— Пока принц не узнает, как собирать ветки дуба и резать ясень, он мне неинтересен. Не люблю напыщенных парней.

Мы прошли забор и попали на рынок. Продавщица молока справилась со своим украшением, и теперь казалось, что идешь посреди неба разноцветных цветов. Я вдыхала их аромат. Запах был таким сладким, что во мне забурлила магия, я захотела призвать бабочек.

— Боже, посмотри на деревню, — сказал отец. Я помогла ему войти на площадь рынка. Его трость отстукивала наши шаги. Он кивал и улыбался многим прохожим. — Смотри-ка, кожевники отмылись. Даже кузнец. А пекари сделали огромный каравай по случаю. Еда повсюду.

Мужчины и женщины топились у магазинчиков с соломенными крышами, многие у входа в таверну держали кружки и дымящиеся трубки. Все были в лучшей одежде, в расшитых туниках, с чистыми волосами. Девушки заплели свои волосы и уложили косы на макушках.

— Где? — я шагнула к отцу, жадно выглядывая еду.

— Это не для вас, юная мисс, — жена пекаря отогнала меня, вытянув красные руки.

— Значит, юная мисс.

— Не устраивай сцену, Мей. Мы не должны выделяться.

— Я и не собиралась, — мы отвернулись, я успела показать грубый жест за спиной отца. Жена пекаря сердито на меня посмотрела.

— Отчего ты смеешься? — спросил отец, с подозрением глядя на меня.

— Просто так. Мы хоть присядем, до того как прибудет принц?

Таверна «Павший дуб» выставила бочки и стулья для зрителей. Я усадила отца, и он вытянул больную ногу. Но я была слишком взволнована, чтобы сидеть. Мои мышцы дрожали. Я хотела убежать в лес и прокатиться на Анте.

— Ты видел Анту? — спросила я.

Отец оперся на трость и посмотрел на меня, щурясь на солнце.

— Не видел, — пожал плечами он. — Он точно в лесу.

Этого я и боялась. Сейчас кто-то мог выследить Анту и убить за мех или из предубеждений. Я уже не раз видела, как свинопас крестится, когда я проходила мимо него с Антой. Уверена, он подозревал, что Анта какой-то демон.

Я оглядывала толпу в поисках браконьеров и пьяниц, тех людей, что могли ночами ждать у хижины, пока появится Анта. Некоторых я увидела, другие пропали.

— Я вернусь через минутку, — сказала я. До того, как отец успел возразить, я подобрала юбки и помчалась сквозь толпу, огибая замерших рабочих, их ошеломленных жен, бегающих по рынку маленьких детей. Я, видимо, выглядела странно, но меня это не беспокоило. Я должна была проверить Анту. Если бы только успеть…

Я нырнула под арку из цветов и покинула рынок, мои юбки мешали. Я расслабила пояс, и длинна ткань начала распрямляться. Я путалась в ней. Отвлекшись на платье, я не заметила девушек, идущих с мельницы. Мы шли навстречу друг другу. Когда я шагнула назад и потерла нос, я поняла, что врезалась в одну единственную рожденную с мастерством — почти принцессу — Эллен Миллер с мельницы.

— Оу, смотри, куда идешь, — сказала она, с отвращением скривив губы.

Я парировала с сарказмом.

— Ваше Высочество.

— Вот стану королевой, смогу арестовывать всех, кто досаждает мне, — ответила она. Блондинка, Элис, глупо захихикала за ее спиной.

— Тогда я буду держаться подальше от королевы. А теперь дай пройти, мне нужно идти.

Эллен, что была в жестком корсете алого цвета, над которым возвышалась грудь, приподняла юбки и сделала шаг ко мне.

— Но вскоре прибудет принц.

— Мне плевать на принца. Мне нужно в лес.

Девушки позади Эллен, ее вечные подпевалы, зашептались с обеспокоенным видом.

— Ты слишком часто там бываешь. Это ненормально. Ты ненормальная.

— Как и вы, — я не смогла не фыркнуть, ухмыльнувшись. — Мастерство. Надеюсь, ты потом покажешь нам свою силу.

Щеки Эллен по цвету стали такими же, как и ее одежда.

— Покажу.

Она отвернулась от меня.

Я смотрела, как они уходят в дурацких туфлях на небольшом каблуке, стучащих по камням. Им приходилось перепрыгивать лужи, а одна девушка взвизгнула, когда ее платье испачкалось грязью.

— Дуры, — сказала я, развернулась на каблуках и поспешила в лес. Волосы били меня по щекам.

Я прорвалась сквозь деревья, вдыхая лесной воздух. Мое платье тянулось за мной. Оно проползло по земле, пачкаясь и цепляя на себя ветки. На мгновение я задумалась, бегала ли так моя мама. Отец будет злиться, но он знает, что со мной. Он знает, что мне плохо.

— Анта! — прокричала я в полумрак. Пока я стояла, начала замерзать. Дождя не было. Кусты трещали, и я крутила голову, с силой выдохнув. — Анта!

Ветка сломалась. Я схватилась за платье. Может, зря я пришла.

— Анта?

Что-то двигалось. Я уловила это краем глаза. Темное, а не белое, как Анта. Я не должна была приходить одна. Как далеко я забежала? Как глубоко я в лесу Ваэрг, где тени поджидают добычу?.. Я заставила ноги двигаться, игнорировала дрожь в мышцах. Силуэт бросился в глаза. Что-то следило за мной, но не мой белый олень. Я развернулась и побежала, но ноги запутались в платье, и я упала в грязь. Она попала и на кожу. Я чувствовала ее горький и затхлый вкус во рту. Мои руки тряслись, когда я поднималась с земли. Подобрав юбки, я шагнула вперед, отчаявшись выйти из леса. Слишком близко слышались шаги за моей спиной, но я заставила себя идти вперед. Пытаясь быть храброй, чтобы встретить то, что преследовало меня, я повернулась лицом к нападавшему.

— Чт?.. Кто вы? — спросила я, лишившись дыхания.

— А ты что здесь делаешь, милочка? И почему ты в грязи?

Трое мужчин сидели на конях. У двоих поверх одежды были металлические пластины, третий — юноша моего возраста — был в зеленой шапке, а его длинная красная накидка спадала на спину лошади. У него были светлые песочные волосы и яркие серебряные глаза. На его лице была игривая саркастическая улыбка, что раздражала меня.

— А что еще может быть? Я упала, — ответила я.

— Народ в Хальц-Вальдене странный, — сказала я. — И грубый. Это так ты к принцу обращаешься?

Я едва слышно выругалась. С этим страхом я забыла о принце. И я попыталась неискренне сделать реверанс.

— Простите, хм, Ваше Высочество.

— Величество, — исправил он. — И это худший реверанс, что я видел в своей жизни, но, похоже, этого хватит. Признаюсь, мы заблудились и опаздываем. Мой страж увидел редкого белого оленя, и мы захотели поохотиться на него. Отец был бы впечатлен головой…

— Да как вы посмели, — я в ярости сжала кулаки.

Челюсть принца упала.

— Прошу прощения?

— Как вы посмели охотиться на моего оленя?

— Прости, твой олень? У тебя не может быть оленя, — он приблизился на лошади и смотрел на меня с любопытством. — Твой.

— Да, он мой, так что никто и волоска его не тронет, иначе я буду убивать.

Один из стражей, что, как оказалось, был в броне, вытащил из ножен меч на длину пальца. Принц поднял руку и остановил его.

— Ты шутишь? — спросил он.

Мое сердце билось в панике, но я решила стоять на своем, так что выпрямила спину и расправила юбки.

— Нет, я просто констатирую факт.

Мои слова повисли в воздухе, пока я ожидала ответ принца. Его глаза сузились. В какой-то момент я была уверена, что он прикажет стражу отсечь мне голову.

Его смех взорвал тишину.

— Ну вы слышали? Девчонка констатирует факт. Не сказал бы, что мне это нравится… вообще. А теперь скажи, что тебя зовут не Эллен.

— Нет, точно не Эллен. И слава Богу. Я бы не стала меняться местами с этой простофилей даже за все пирожные из булочной.

Принц переглянулся со стражей.

— Хочешь сказать, что моя будущая невеста — простофиля? Она же не… не уродина, так ведь?

Я подобрала юбки, чтобы уходить.

— Оу, она не уродина, — я отвернулась и направилась обратно в деревню. Принц заставил лошадь следовать за мной. — Если, конечно, вам такие нравятся. Ну, знаете,… здоровячки.

— Здоровячка? — повторил он. На его лице застыл ужас. — Она крупная?

— Я бы сказала… толстая, — я оглянулась на принца, радуясь его смятению.

— Толстая? Боже, она свинья что ли? Отец говорил мне, что она — самая прекрасная девушка в деревне. Но, уж точно, при взгляде на тебя уже исчезает вся надежда.