глазах помощника он не увидел. Тот думал, что книга не у Петрушки, а наверно, у Читай-Листая. А Равнодушный, заметив безразличную физиономию помощника, разозлился. Он вскочил с пола, пнул подвернувшуюся под ноги кокосовую скорлупу и схватил Лови-Хватая за шиворот.

—       Ты мой помощник. Почему мне не помогаешь? Почему не останешься прибрать постель, принести еду?

Лови-Хватай в первую минуту оцепенел, увидев такую вспышку, но быстро сообразил, что теперь ему Равнодушный не страшен, сбросил с плеча его руку.

—       Найди себе других помощников. Я тебе не слуга.

Он повернулся, выбежал из комнаты и выскользнул из ворот. Равнодушный за ним.

—       Вернись! Не оставляй меня,— причитал он.

Лови-Хватай не думал возвращаться, и причитаниям Равнодушного вторила только рыжая собака, которая одна осталась верна своему хозяину и изо всех сил тявкала на удаляющегося помощника.

ЖЕЛАНИЕ ВИНОГРАДАРЯ

Лоточница, прижав к себе книгу, на цыпочках отошла от Читай-Листая и вышла из хижины, плотно прикрыв за собой дверь. Прямо около хижины Лоточница сорвала несколько листьев абрикосового дерева и, обмакнув их в луже, чтобы они намокли, в первую очередь стерла последнюю запись о том, чтобы все читали стихи Читай-Листая.

Она хотела тут же записать в книгу свое желание, но заметила, что мимо хижины Читай-Листая проходит слишком много народа. Вот вдалеке вышел из дома Пальмовая

Кора и движется в ее сторону, остановился за несколько шагов от нее Начинай-Незаканчивай. Соленый Ветер нес на плече сети, и пробежала целая стая мальчишек. «Пожалуй, увидят у меня в руках кожаную книгу и отнимут,— вовремя заметила она и засунула книгу на самое дно тележки с фруктами.— Скорее домой»,— приказала

она самой себе и дернула тележку с места. Но Лоточница была все-таки женщина и к тому же не такая уж молодая.

Сил у нее не очень много было, и быстро катить тележку она просто не могла; а нетерпеливое желание — написать в волшебной книге о том, чтобы у нее был самый лучший сад и фруктов родилось как можно больше,— гнало ее скорее.

Как раз тогда и поравнялся с ней Начинай-Незаканчивай.

Она знала, что он очень бедствует, что у него нет ни дома, ни риса, и потому сразу предложила:

—       Даю четыре связки бананов и полведра риса, только увези скорее меня домой.

«Что мне полведра риса,— мелькали в ее голове мысли.— Я в книге что запишу, то у меня и будет. А он скорее согласится». И верно, Начинай-Незаканчивай тут же согласился, удивляясь в душе неслыханной щедрости Лоточницы. Он с усердием взялся за оглобли тележки, а Лоточница взгромоздилась на самый верх, села прямо на фрукты. Она теперь ничего не жалела, только бы скорее исполнилось ее желание добраться до дому.

Начинай-Незаканчивай старался изо всех сил. Упрямо нагнув голову, он толкал тележку и мечтал о том, что у них будет теперь полведра риса, и он сможет накормить Бабочку.

—       Быстрее, быстрее! — погоняла его Лоточница, как будто он был лошадь или мул. Но Начинай-Незаканчивай на это не обращал внимания — так он радовался своему заработку.

Вот на пути рытвина. Начинай-Незаканчивай хотел объехать ее и замедлил свой бег.

—       Быстрее, быстрее! — снова закричала Лоточница, видя, что он остановился у рытвины, и дотронулась до его спины палкой, на которой висела связка бананов.

Начинай-Незаканчивай рванул тележку. Одно колесо соскочило в рытвину. Лоточница упала, а на нее посыпалась целая гора фруктов. Тележка опрокинулась. И сверху на фрукты упала книга в деревянной обложке. Конечно, Начинай-Незаканчивай не обратил бы на нее внимания, если бы Лоточница, с трудом выбравшись из-под упавших на нее фруктов, не закричала:

—       Волшебная книга моя, не тронь ее!

Начинай-Незаканчивай сообразил, что перед ним волшебная книга. Он схватил ее, обмакнул палец в сок раздавленного граната и написал на чистой странице: «Моя».

Лоточница сразу замолкла, а Начинай-Незаканчивай, прижимая книгу к груди, направился к ближайшему дому. Руки у него дрожали от радости, и в голове была только одна мысль: «Сейчас сотру, где сказано, что я ничего не могу сделать до конца». Он уселся на скамью, которая стояла у хижины, лихорадочно перелистал страницы, нашел запись о себе, стер ее прямо рукавом рубашки и вздохнул с облегчением. «А теперь я запишу свое желание». Какое у Начинай-Незаканчивая желание? Конечно, иметь свою хижину. Ведь его хижину, его виноградник

спалил Равнодушный. Посмотрел Начинай-Незаканчивай на дворец Равнодушного и подумал: «А почему, собственно, хижину? Пусть у меня будет дворец». И только хотел записать это желание, как опять подумал:       «А почему, собственно, дворец только у меня... Пусть у всех будут дворцы». И он написал: «Пусть у всех будут красивые дворцы. Пусть в нашем поселке будут красивые, ровные улицы, пусть возле каждого дворца вырастут прекрасные

сады и виноградники». Написал и задумался: «А зачем у всех... Зачем дворцы Читай-Листаю, Лоточнице или Лови- Хватаю?.. Нужно исправить запись». Но исправить не успел. На книгу упала чья-то тень.

Начинай-Незаканчивай поднял глаза, чтобы посмотреть, кто это подошел к нему, и не успел даже вскрикнуть...

Оказывается, к нему, увлеченному своим делом, незаметно подкрался Лови-Хватай. Помощник Равнодушного выхватил у Начинай-Незаканчивая книгу и помчался с ней по

улице.

ДВОРЦЫ

Читай-Листай, наконец-то, выспался и уже хотел вставать, как почувствовал: что-то мягко приподняло его и потом снова опустило не на жесткую циновку, а на мягкую, почти воздушную постель. Он открыл глаза и увидел, как стены хижины перед ним раздвинулись, поднялись выше и засияли ослепительной белизной. На одной из стен появилось широкое-широкое окно. «А что за окном?»—полюбопытствовал Читай-Листай и встал с мягкой постели.

Он подошел к окну, растворил его и выглянул. Прямо под окнами расстилался тенистый парк. Ровными рядами стояли магнолии. Дорожки, посыпанные крупным песком,

желтели на зеленом фоне, а в середине на круглой площадке возвышалась бронзовая фигура слона. Она блестела на солнце. Слон высоко вверх вытянул свой хобот, и из хобота вырывалась вверх серебристая струя воды. А в комнате за спиной Читай-Листая раздавались какие-то мягкие шуршащие звуки. На стенах появились персидские ковры с яркими узорами. Читай-Листай даже подошел к одному из них и потрогал. Он был мягкий на ощупь и ворсистый.

«А за дверью что? — поторопился узнать Читай-Листай.— Я сейчас посмотрю». Он открыл дверь и замер от удивления. Круглая мраморная комната была настоящим бассейном. Прямо от ног Читай-Листая спускались мраморные гладкие ступеньки. Они спускались к самой воде, и она чуть плескалась, прозрачная, чистая, и как будто звала:

«Ну, искупайся, что тебе стоит».

Читай-Листая не надо было упрашивать, он уже разделся и входил в воду.

Вдоволь накупавшись, он поднялся из бассейна по другой лестнице, которая вела его к другой двери, и тут увидел, что возле лестницы лежит шелковый халат из блестящей материи с разноцветными полосами: красными, белыми, синими. Рядом с ним шапочка с кисточкой на конце и мягкие домашние туфли.

Читай-Листай накинул на себя халат, провел ладонью по его гладкой поверхности, засмеялся от удовольствия и открыл следующую дверь. Все стены светлой комнаты были уставлены шкафами с книгами.

— Сколько тут книг! — воскликнул Читай-Листай.— Это моя библиотека? — И тут ему пришло в голову: «Наверное, жителям острова так понравились мои стихи, что

они решили построить такой дворец с ванной, спальней, богатой библиотекой. Люди хотят, чтобы я написал новые стихи, еще прекраснее, чем прежде. Я отплачу им добром