«Позже», — сказал Фенвик и неожиданно схватил Фостера за шею.

Голова того неуклюже повернулась, и Фенвик увидел совсем детские, испуганные глаза. Затем последовал легкий толчок, и Фостер упал в воду. Раздался резкий крик, и в воде какое-то время барахталось что-то светлое, а затем наступила тишина.

Тишина нарастала. Озеро вело себя так, как будто ничего не произошло. Оно спокойно смотрело на неподвижные темные холмы, словно делая им знак — никому не раскрывать этой тайны. Фенвику показалось, что он растворился в неподвижности, царившей вокруг. Он замер и, боясь сделать малейшее движение, стоял, скрестив руки на груди. Фенвик смотрел на черную, как чернила, воду. Со стороны могло показаться, что он о чем-то напряженно думал. Но в его голове не было мыслей, он чувствовал лишь огромное облегчение, теплоту, которая теперь была внутри. Не было больше Фостера, этого болтливого, утомительного, самоуверенного болвана. Его нет и он никогда не вернется. Озеро его не отпустит. Оно смотрело прямо в лицо Фенвику и будто говорило: «Ты хорошо поработал, это было необходимо. Мы сделали это вместе, ты и я. Я горжусь тобой». Он и сам гордился собой. Наконец-то он сделал хоть что-то решительное и большое в своей жизни.

Все эти годы он был слабым человеком. Он ничего не делал, и только всех винил в своих несчастьях. Теперь наконец-то он совершил что-то большое. Фенвик выпрямился и посмотрел на холмы. Гордость переполняла его. Он почувствовал, что сильно замерз и его начал бить озноб. Пришлось поднять воротник плаща. Где-то среди темных холмов был виден зеленый свет. Это было обычным явлением, длившимся какой-то миг перед наступлением полной темноты. Пора было возвращаться домой.

Со стучащими от холода зубами Фенвик пошел вниз по тропинке, и тут он вдруг понял, что не хочет покидать озеро. Оно было для него единственным другом во всем мире. Чем дальше он шел вниз, прочь от озера, тем сильнее он ощущал свое одиночество. Он возвращался в пустой дом. Прошлой ночью там был гость. Но кто? Ах, да — Фостер, конечно, Фостер, со своим глупым смехом и со своим любезным, посредственным взглядом. Но он больше не увидит этого Фостера, да, он больше его никогда не увидит.

Неожиданно Фенвик побежал. Он сам не знал почему. Покинув озеро, он особенно ощутил одиночество. У него возникло желание провести всю ночь на озере, но становилось очень холодно. И он побежал, чтобы оказаться дома, увидеть свет, свою мебель, привычные вещи, которые придали бы ему уверенности.

Фенвик бежал и бежал, глина и камни под его ногами издавали шуршащий звук, и казалось, что кто-то бежит вслед за ним. Фенвик остановился, и незнакомец тоже остановился. Фенвик тяжело дышал, теперь он совсем согрелся. На его лице даже выступил пот. Он чувствовал, как рубашка прилипла к спине, ноги дрожали. Казалось, что сердце вот-вот вырвется из груди. Стояла удивительная тишина. По ночному небу плыли облака, и на его фоне они казались серыми. Словно огни приближающегося корабля, на небе стали появляться первые звезды.

Ноги Фенвика перестали дрожать, сердце успокоилось, и он побежал снова. Неожиданно свернув за угол, он оказался у дверей деревенской гостиницы. Она была освещена, и это придало Фенвику немного уверенности. Он пошел дальше, по тропе вдоль озера, и совсем уже успокоился, как вдруг ему почудилось, что кто-то идет позади. Он несколько раз останавливался и кричал: «Кто там?» Но в ответ слышал только шелест деревьев.

Голова болела так, что невозможно было думать.

Может, это его маленькое озеро шло за ним по пятам, для того, чтобы он — Фенвик — не был одинок. Иногда ему мерещился шепот озера: «Мы сделали это вместе, и я хочу всю ответственность разделить с тобой, я не оставлю тебя в одиночестве».

Фенвик приближался к своему дому. Вот он уже совсем рядом. За спиной захлопнулась дверь. Он прошел в гостиную, там горел свет.

Вот книги, которыми совсем недавно так восхищался Фостер. Появилась пожилая женщина, присматривающая за Фенвиком.

— Немного чая, сэр? — спросила она.

— Нет, спасибо, Энни.

— А джентльмен, который был с вами?

— Его не будет, — ответил Фенвик.

— Ужин подавать на одного?

— Да, на одного.

Он сел на диван и погрузился в глубокий сон.

Проснулся он от того, что Энни тронула его за плечо — ужин был готов. В комнате было довольно темно, на стенах отражалось прыгающее пламя двух свечей. Как он ненавидел эти красные свечи, стоявшие на камине! Они напоминали ему голос Фостера, тонкий и скрипучий.

Фенвик ждал, что вот-вот войдет Фостер, и в то же время он понимал, что этого не будет. Он несколько раз поворачивал голову к двери, но было темно и ничего нельзя было различить. Вся комната была погружена во тьму, за исключением камина, на котором стояли две красные мерцающие свечи.

Фенвик прошел в столовую и начал есть, но аппетита не было. Странно было смотреть на место Фостера за столом. Оно пустовало, и Фенвику стало совсем одиноко. Он вышел из-за стола и открыл окно, с минуту к чему-то прислушивался. Послышалось журчание воды, бульканье, словно какой-то водоем был переполнен и вода текла через края. А возможно, это был шум деревьев. Закричала сова. Фенвик резко закрыл окно и повернулся назад, как будто там кто-то был. Чуть позже он пошел спать.

Какое-то время он спал или просто лежал в полудреме, ни о чем не думая. Но теперь он окончательно проснулся, его сердце билось со страшной силой. Фенвику показалось, что кто-то его звал. Он всегда спал с чуть приоткрытым окном и никогда не опускал штору. Лунный свет придавал всем предметам в комнате странный вид. Нет, он не был ярким, напротив, он был тусклым, с зеленоватым оттенком, такой цвет можно наблюдать поздно вечером над холмами, до того, как наступала полная темнота.

Фенвик посмотрел в окно, там ощущалось какое-то движение. При лунном свете он увидел что-то серебристое: присмотрелся, да, несомненно — это была вода.

Вода двигалась. Фенвик внимательно прислушался, и до его слуха донесся ее плеск, не текущей, а медленно поднимающейся вверх, все выше и выше, бурлящей с каким-то удовольствием и все больше заполняющей комнату.

Он сел повыше на кровати и посмотрел на обои под окнами. Да, вода приближалась. Он видел, как ее уровень становился выше и выше.

Странной была только тишина. За окном что-то бурлило, но в комнате стояла абсолютная тишина. Откуда взялась вода? Фенвик видел ее, отливающую серебром и перекатывающуюся через подоконник. Нужно было встать и закрыть окно. Он поднял ноги и посмотрел вниз. Пол был покрыт водой, она блестела при лунном свете и поднималась все выше и выше. Ножки кровати уже наполовину утонули. Вода поднималась без журчания, бульканья. Теперь через окно перекатывался ее мощный поток, но все это происходило бесшумно. Фенвик сел на кровати и до подбородка закрылся одеялом, его глаза мигали, к горлу подступал комок.

Нужно было что-то делать, нужно было все остановить. Вода уже поднялась до уровня стульев. Нужно было бежать к двери. Он опустил одну ногу и вскрикнул. Вода была ледяной. Она сияла. Фенвику показалось, что его подтолкнули вперед. Он упал. Его голова скрылась под водой, липкой и чем-то напоминающей расплавленный воск. Фенвик вскочил, вода доходила ему до груди. Он начал кричать.

Фенвик бил по воде, и казалось, брызги прилипали к нему, как рыбья чешуя. Изо всех сил стремился пройти к двери. Вода теперь доходила до шеи. Что-то схватило Фенвика за лодыжку. Что-то держало его! Он дергал ногой: «Пусти! Пусти! Я говорю тебе — пусти! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Я не пойду с тобой! Нет!» Вода поглотила его.

Он почувствовал, что кто-то стал выдавливать ему глаза. Затем чья-то холодная рука схватила Фенвика за шею.

Утром горничная постучалась и, не получив ответа, как обычно вошла в комнату с водой для бритья. То, что она увидела, заставило ее закричать. Пришел садовник. Вдвоем они подняли тело с выпученными глазами, прикушенным языком и положили на кровать.