- Прости, - он нежно целует меня в шею – прости, я так соскучился, пошли в спальню.

Вот так всегда, даже, если едва контролирует себя, он всегда помнит обо мне. Мой ласковый и нежный зверь! Когда мы успели избавиться от одежды? Майкл не спеша растягивает меня.

- Хватит, хочу тебя, - шепчу я, пытаясь соскользнуть с пальцев.

- Взаимно, - он входит резко, сразу на всю длину, я ору. Мне хорошо, до ярких звёзд в глазах, до звона в ушах. Всё!как я люблю, как нравится ему и пусть весь мир подождёт, пока мы едины!

Пытаюсь восстановить сбившееся дыхание, рядом Майкл в позе морской звезды с лукавой улыбкой смотрит на меня.

- Ну, так, как, зовём? – вот же миротворец.

- Ага, зовём, - мне сейчас так хорошо, что я соглашусь на всё, пусть хоть английскую королеву приглашает. - Но, - я приподнимаюсь и нависаю над ним – за то, что ты сегодня посмел в нашей постели говорить о постороннем альфе, - выдерживаю паузу, наслаждаясь его предвкушением, продолжаю:

- В первую брачную ночь я буду сверху! – смотрю на его хитрую моську и уточняю:

- И, даже не думай, что я имел в виду позу наездника!

Майкл смеётся, а мне становится обидно, от души бью его в плечо и пытаюсь с гордым видом, сверкая голым задом уйти в ванную. Но, Майкл меня перехватывает, роняет на раскуроченное ложе и, нежно целуя, выговаривает:

- Глупый, я давно уже весь твой, зачем ждать брачной ночи! Давай, я так сильно тебя люблю, - он смотрит призывно, облизывая свои губы. Боже, хочу его, но боюсь сделать что-то не так.

- Пусть всё случится после свадьбы, - я, всё-таки сбегая в ванную, слышу смех и ласковое:

- Трусишка!

========== Глава седьмая ==========

POV Алана

Он снова был здесь, в моей постели, в моих объятьях, такой недоступный, такой желанный - мой Лен. Его кожа, как и в первую нашу ночь, была покрыта стыдливым румянцем, его губы, словно раскрывшийся бутон, влажно блестели, маня своим жаром. Я провожу указательным пальцем по нижней губе, он стонет и слегка прикусывает его, вызывая у меня ответный стон. Сладкий, нежный, страстный, мой омега. Я нежно целую его, постепенно углубляя наш поцелуй, он отвечает мне немного неумело, боже, он такой неопытный! Когда Лен нетерпеливо начинает приподнимать свои бёдра и со стоном пытается потереться об меня, я начинаю опускаться ниже, выцеловывая шейку, лаская упругие комочки тёмных сосков, на моих губах остаётся легкий вкус ванили с нотками клубники.

Я ловлю каждый его стон, увлекая в страстный поцелуй, не позволяя зациклиться на боли первого проникновения, а потом и стоны страсти, и первые, ещё такие неловкие движения навстречу мне. Он отдаётся мне искренне, и от его неискушённости, его непорочности у меня сносит крышу, и вот, последним, мощнейшим толчком я проникаю за пределы девственной преграды, удерживая, бьющегося в моих руках омегу. А потом, лежа в сцепке, шепчу ему на ухо нежный глупости, только для него вся моя нежность, ни один из моих многочисленных любовников не был этого достоин. Я всегда брал, не отдавая взамен и толики нежности, и уже на самой границе сна и яви я понимаю, что так и не сказал ему о самом важном, о том, как сильно его люблю. Осознавая, что проснусь через пару мгновений, я хочу, хотя бы во сне, удержать его, убедить, насколько он важен для меня, но Лен открывает пустые глаза, и я опять слышу эти проклятые слова: «Ты для меня ничего не значишь».

И снова утро, какое за этот месяц? Сколько ещё ночей мне будет сниться один и тот же сон, где мы с ним в наш первый и единственный раз? Мне начинает казаться, что я постепенно схожу с ума без Лена, но и подойти к нему я больше не решаюсь, а он, проходя мимо меня, либо делает вид, что не замечает, либо смотрит равнодушно.

Я сам во всём виноват, если бы только можно было обвинить хоть кого-то в сложившейся ситуации, хоть что-то исправить, вернуться назад в золотой сентябрь и начать всё с чистого листа. Но, даже сейчас, зная, к чему привела моя заносчивость, я не уверен, что не совершил бы всех этих безумств, приведших меня к одиночеству и всё поглощающей тоске. Время ушло, вернее - растаяло, как снег в тёплой ладошке моего омеги, именно моего, даже если он отрицает столь очевидный факт. И сколько бы я себя не корил за безумную ревность, за то, что посмел, зная о его детстве, поднять на него руку, прошлого не вернуть, сделанного не исправить. Сегодня ровно месяц, как я потерял его. Анализируя и вспоминая, я так и не могу понять, что именно вывело меня из себя в тот злополучный день, но я догадываюсь, чьи слова послужили катализатором моей ревности. И снова я пошёл на поводу своих взбесившихся гормонов и чувства собственника, возможно, Лен прав и я опасен для него и нашего будущего ребёнка, и мне действительно стоит держаться от них как можно дальше, но я больше так не могу! Видеть его практически каждый день, чувствовать его изменившейся и ставшим таким притягательным аромат, не имея возможности подойти к нему, припасть к животу, где растёт наш малыш.

Я попытался забыть о нём, начать жить как прежде, только я и мои интересы, созвонился с бывшими пассиями и не смог, просто не смог находиться с ними рядом, меня буквально выворачивало от запаха их похоти. Я только сейчас осознал, почему, после потери своего истинного, Майкл выбрал бету. Я вижу, что между ними любовь, они любят друг друга всем сердцем и душой, без влияния гормонов. Майкл сумел удержаться благодаря своему сыну и теперь у него есть Марк, а что осталось мне, где найти тот якорь, что удержит меня от сумасшествия? Майкл был тысячу раз прав, остерегая меня, а я - себялюбивый болван, до последнего не верил ему, наивно полагая, что беременный и влюблённый Лен никуда от меня не денется. Вот только, Лен не любит и никогда не любил меня, а значит не нуждается во мне.