— Но это ложь! — крикнула я, вскакивая на ноги. — Магия не убивает, — я в ужасе прижала ладонь ко рту. Казимир уставился на меня, словно я была цирковым уродом. Отец потащил меня обратно на сидение, и я попыталась взять себя в руки, хотя все смотрели на меня.

— Что я говорил? — поучительно спросил отец.

— Но как она?..

— Я не знаю, — сказал отец. — Но какой бы магией это ни было, ты не при чем. Не забывай, что тебе нельзя показываться, — его тон был серьезным. Я не заслужила такого порицания.

— Прости, — пробормотала я.

Когда Эллен представили принцу, все жители деревни собрались в таверне пировать. Мы с отцом не знали, но фермеры для этого случая откармливали животных.

— Почему о таком мы узнали последними? — я взяла яблоко с ближайшего стола, не обращая внимания на взгляд одной из фермерских жен. Все стулья были заняты, и мы стояли у стены мрачной комнату с остальными бродягами, которых никто не хотел пускать. — Мы работали. Мы торговали. Почему мы никому не нравимся?

— Ты знаешь, почему, — ответил он.

Вид еды заставил меня сглотнуть, и я быстро расправилась с яблоком. Отец впился в куриную ножку.

— Лес Ваэрг, — пробормотала я. Я все еще не могла избавиться от ощущения, что должна быть там с Антой. — Но и до того, как мы начали поставлять оттуда дерево, они на нас не обращали внимания.

— Мы бедные, Мей. Беднякам ничего не дают. Мы не можем толком ничего им дать, так и они нам отплачивают.

Я ненавидела это. Я ненавидела мысль, что мы были ненужными. А наши сердца? Они тоже не имели значения?

Слезы заполнили мои глаза. Не будь я такой голодной, я бы избегала их. Я бы отказалась от еды и никогда бы с ними не заговорила. Игнорируя суровые взгляды, я стащила кусок пирога с мясом и ушла из комнаты, поглощая пищу, мясной сок тек по моим пальцам.

— Наслаждаешься, да?

Я резко развернулась, чуть не уронив пирог, и увидела принца Казимира, что стоял, склонив голову.

— Твои манеры такие же изысканные, как и твой характер. Отвратительно.

— Чего надо? — бросила я. Пока я ожидала его ответ, я закончила с едой и облизнула пальцы.

— Есть разговор, — он шагнул ближе, закат очертил его лицо. Оранжевый свет поблескивал на его волосах. Его серые глаза контрастировали с кожей, как серебро и луна. По какой-то причине у меня пересохло горло, я беспокоилась о себе.

— Я… не знаю, о чем вы говорите.

Казимир придвинулся ко мне ближе, чем хоть раз кто-то из жителей приближался.

— Знаешь. Ты сказала мне, что Эллен — свинья. Но это не так. Она прекрасна, — вернулось мечтательное выражение, и Казимир перевел взгляд на заходящее солнце. — Ее кожа мягкая, как у персика. Она так восхитительно произносит слова…

— Вы хотите довести меня до смерти? — я закатила глаза, казалось, что я вот-вот взорвусь. Почему Эллен так понравилась этому принцу? — Думаю, вам лучше казнить меня за наговор, чем пытать вот так. И вообще, почему вы здесь одни? Я думала, что вы вместе со своей стражей. Не боитесь, что я отомщу за попытку охотиться на Анту?

— Что за Антл? — ответил он.

— Анта. Мой олень.

Принц вскинул голову и рассмеялся.

— А ты все пытаешься убедить меня, что приручила оленя? Ты сошла с ума, если думаешь, что я такому поверю.

— Нет, я не хочу вас убедить. Я просто констатирую факт: олень Анта принадлежит мне.

— Так докажи, — сказал он. Он сделал еще шаг ближе, его серебряные глаза сверкали. — Покажи мне своего оленя.

— Не могу, — сказала я.

Принц фыркнул.

— Я так и думал. Ты лишь жалкая обманщица, к тому же, врать не умеешь.

Моя кожа горела, кровь кипела под ней.

— Оу, я не обманщица. Я просто защищаю вас, потому что нам нужно будет идти в лес Ваэрг.

Он посмотрел на закат.

— Но уже почти стемнело. Это безумие.

Я пожала плечами.

— Я там постоянно. Это не опасно. Анта приходит, если я позову его. Только так я это вам докажу. Если вы не боитесь, конечно.

Глаза Казимира переместились с меня на деревья за деревенскими вратами, а потом вернулись ко мне.

— Хорошо. Идем.

— Точно не хотите взять стражу? — подколола я.

Челюсти Казимира сжались, он не посмотрел на меня.

— Я и без них справлюсь, спасибо. А теперь ведите меня, моя леди, — вежливо взмахнул рукой он.

Я подобрала юбки и перешагнула через грязь, что осталась в луже после ночного дождя. Легкие ветер ласкал кудри на моей шее, словно шептал что-то. Солнце ушло спать, укрывшись звездами, укутав деревню и лес мраком и тенями. Казимир шел рядом со мной, держась рукой за меч. Мы собирались войти в темнейший лес Эгунлэнда, тишина между нами замораживала воздух. Мое сердце билось быстро. Это ошибка.

Мы зашли на пару футов в лес, и я позвала Анту. Если он придет, мы сразу уйдем. Если нет… что же, тогда и решу.

Моя правая нога пересекла границу леса первой. Температура падала, я обхватила себя руками. Было темно. Деревья раскачивались по воле ветра.

— Где он? — прошептал Казимир.

— Анта! — позвала я. — Дай ему время.

Ничего.

Принц Казимир стоял так близко, что наши руки почти соприкасались. Я отодвинулась от него, и он повернулся ко мне, хмурясь.

— В чем дело? — спросил он.

— Ни в чем, — ответила я. Странно было воспринимать принца, что напугал меня, равным. Я же избегала взглядов и держалась подальше от незнакомцев. Я, Мей Вейландер, девушка, что приглядывала за проклятым лесом, та, что могла распространять проклятие на тех, кто этого заслужил. Из этого леса пришла и моя мать.

Я всегда была другой и бедной, что делало меня странной для всех, кого я встречала. Но этот юноша, похоже, не беспокоился об этом. И он тоже был любопытным.

Где-то в глубине леса раздался рев. Низкий, он дрожал в воздухе. Он. Он звал меня.

— Анта! — громче сказала я.

Ветки трещали, листья шуршали, тьма исчезала. Мой страх тут же ушел. Я должна была бежать к нему. Бежать так быстро, как только могли мои ноги.

— Стой! — закричал Казимир позади мен.

Я продолжила бежать, прорываясь сквозь ветки, ориентируясь только по нескольким дюймам, что мне было видно. Только проблески лунного света сквозь густые деревья отмечали путь.

— Может, остановишься? — Казимир попытался поймать меня, у него почти получилось. — Что ты… Ох.

Он резко замер рядом со мной, потому что впереди стоял Анта, его голова была высоко вскинута, а ноздри раздувались. Шуба белого оленя сверкала во тьме, освещаемая лучом лунного света. Он копал копытом землю, Казимир выхватил меч.

— Уберите его, — процедила я. — Анта, все хорошо, малыш. Это я.

Он фыркнула, из его ноздрей вырвалось облачко пара. Я вытянула руку и осторожно шагнула вперед. Что его так пугает? Мои глаза скользили по его боку, я нашла ручеек крови. Он был ранен. Я знала это. Сердце подскочило к горлу.

— Я убью зверя, — Казимир прыгнул вперед, и я оттолкнула его в кучу облетевших листьев.

— Не убьешь, — покачала головой я. Тупой принц. Теперь Анта был еще сильнее встревожен. — Давай, малыш. Ты меня знаешь.

Олень опустил голову, его переплетенные рога поймали на себя лунный свет. Тени очертили их так, словно ветви деревьев позади него. Он понюхал мои пальцы, и я шагнула ближе, положив руку на его шею, гладя его и успокаивая. Он дал мне осмотреть рану — порез, не глубже, чем от струны, — и я гладила его, пока он не перестал дрожать.

— Я бы арестовал тебя за такое, — Казимир стряхивал грязь с туники, а потом поднял меч.

— Ты не убьешь его, — ответила я, игнорируя его угрозу. — Никто этого не сделает, — я убедилась, что, кроме раны, он был в порядке, и запрыгнула на его спину, используя силу рук и рога Анты, как поручни.

Казимир смотрел на это, раскрыв рот.

— Так это правда. Ты приручила зверя.

— Он не чудовище. Я не знаю, приручила ли я его. Он позволяет мне кататься на нем, но я не знаю, позволит ли он это другим, — вдалеке ухнула сова, ветви продолжали скрипеть. — Нужно покинуть лес. Кто-то хотел поймать Анту. Этот порез, видимо, от стрелы. Здесь небезопасно.