держал некий Лентулл Батиат. В её стенах обучался

гладиаторскому искусству Спартак, «несправедливо бро-

шенный,—по словам одного древнего писателя,— в гла-

диаторы». О прошлом Спартака известно мало. Родом он

был из Фракии и сражался с римлянами за свободу своего

племени. Лет за десять до восстания Спартак попал в плен

к римлянам, попытался бежать, но был схвачен и продан

в гладиаторскую школу. Но и здесь Спартак не пал духом.

По свидетельству самих римлян, он обладал не только

большой физической силой, но и смелостью, ясным

умом, замечательными организаторскими способностями.

В школе он стал подготовлять своих товарищей по за-

ключению к мысли о том, что не всё ещё погибло, что им

остаётся ещё одна последняя надежда — завоевать себе

свободу в совместной вооружённой борьбе. «Лучше

пойти даже на крайний риск ради свободы, — призы-

вал Спартак,— чем отдавать свою жизнь на арене для

потехи врагов».

Большинство содержавшихся в школе Батиата гладиа-

торов были галлы и соотечественники Спартака — фра-

кийцы. Все они попали в неволю уже взрослыми людьми,

помнили о благах потерянной свободы и готовы были на

всё, чтобы вырваться из рабства. У многих были дома

семьи, и первоначальный план их был, насколько можно

судить, несложен: они надеялись оружием проложить себе

путь к родным очагам. Все они горячо откликнулись на

призывы Спартака, верили ему и готовы были идти за

ним. Некоторые передавали даже, что Спартак якобы

самими богами был избран для славной роли вождя

угнетённых. Ещё когда его впервые привели в Рим на

продажу, утверждали они, ему приснилась змея, об-

вившаяся вокруг его лица, а это, по мнению доверчивых

и страстно мечтавших о свободе /людей, явный знак гря-

дущих успехов и великого могущества их товарища и

предводителя...

Неизвестно, сколько гладиаторов находилось в Капуан-

ской школе, но около двухсот готовы были принять участие

в героической попытке освободиться. Среди них отыскался,

однако, предатель, и только счастливая случайность по-

зволила гладиаторам узнать, что их намерения раскрыты.

Теперь участников могла спасти лишь отвага и быстрота

действий. Прежний план освобождения пришлось оставить,

Железная колодка, найденная в гладиаторской школе в Помпеях

и около семидесяти гладиаторов во главе со Спартаком,

вооружившись кухонными ножами и вертелами, напали на

стражу, взломали двери своей тюрьмы и вырвались на волю.

Это было в 74 г. до н. э. *

Высвободившись из своего заключения, рабы должны

были решить, что делать дальше. Предательство сорвало

их первоначальные планы. Спасшихся из школы было слиш-

ком немного, настоящего боевого оружия у них не было;

захваченные беглецами телеги с гладиаторским снаряже-

нием, которые везли в одну из соседних школ, да отобран-

ные у случайно встретившихся путников дубины или кин-

жалы не шли в счёт. Наконец, неизвестно было, какие

меры успел предпринять против них и оставшихся в зато-

чении их товарищей предупреждённый своими доносчи-

ками о предстоящем побеге Батиат. В таких условиях есте-

ственным убежищем представлялись поросшие лесом горы,

и Спартак со своими товарищами укрылся на горе Везу-

вий, которая господствовала над всей местностью. Здесь

бывшие гладиаторы заняли сильную и укреплённую са-

мой природой позицию. Теперь пора было подумать о более

прочной организации; восставшие выбрали трёх предводи-

телей — помощниками Спартака стали его товарищи по

школе Крикс и Эномай.

Лагерь на Везувии, который в ту пору ещё не был дейст-

вующим вулканом (первое известное его извержение слу-

чилось через полтора столетия после описываемых событий),

вскоре стал привлекать к себе других обездоленных.

К гладиаторам присоединялись беглые рабы, даже свобод-

ные бедняки «с полей», т. е. разорённые крестьяне. Вскоре

им удалось разбить небольшой отряд, присланный из Ка-

пуи, и захватить порядочное количество настоящего бое-

вого оружия. Повстанцы с радостью заменили этим оружием

гладиаторские доспехи, непригодные в серьёзном бою и

служившие к тому же постоянным напоминанием о тяжёлом

и унизительном прошлом. Это было тем более важно, что

средства для пропитания воинам Спартака приходилось

добывать набегами на ближайшие окрестности. Захваты-

ваемую при этом добычу делили поровну между всеми, что

увеличивало славу их предводителя, и вскоре у Спартака

собрался уже значительный отряд.

Бегство нескольких десятков гладиаторов, к тому же из

провинциальной школы, не вызвало первоначально в Риме,

занятом междоусобной борьбой, особенного беспокойства.

Побеги рабов были обычным делом в рабовладельческом

мире; рабовладельцы стремились их предупреждать, а

беглецов вылавливать и подвергать наказанию, не допуская

образования крупных «разбойничьих шаек»; но никто не

мог уже при первом известии о бегстве «низких гладиато-

ров», предназначенных для арены, подумать, что это —

начало восстания, ещё более грозного, чем мощные выступ-

ления сицилийских рабов, случившиеся дважды за послед-

ние полстолетия.

В течение ряда месяцев против беглецов, укрепившихся

на Везувии, не предпринималось никаких решительных

военных действий.Силы повстанцев за это время значительно

возросли. В их рядах окрепли дисциплина и воинский по-

рядок, было налажено снабжение. В отличие от руководи-

телей сицилийских восстаний Спартак не принял царского

титула; рабы не стремились в этот период к созданию своего

государства в Италии; большинство их мечтало о возвра-

щении на родину. Но для этого нужно было думать о

распространении восстания, о вовлечении в него всё

новых участников, о продвижении к границам страны,

которую вчерашние гладиаторы и беглые рабы рас-

сматривали как одну огромную тюрьму. Только там,

за Альпами, можно было вздохнуть свободно. Только

оттуда шли пути к давно оставленным домам и семьям:

на восток — к берегам Дуная и во Фракию, на запад — в

Галлию.

Вылазки восставших из лагеря на Везувии становились

всё более опасными для Рима, число участников движения

росло, слухи о восстании волновали рабов по всей Италии,

усиливали недовольство свободных. Римский сенат решил,

наконец, уничтожить опасный очаг мятежа. Против

«беглых гладиаторов» был отправлен с трёхтысячным

отрядом бывший претор Гай Клодий.

Клодий, не отличавшийся военными дарованиями и к

тому же не рассчитывавший ни на богатую добычу, ни на

славу (римляне всё ещё продолжали относиться к восстанию

с пренебрежением), прибыл со своим войском к подошве

Везувия и, ознакомившись с местностью, решил не утруж-

дать своих воинов — большей частью случайно навербо-

ванных и ещё недостаточно обученных новобранцев —

штурмом хорошо укреплённых позиций. Видя, что лагерь

Спартака окружён со всех сторон, кроме одной, отвес-

ными обрывами, он расположился у единственной тро-

пинки, которая вела на гору, и преградил путь рабам.

Он рассчитывал изморить осаждённых голодом и жаж-

дой, посеять среди них страх и уныние и легко добиться

победы.

Но отважные воины Спартака не растерялись. Ещё

раньше они использовали дикий виноград, густыми зарос-

лями покрывавший склоны Везувия, для изготовления

щитов, которые плели из самых крепких лоз и обтягивали

затем шкурами животных, пополняя этими самодельными