Этот красивый самоуверенный Сережка всегда ей нравился. Он совсем не походил на остальных мальчишек. Он был почти одних лет с ними, но, уйдя из шестого класса школы, уже работал осветителем в театре. Держался совсем как взрослый, всегда хорошо, со вкусом одевался. Не было у него этих диких манер и привычек — гонять с гиканьем по двору мяч, не пропускать ни одной новой кинокартины, гоготать по каждому дурацкому поводу, затевать драки, лезть друг на друга с кулаками — одним словом, всего того, что никак не вытравишь у брата, у этого грубияна Васьки и вообще у всех мальчишек.

— Идем же, — потянула ее за руку Наташа.

Но Таня с необычайной заинтересованностью наклонилась к Коле, который снова вдевал ногу в злополучный ботинок.

— Неужели так велики? А ты набей чего-нибудь в него… Тряпок набей… Вон пакля есть…

Она даже подошла к настенной полке, выдернула оттуда кусок пакли и всунула его в Колину руку.

— Юрка, давай скорей! — приказал Сережка. — Я достал таких голубей, высшим классом пройдут! А вы, девочки, что здесь делаете?

— Ничего, — отрезала Наташа и потянула Таню к выходу.

В это время дверь широко распахнулась, и в гараж вбежал Агей.

Вася сорвался с места так стремительно, что с полки на землю с грохотом полетело ведро.

— Агей, стоп! — закричал он. — Говори только кодом. Здесь посторонние!

Наташа подняла с пола ведро и поставила его на место. Сказала обиженно:

— Мы уже стали посторонними, Таня! С каких это пор?

— Агей, не обращай внимания! Кодируй!

— Дипорекпоторпошапо напо мепостепо, — скороговоркой произнес мальчик.

— И между прочим, я уже расшифровала ваш глупый код, — все еще рассерженно заявила Наташа. — Ты понимаешь, Таня, надо откинуть слог «по», и все будет ясно: «Директорша на месте». Правда, Агей? Только почему ты взял слог «по»? Ведь у вас по четным числам надо прибавлять «ли».

Агей с укоризной посмотрел на Наташу: ну, ничего нельзя доверять этой девчонке, а ведь давала честное слово, что никогда не проболтается. Потом, сочтя свои обязанности дипкурьера выполненными, он отошел в сторону и пристроился на нижней перекладине лестницы.

— Глупые мальчишки! — презрительно сказала Таня.

— Ты, Танечка, покрепче их, — со смехом посоветовал Сережка. — С ними только так и можно… А ты, Юрка, давай шевелись. Замечательные голуби, цены им нет! Пойдем покажу… И вы, девочки, пойдемте, нечего в этой грязище сидеть. И не забудьте здесь Маришку.

Сережка подхватил под руку Таню и, направляясь к выходу, запел вполголоса: «Летите, голуби, летите…»

— И нам, Коля, пора, — сказал, подымаясь с места, Вася.

Во дворе было пасмурно, но после гаража дневной свет казался особенно ярким, воздух особенно свежим.

На скамейке, неподалеку от ворот сидел Володя и глазел по сторонам. Ребята подошли к нему.

— Ну что, Илья Ефимыч, как твои панно и акварели? — насмешливо спросил его Сережка.

— Почему Илья Ефимович? — удивился Коля.

— Илья Ефимович Репин — великий русский художник, — назидательно пояснил Сережка. — Вам пора бы это знать, юнцы… Хотя, правда, у вас молоко на губах еще не просохло…

— Ты лучше скажи, — перебил его Володя, — просох твой пиджак после дождя или нет?

— Почему ему надо сохнуть? Он не был мокрым.

— Рассказывай! Мы видели тебя, когда ты стоял под дождем вместе с Юркой. Возле служебного входа театра. Два-три дня назад…

Сергей наморщил лоб:

— Это перед началом спектакля? Когда я к Юрке вышел?

— Да, да! — рассмеялся Володя. — Он тебе еще деньги отдавал.

— А! Вспомнил!.. Я Юрке деньги одолжил. Давно уже. И немаленькую суммочку. Он все не отдавал мне, а вот тогда, когда дождь был, принес наконец. Прямо в театр, чудак какой…

Он выразительно посмотрел на Юрку:

— Месяца два не отдавал?.. Так?

Юрка тихонько присвистнул:

— О чем разговор, расплатился уже… Ну, идем, показывай.

Он снова присвистнул, заложил руки в карман и быстро зашагал в сторону. За ним следом пошел Сережка.

Таня повернулась к брату:

— Ты готов был наговорить всякой чепухи. Язык у тебя!.. И вообще все вы… Что вы все нападаете на Сережу?.. Где только можно…

— Да кто его трогает!.. — обозлился Вася. — Если хочешь знать, так он… Одним словом, насчет Сережки у нас свое мнение…

Детский городок кондитерской фабрики расположен в сквере, напротив картонажного цеха. Когда-то здесь был сад, принадлежавший владельцу фабрики. Старые рабочие хорошо помнили двух его девочек, одетых в кружевные платьица и играющих в серсо под присмотром гувернантки на аллеях этого сада. А сейчас здесь — детский городок, где отдыхают и развлекаются сотни детей рабочих и служащих. Забор вокруг всей территории городка окрашен веселой зеленой краской, за ним виднелись расходящиеся лучами дорожки, посыпанные желтым песком… Но городок был еще закрыт. Торжественное открытие состоится только в воскресенье.

К воротам, у которых на табуретке сидела сторожиха и что-то вязала, подошли Вася и Коля.

— Главное, делай вид, что ты свой, — сказал Вася, опережая товарища. — Нам бы только проскочить в ворота.

Какой должен быть вид у «своего», Коля решительно не знал. Но на всякий случай засунул руки в карманы брюк и задрал голову кверху.

Вася быстро прошел мимо сторожихи, но Колю она успела схватить за рукав.

— Это со мной, — сказал Вася. — Пропустите!

Но женщина цепко держала Колю. А когда Вася немного приблизился, она вскочила с табуретки и другой рукой схватила его. И сердито сказала:

— Куда разогнались?! Ясно написано — закрыто! А они идут как будто их не касается.

Вася бросил убийственный взгляд на растяпу-товарища и сладчайшим голоском произнес:

— Мы не гулять, тетенька!.. Мы по делу… Нам ваша заведующая нужна…

И вдруг с силой рванул руку и бросился бежать по аллее, крикнув на бегу:

— Колька!.. За мной!..

Коля дернул руку и тоже побежал.

Расчет был точен — сторожихе нельзя уйти от ворот. Она только махнула рукой вслед мальчишкам и снова уселась на табуретку.

Под ногами ребят мягко хрустел свежий желтый песок. Где-то наверху пронзительно кричали галки.

В конце обсаженной липами дорожки к столбу была прислонена лестница, и на ней стояла молодая женщина с белой косынкой на голове.

— Вы не знаете, где здесь заведующая? — спросил возможно вежливее Вася.

— Я заведующая, — не глядя вниз, ответила молодая женщина. — Подождите, забью вот этот гвоздь, тогда поговорю с вами.

— Сердитая, — сказал тихо Коля.

— Спокойствие! — ответил Вася. — Нам нужно утереть нос Таньке с ее библиотекаршей, понятно?

Заведующая забила гвоздь, потом медленно стала слезать с лестницы.

— Ну, слушаю вас.

— Товарищ заведующая… — начал Вася.

— Меня зовут Анна Павловна.

— Товарищ Анна Павловна!.. Мы из Грибного переулка…

— Дом номер пять, — уточнил Коля.

— Знаю этот дом, — сказала Анна Павловна.

— У нас во дворе есть дети… Ребята, — продолжал Вася.

— Во всяком дворе есть дети, — заметила Анна Павловна, взяла с земли несколько флажков и снова начала подниматься по лестнице. — Ну и что вы хотите? Говорите дальше, я слушаю.

— Ребята послали нас к вам, — задирая голову кверху, продолжал Вася. — Мы хотим, чтобы вы нам помогли… чтобы занялись нашим двором…

— Просохнут у нас скамейки, приходите к нам, — предложила Анна Павловна.