением эта группа все увеличивалась. Никто не знает, какая она сейчас, но говорят, что почти во всех странах есть члены этого общества и все они поклялись помогать в борьбе, как только их позовут. Они только и ждут сигнала. Есть среди них богатые, они жертвуют деньги на оружие, есть бедные, они тайком переправляются через границу, чтобы бороться или тайно его доставлять. А кроме того, в ущельях гор долгие годы ковались мечи и сабли и там же их прятали, год за годом. Есть люди, их называют «Ковцами мечей» — они куют мечи, как это делали их отцы и деды, и прячут их в тайных пещерах и подземельях.

И Марко вдруг громко высказал только что возникшую и напугавшую его мысль.

— Но если об этом говорят уже на улицах, то недолго это оружие останется в тайниках, их обнаружат.

— Но об этом не говорят. Это мой отец только знает. Об этом даже мало кто догадывается, а кроме того, считается, что это все сказки и не было никогда Исчезнувшего Принца.

Марановичи и Яровичи смеются над этими слухами. Ну они всегда были большими дураками. Они слишком самоуверенны и хвастливы, чтобы даже помыслить об опасности, угрожающей им.

— А ты часто разговариваешь со своим отцом? — спросил Марко.

Рэт ощерил в усмешке свои острые белые зубы.

— Знаю, о чем ты думаешь. Ты вспомнил, как я говорил, что он все время пьянствует. Так оно и есть, но иногда он пьян наполовину, а тогда он просто самый замечательный рассказчик во всем Лондоне. Я почти все вытянул из него, когда он был вполпьяна. Отец не знал, что этим самым он учит меня. Он когда наполовину пьян, то становится опять наполовину джентльменом.

— Я... ну, если тебе не безразлична судьба самавийцев, ты бы сказал отцу, чтобы он не рассказывал о Тайном обществе и «Ковцах мечей».

Рэт встрепенулся.

— А ведь это верно, — согласился Рэт, — ты сообразительней, чем я. Об этом болтать не нужно. Я заставлю его пообещать помалкивать. А он, знаешь, странный. Может, это осталось у него от былого джентльменства, но если он что пообещает, то никогда не нарушит обещание, пьяный или трезвый.

— Так попроси его дать такое обещание, — ответил Марко и переменил тему разговора.

— Лучше расскажи, чем будет заниматься наше собственное Тайное общество. А то мы забудем, — прошептал он.

Рэт с обновленным энтузиазмом вернулся к правилам игры, которая увлекала его чрезвычайно, потому что задавала работу его собственному воображению и позволяла держать слушателей в восторженном состоянии, и не только потому, что она требовала от него заниматься выучкой мальчишек и составлением стратегических планов.