Он не может в Африку домой.

Белый, он забрался на берёзу

И, толкая хоботом зарю,

Хочет потоптаться по морозу,

Хочет побродить по январю.

11

МОЯ ЗВЕЗДА

Ночных светил брожения,

Седых миров игра

И звёздные сражения

До самого утра.

Стрелец дерётся с Псами

В долине голубой.

Я долгими часами

Гляжу на этот бой.

Гляжу на них, усталых,

Летящих в никуда.

Среди больших и малых

А где моя звезда?

Как ей живётся — дальней,

Пронзившей синеву?

Своей исповедальней

Я этот мир зову.

Не просто так, для виду,

А так, чтоб навсегда,

Не дай меня в обиду,

Высокая звезда.

А упадёшь в излуки

С той высоты прямой —

Возьму, как птицу, в руки

И принесу домой.

12

ЖИВОЙ ДОЖДЬ

Дождь был живым. Ну только если –

Не говорил. А так — живой.

Дома и камни пели песни,

Когда он шёл по мостовой.

Он всё спешил навстречу лету.

В садах судачили грачи.

И глухо бились о планету

Его упругие мячи.

Свивались синие спирали.

И струи были так легки –

-Как будто мальчики играли

И бегали вперегонки.

13

ЛУНИТЫ

Лунным холодом облиты,

Топчут лунки и полянки

Белоокие луниты,

Волоокие лунянки.

Где там Азии, Европы?

Океанов наважденье?

Только камни, как циклопы.

Только гор нагроможденье.

Стынут ночью пирамиды,

Как в египетское оно.

Серокаменные виды.

Серокаменное лоно.

Цирки. Кратеры. И горы.

Серые периферии.

Где вы, лунные Егоры?

Где вы, лунные Марии?

Отзовитесь! Я услышу!

Я не буду удивляться!

Ведь не зря ко мне на крышу

Птицы

лунные

садятся...

14

КАК М0РОЗ БАНЮ ТОПИЛ

Если март за весной погонится —

В белый терем зима схоронится.

И сидит себе там. Затворница.

Пьёт из веток зелёный мёд.

Изукрашена снегом горница.

Белый ветер полы метёт.

А пурга в полях крутит мельницу.

Все боятся её. Злометельницу.

И мороз — он тоже не ленится,

Он из рощи принёс тесин.

И лежит, развалясь, поленница

Сосен струганых. И осин.

Будет баню топить мороз.

Дров-то нужен не малый воз.

Он такого напустит пара,

Так поддаст — только лес трещит.

От малинового угара

В небе вскинется красный щит.

А мороз не жалеет дров.

А закат на ветру багров.

Ёлки хлещутся. Сосны рдеют.

Над берёзами белый дым.

Даже волки тогда худеют.

Тяжело им в мороз, худым.

Я иду по седой поляне,

От парильни держу ключи,

Я бы вымылся в этой бане —

Больно веники горячи!

15

***

Из всего

наследства

отчего

Взял я бешенство огня.

Гневно пламя, да отходчиво!

Это про меня.

Разбушуюсь, растревожусь,

Землю сворочу.

А потом затихну. Съёжусь.

И молчу.

Всё забуду. Зло и лихо.

Вьюги. И дожди.

Будет очень-очень тихо

У меня в груди.

Чёрный чёрт зовёт к отбою,

Проиграв войну...

Вот и станем мы с тобою

Слушать тишину.

16

ПРАВДА УЗКИХ ДОРОГ

Я делю человечество красной чертою.

На две равные части. На тех и на этих.

Одних половина. И других половина.

Одни говорят:

— Доброе утро! Как спали?

Другие говорят:

— Добрый вечер! Хорошего сна вам!

Одни говорят:

— Будьте здоровы!

Другие говорят:

— Постараемся! Будем!

Одни говорят:

— Ваше счастье дороже денег!

Другие говорят:

— Сто вам тысяч на мелкую утварь!

Вот что значит взаимная вежливость —

Когда от неё ничего не зависит.

А теперь давайте послушаем с вами,

Что говорят эти люди друг другу,

Когда идут по одной дороге

И где-то, в какой-то коварной точке,

Их прямые пересекутся.

А дорога узкая. Не разбежишься.

А надо подвинуться. Очень немного.

Просто чуть-чуть отойти в сторонку.

Так, чтобы мимо прошли другие.

Одни говорят:

— Пусть дорогу уступит слабейший!

Другие говорят:

— Пусть дорогу уступит сильнейший!

Кто же прав? Может, каждый по-своему прав?

Но ведь двух одинаковых правд не бывает?

Нет у правды числителя. И знаменателя.

Ни десятых. Ни сотых. Ни половины.

Правда может быть только единой. Единственной.

Как земля. Или, если угодно, как солнце.

Ну и все-таки? Кто же был прав на дороге?

Может, тот, кто сказал:

— Пусть дорогу уступит слабейший!

Или тот, кто сказал:

— Пусть дорогу уступит сильнейший!

Или, может быть, правда не в этом? А в том,

Чтобы первому в сторону встать,

Пропуская идущих навстречу?

В этом высшая правда?

И высшая вежливость силы?

Я вам это сказал и, признаться,

чуть-чуть испугался:

Ну, а что, если кто-нибудь это примет

как слабость?

Как трусость?

Не хочу. Не желаю. Кончаю на этом стихи.

...А дорога осталась. И двое на этой дороге.