========== Глава двадцать первая ==========

«Ксавье, останься!» - приказ императора прозвучал прежде, чем Рауль успел покинуть кабинет Лукаша. Он вернулся к тёплому пламени камина, усаживаясь в недавно покинутое кресло.

Вино играет в бокале, почти час беседы ни о чём, пока Лукаш не перешёл к главному:

- Рауль, ты должен жениться, - император выделяет последнее слово, отдавая приказ своему подданному.

- Лукаш, зачем ты так со мной? – они знают всё о прошлом друг друга. Своё прошлое Рауль предпочёл забыть и не вспоминать, не извлекать из тайников души давно ушедшие тени.

- Ставя на себе крест, ты не вернёшь ни своего омегу, ни сына. Отпусти и двигайся дальше.

- А те пять лет, что я был подстилкой для особо садистских утех твоего отца, мне тоже забыть? Забыть, как добровольно подставлялся ему, думая, что тем самым спасаю жизнь сыну?

- Да! Как забыл я, на ком скончался от сердечного приступа мой отец!

- Виконт Раймонд де Маруа, вот уже как тридцать лет мёртв, он ушёл вослед за мужем и сыном, - Рауль сделал большой глоток из своего бокала, выплеснув остатки вина в пламя камина, древняя традиция – дань усопшим.

- Виконт мёртв, но лейб-медик Рауль Ксавье жив, - Лукаш приподнял свой бокал за здравие.

- Знаешь, можно убрать шрамы с лица и тела, изменить внешность и судьбу, но нельзя вылечить искорёженную душу. Я же ненавидел себя, получая удовольствие в объятиях Романа! Можно врать другим, но не себе, после пяти лет под альфой я уже не могу быть с омегой. И ты это знаешь!

- Поэтому и предлагаю брак с Генрихом, только тебе я могу доверить сына.

- С кем? – Рауль не хотел верить сказанному Лукашем.

- С Генрихом Маруа – моим сыном. И прежде чем ты начнёшь возражать, выслушай внимательно всё, что я тебе скажу. - Когда со стороны Рауля не последовало возражений, император продолжил: - После бала претендентов мало у кого остались сомнения в том, кто истинный отец наследника маркиза Маруа. Генрих - моя копия. Твой младший брат, прикрывая мои шалости, поимел не только титул и богатство, но и власть, председательствуя в нижней палате сената. Мне нужна твоя помощь, вернувшись в семью равным супругом наследника, ты как старший в роду, будешь представлять семью Маруа и мои интересы в сенате. Среди младших родов зреет заговор, все нити ведут к твоему брату, он так же, как и Кевин Вэнслоу, мечтает посадить на трон империи свою марионетку.

- Не признавай Генриха! – Рауль понимал, что не сможет изменить принятого Лукашем решения, но мальчишку было искренне жаль. Всё, что он взял от своего биологического отца – это яркая внешность Пантеонатов, огненные волосы, карие глаза, нос с аккуратной горбинкой, но жестокость и беспринципность императора обошли его стороной. Слишком благородный, доверчивый, в какой-то мере ранимый, он не готов к вступлению в змеиное логово, именуемое семьёй императора.

- Признав Генриха, я расшевелю гнездо заговорщиков, они начнут действовать и наломают дров, времени на игры нет! Перед лицом внешней угрозы народ должен сплотиться вокруг своего императора. В смутное время иметь за спиной заговорщиков – смерти подобно.

- Ты лишаешь собственного сына права на нормальную семью с омегой, лишаешь детей. Разве империя стоит того? – если бы его семья была с ним, Рауль бы сделал всё для счастья сына. Он выжил, думая о маленьком альфе – своём продолжении. Убивая императора, Рауль вспоминал спящего на его руках сына. Он не понимал, как можно лишить собственного ребёнка радости отцовства.

- Знаешь, когда кто-то из Пантеонатов занимается сексом с очередным любовником во время цикла, он принимает препарат, развивающий у будущего ребёнка бесплодие. Признанные бастарды – расходный материал для политических сделок, не оставляющие претендующего на трон потомства. Все заговоры с участием бастардов обречены на провал.

- Поэтому ты и согласился на союз Пауля и Генриха, не навигатор тебе был нужен, а Илизиум, в этом причина? – Рауль очень хорошо изучил Лукаша, за каждым его решением тянулся шлейф тайных игр.

- Отчасти, но всё сложилось иначе. Навигатор важнее планеты, но истинная ценность – время, его может не хватить, - император протянул приказ о присвоении титула барона Раулю Ксавье.

Рауль понимал, что не может пойти против Лукаша, порой он ненавидел его, но предать не мог, и император знал это.

- Береги его. Против тебя не посмеют пойти, пока не разберутся, что в вашем союзе омеги не будет. Времени у нас немного, примерно до следующего бала претендентов.

Уходя, Рауль обернулся, в свете каминного пламени Лукаш выглядел уставшим демоном, отблески пламени играли в огне волос. Ксавье вздрогнул, вспоминая Романа и огонь на его волосах, плечо, на котором когда-то горело клеймо, обдало фантомной болью. Вот и пришло его время платить по долгам.