-Я спала с ней, а один из моих мужиков смотрел на это, - сказала она вслух. – Она об этом не знает, но… Знаешь, Светка, это, наверное, худшее, что я сделала в своей жизни.

Света снова вздохнула и ничего не сказала. Не стала утешать, поддерживать – и Ольга была благодарна ей за это. В этой тишине она постепенно задремала, а когда проснулась – услышала, как в коридоре кто-то громко ругается.

Открыла глаза. Голова кружилась, но не так сильно, как раньше. Ольга даже смогла вылезти из-под пледа и, держась за предметы мебели, доковылять до коридора. Там – возвышаясь над Светкой, нависая над ней, стоял Игорь.

-…совершенно не твое дело! – Ольга услышала конец гневной фразы, и они оба посмотрели на нее как на привидение.

-Я сказала ему, что ты больна и чтобы он ушел, - объяснила Света. – Но он настаивает.

Ольга покрепче оперлась об стену и попыталась выпрямить спину. Похоже, все сработало даже быстрее, чем она ожидала.

-Ничего, Свет. Пусть.

Света упрямо покачала головой, подошла к Ольге и обняла ее за талию.

-Я пришел чтобы сообщить, что твоя часть сделки выполнена, - сказал Игорь, глядя на них смеющимися глазами. – Ковальская увольняется.

Ольга молча смотрела на него. Он пришел не для этого, конечно, не для этого. Для чего же?

-И свою часть сделки я выполнил тоже. Тебя ждет место директора в таганрогской компании «Гарант плюс».

Если бы Света не придерживала ее, она бы, наверное, упала. Голова закружилась еще сильнее, чем до этого, и налилась тяжелой болью.

Таганрог? О боже. Он, должно быть, шутит? Ольгины мысли заметались, она вспомнила детали их последнего разговора и поняла, что ошиблась, не заметила, не обратила внимания. Она не называла город. И он это запомнил.

-Один год, - улыбаясь, добавил Игорь. – Потом можешь быть свободна.

Ольга посмотрела по сторонам. Чем бы его ударить? Вот, например, лампа на длинной ножке – схватить ее, размахнуться и заехать изо всех сил по нахальной, ухмыляющейся физиономии. Он снова ее обыграл. Он взял и снова ее обыграл.

-Впрочем, если не хочешь в Таганрог – можешь остаться в Москве. Я готов предложить тебе место Ковальской.

Скотина. Ольга засмеялась с усилием. Сначала мордой об пол, а потом предлагает пряник. Пряник, который вернет все на свои места и сделает прежним. Нет уж, милый. Не в этот раз.

-Я согласна, - сказала она и снова засмеялась – на этот раз искренне. Такого ответа он не ожидал. Совсем не ожидал. – А теперь разворачивайся и выполняй вторую часть сделки. Исчезни из моей жизни.

Игорь молча пожал плечами и посмотрел на нее с жалостью. В этом взгляде читалось все, что Ольга не единожды говорила сама себе: «Ты дура. Ты ломаешь свою карьеру. Ты не сможешь жить иначе. Ты – стерва, и в этом твое главное достоинство».

И она ответила ему тоже глазами: «Да. Все так. Все верно, и скорее всего у меня не выйдет. Но я собираюсь попытаться».

Кто знает, можно ли из разбитой души склеить новую? Кто знает, возможно ли из осколков собрать нечто иное, отличное от того, что было сначала? Кто знает, можно ли перечеркнуть и забыть годы, наполненные ненавистью, чтобы превратить их в годы, наполненные чем-то иным?

Кто знает. Но Ольга собиралась узнать.

Глава 17. И никуда не деться. 

Лара приехала в субботу утром. За два часа до ее приезда Ольга переспала со Светой.

Соблазнить ее было просто – Ольга с самого начала не очень-то верила в ее «ты мне больше не нравишься». Можно говорить все, что угодно, но движениям тела Ольга всегда доверяла больше. Завести откровенный разговор, повспоминать прошлое, приласкаться несколько раз, лежа рядом – и вот уже в глазах вспыхивают огоньки, кожа становится горячей, а глаза – влажными. Прижаться всем телом, будто обнимая – только обнимая, конечно, что вы, ничего большего. Потереться грудью о грудь. А потом – как будто не выдержав – приникнуть губами к губам, и наслаждаться, чувствуя отклик, слыша тихие стоны и ощущая в своих руках обнаженное тело.

Когда раздался звонок в дверь, Ольга помедлила прежде чем вылезти из кровати. Ее охватило чувство, похожее на то, что посетило ее у квартиры Снежной Королевы. Ощущение, что ей не обязательно это делать, и что она еще может все остановить.

-Кто там? – Сонно спросила зарывшаяся в одеяло Света.

-Не знаю, - солгала Ольга, наматывая на себя простыню. – Схожу посмотрю.

Нетерпеливый звонок снова ворвался в квартиру. Ольга медленно – как на эшафот – подошла к двери, щелкнула замком и наконец открыла.

Лара стояла перед ней – уставшая, какая-то серая – то ли от долгой дороги, то ли неделя и без того была тяжелой. Ее волосы за это время еще немного отросли, и теперь они были вовсе не белыми, а темными – падали на лоб, прятались за уши, кудрявились немного на висках. Все те же джинсы – голубые, потертые, держащиеся на бедрах. Вместо свитера – по случаю летней погоды – футболка без рукавов, открывающая татуировку на сильном плече.

-Привет, - Ольга посторонилась, пропуская Лару внутрь квартиры. Отпрянула от протянутых рук и прикрыла дверь.

Лара смотрела на нее, и было понятно, как трудно, как сложно, как невыносимо тяжело будет говорить ей все, что Ольга собиралась сказать – вот так, стоя совсем рядом, близко, слишком близко.

-Нальешь мне кофе? – Спросила Лара. – Чувствую, разговор нам предстоит долгий, а я практически без сил.

Ольга пожала плечами и пошла на кухню, придерживая спадающую простыню. Включила кофеварку, нашла сигареты.

-Я так понимаю, в твоей кровати сейчас кто-то есть?

Она оглянулась – поспешнее, чем хотела бы. Оказывается, Лара успела присесть на край подоконника и теперь смотрела вниз, на Камергерский. Волосы ее окончательно закрыли лоб, и во всей позе была какая-то обреченность.

-В моей постели почти всегда кто-то есть, - ответила Ольга. – Сегодняшний день – не исключение.

Она разлила кофе по чашкам. Подумала, и достала тарелку с фруктами из холодильника. Постелила салфетки, положила приборы, поставила пепельницу.

-Присаживайся.

Лара послушно переместилась с подоконника за стол. Теперь они сидели друг напротив друга. Одновременно потянулись к пачке сигарет и отдернули руки.

-Ну давай, - сказала вдруг Лара. – Излагай.

Ольга посильнее замоталась в простыню. Несмотря на то, что из приоткрытого окна веяло теплом, она почему-то мерзла.

-Нечего излагать, - сказала она, - я уже все сказала.

Лара покачала головой.

-Нет, детеныш, я имею ввиду не ту ересь, которую ты написала мне в смс, а то, что ты думаешь и чувствуешь на самом деле.

Это «детеныш» стало последней каплей. Больше сдерживать себя Ольга не могла. Она вытряхнула из пачки сигарету, закурила и прищурилась на Лару.

-Хорошо, - сказала она холодно. – Я отвечу. Но после этого ты встанешь и уйдешь отсюда, и больше никогда не будешь мне звонить.

Лара молча смотрела на нее.

-Последние три месяца я пытаюсь изменить свою жизнь. Я благодарна тебе за то, что ты стала катализатором этих изменений. Если бы не ты – я бы, наверное, не решилась. Но…

-Мавр сделал свое дело? – Перебила ее Лара. – Мавр может уходить?

-Нет, - Ольга покачала головой и сделала быструю затяжку. – Не в этом дело. Просто я не хочу отношений, из которых ничего не выйдет. Однажды я уже это пробовала, и это не сработало – не сработает и теперь. Мы слишком разные, пойми. Может быть, именно поэтому нас так тянет друг к другу, но притяжение – это еще не все.

Она посмотрела Ларе в глаза.

-Ты верно заметила: в моей кровати сейчас спит женщина. Тебя это устроит? Устроит знать, что сегодня там женщина, завтра мужчина, послезавтра – ты?

И сама себе ответила:

-Нет. Конечно, нет. Ты почему-то продолжаешь врать себе и надеяться, что я способна на нормальные отношения, но как быть, если я сама в это не верю? Я была замужем, я жила с мужем, и – поверь – никакого удовольствия от этой жизни я не испытывала. Я стала изменять ему в первый месяц после брака. И не потому, что мне так уж сильно хотелось другого человека – нет! Просто мне очень быстро стало скучно. Мучительно скучно.