Зта единая еврейская жизнь претерпела глубокие и драматические изменения: после двух тысяч лет скитаний они собрались наконец на земле Израиля для того, чтобы построить свою родину — еврейское государство, в котором они, как нация, смогут найти свое политическое и культурное выражение.
Даже при беглом взгляде на любую западную газету, с ее заголовками и репортажами на первой странице можно подумать, что Израиль — это огромная, населенная десятками, если не сотнями миллионов людей страна Как-то один китаец спросил, почему мир постоянно слышит об Израиле — ведь там проживает всего 50 миллионов человек? Что ж, его вопрос более актуален, чем он мог предполагать, поскольку Израиль меньше штата Нью-Джерси, а население его чуть больше 7 миллионов человек. Действительно, почему же так много внимания сконцентрировано на Израиле?
Израиль — это страна, основой которой является самоидентификация В то же время это страна, чье рождение и выживание стали возможными только благодаря демократии. Без уважения к культуре и истории каждой общины евреев — немецкой, русской, марокканской, эфиопской — было бы невозможно собрать их всех вместе, без предоставления всем равных прав был бы невозможен процесс совместного строительства общего государства после двух тысяч лет рассеяния Зто смыкание демократии и identity, со всеми сопутствующими этому процессу проблемами и вызовами, ставит Израиль в центр мировой конфронтации между этими двумя силами. Географически Израиль — это демократическая страна, окруженная диктаторскими, тоталитарными режимами. С культурной точки зрения — это еврейская страна в центре арабского исламского мира, политически — это национальное государство, сохраняющее верность своей национальной identity в мире, где идеология postidentity находится на подъеме В эпоху постмодернизма большинство его граждан по-прежнему чувствуют свою глубокую связь с древней identity, воссозданной в современном государстве. Более того: Израиль и Европу связывают глубокие общие корни и непростая история. Израиль — часть Запада, подверженная влиянию тех же самых сил, которые породили кризис identity в Европе. В то же время он является частью Ближнего Востока, это передний край борьбы радикального ислама против Запада и его образа жизни. Как сердце еврейской нации, Израиль важен не только для еврейской истории, но и для западной культуры в цепом. Он был и остается той лакмусовой бумажкой, по которой можно судить об уровне угроз, кризисов и тревог, которые угрожают Западу в целом.
Вопросы демократии и identity всегда были в центре внимания отцов-основателей еврейского государства. Многие полагают, что Израиль построен на основе единой, монолитной identity. Это не так — Израиль состоит из многих этнических и религиозных групп, включающих не только мусульман и христиан, друзов и бахаев, но и различные группы евреев из самых разных уголков мира, каждая со своими, присущими только ей обычаями, историей и традициями.
В силу многих причин Израиль — приковывающая к себе внимание многих лаборатория для проверки отношений между демократией и identity. Являясь единственной демократией на Ближнем Востоке и одновременно еврейским национальным государством, он каждый день проходит проверку на прочность: как работают вместе эти две, казалось бы, противоположные силы? Израиль стоит перед лицом громадных вызовов, каждый из которых требует колоссальных усилий и огромного напряжения сил, чтобы справиться с ними. Он стал домом для остатков практически полностью уничтоженного европейского еврейства. В первые же годы своего существования он должен был абсорбировать сотни тысяч евреев, высланных из арабских стран после провозглашения независимости еврейского государства. Он также должен был привлечь и абсорбировать огромные массы евреев из самых разных стран и уголков Из этого красочного многообразия он должен был создать и все еще создает живую душу еврейской, ивритской, израильской культуры, одновременно толерантной и демократической. Он определяет себя как еврейское государство, гарантирующее равные права всем гражданам, но в то же время он окружен тоталитарными режимами, которые отвергают и его еврейский характер, и само его право на существование. Каждый из этих вызовов огромен сам по себе, все они являются большим испытанием для Израиля Тем не менее без верности идеалам как демократии, так и identity. Израилю просто не выжить.
В ходе строительства государства Израиль проблема identity занимала одно из центральных мест. Во-первых, вопрос о том месте, какое будет занимать identity в израильском обществе, играл критическую роль как в определении характера еврейского государства, так и в его взаимоотношениях с евреями во всем мире. Во-вторых, identity во многом определяла отношение к самой идее еврейского государства не только на международной арене, но и отношение израильтян к своей собственной стране. В-третьих, разница в подходах к проблеме identity оказывает большое влияние на израильские попытки достижения мира со своими соседями. Другими словами, Израиль — это сцена, на которой драма identity в современном мире разыгрывается каждый день.
Глобальный спор о роли identity, который обсуждался в предыдущих главах, во многом сводится к одному вопросу: являются ли различные самоидентификации, создающие и укрепляющие различия в обществе, источником сипы или источником конфликтов и войн? Нужно ли для того, чтобы укрепить общество, стирать идентичности, уменьшать их влияние с помощью плавильного котла, в котором многие самоидентификации переплавляются в одну? Или наоборот — разные identities могут быть ограничены рамками демократии, которая превращает их в «пересекающиеся» identities и оставляет достаточно места для их полного самовыражения не только в личной, но и в общественной жизни? Ответ на этот вопрос стал критическим в ходе построения государства Израиль.
На земле Палестины всегда проживали группы религиозных евреев Многие евреи, находясь в других странах, мечтали о жизни в Палестине. Они обращались к Иерусалиму и благословляли его в своей ежедневной трехразовой молитве, оплакивали разрушение Храма и вспоминали об Иерусалиме, когда женили своих детей и на каждую Пасху обращались со страстной молитвой к Господу: «В следующем году — в Иерусалиме!»
Но идея создания еврейского государства как единственное политическое решение, которое спасет евреев от катастрофы, была выдвинута не религиозными мыслителями и религиозными авторитетами, а светским ассимилированным евреем, австрийским журналистом Теодором Герцпем. Идея Герцля о еврейском государстве родилась из ощущения приближающейся катастрофы, и его главной цепью было создать для евреев безопасное убежище Герцпь был настоящим пророком: за спонтанными взрывами антисемитизма на процессе Дрейфуса в Париже он разглядел будущий Холокост Вот что он писал о грядущей катастрофе в своем дневнике «Я не знаю точно, в каком именно виде и форме это произойдет, будет ли это революция снизу, сопровождаемая конфискацией имущества? Будет ли это некая реакционная сила сверху, которая объявит нас вне закона? Вышлют ли нас, убьют ли — я ожидаю всего этого и многого другого».
Герцпь предвидел как революцию Маркса, так и фашизм Гитлера. В другом месте он писал: «Чем позже это придет, тем хуже будет… Зто неизбежно». Это чувство надвигающейся катастрофы было главным движителем его действий.
Герцпь верил, что именно отдельность, несмешанность евреев с другими народами является основной причиной ненависти к ним. Именно из-за своей отдельной коллективной истории, именно из-за фанатичной приверженности своей религии и традициям евреи были презираемы и отталкиваемы. Процесс Дрейфуса показал, какие формы может принять эта ненависть. Вместе с тем Герцпь видел в национальном коллективном самосознании, в identity сипу, которая помогла евреям выжить и которая приведет их в конце концов к политической независимости. В своей книге «Государство евреев» он писал: