— Ах, Батерли! — воскликнул Барни.

Том кивнул головой.

— Некоторые рыбаки попытались противостоять ему. Это им дорого обошлось. Генри, видимо, твердо стоит на своем. Такие люди не сдаются... Но, похоже, он в безвыходном положении, говорят даже, что ему не удастся отремонтировать свое судно после последнего- случая.

— Он мне ничего не говорил о другом происшествии,— удивленно проговорил Барни.

— Как бы там ни было, если Генри капитулирует, весь порт будет принадлежать Харду. Я только что встретился с твоим братом, и от одного его вида мне стало страшно. Он заявил, что поднимется, чтобы объясниться с Хардом. Я просил его подождать тебя, но он ничего не хотел слышать. Мне даже показалось, что он и говорить о тебе не хотел. Я полагаю, что вы так и не поладили.

— Это фанатик. Он считает, что если ты носишь имя Хэммонд, то ты  должен рыбачить.

— В любом случае в твоих же интересах повидать его.

— Хорошо. Пойдем со мной.

— Прости меня, но я должен вернуться в контору. Я заинтересован в том, чтобы сохранить свое место, и не могу позволить себе открыто встать на чью-либо сторону в этой истории.

Барни удивленно смотрел на него. Картер боялся. Это читалось на его круглом бледном лице.

— О’кей. Я благодарю тебя.

Он подождал, пока Том поднимется по лестнице, потом обошел здание и оказался в темноте. С правой стороны вода плескалась о дамбу.

Внезапно около стены он заметил мужчину, стоящего на четвереньках. Барни невольно остановился и опустился на одно колено.

Его брат!

— Генри?

Он оглядел его и схватил поперек туловища, чтобы поставить на ноги, но Генри поднял кулак и нацелился на челюсть Барни.

— Оставь меня в покое!

— Послушай... Разреши мне помочь тебе. Что произошло?

— Убирайся к дьяволу! Не трогай меня!

У Барни было чувство, будто он получил пощечину, но он не сдался. Он заставил Генри встать и прислонил его к стене. Брат задыхался, его лицо представляло собой кровавую маску. Губы были расселены, а один глаз наполовину закрыт. Барни почувствовал, как в нем закипает злоба.

— Кто это сделал?

— Какое это имеет значение для тебя? Я же сказал — оставь меня!

Барни глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

— Ты и в самом деле не понимаешь того, что говоришь. Послушай меня, хоть один раз. Я не обязан был возвращаться в Батерли. Возможно, у меня были другие причины покинуть Нью-Йорк, и я мог поехать в любой другой город. Но ты написал мне,, что у тебя определенные трудности. И с тех пор, как я нахожусь здесь, у тебя лишь одна мысль в голове — как бы освободиться от меня. Я хочу тебе помочь, слышишь? А теперь скажи, кто тебя" избил?

— Я пропал,--- пробормотал: Генри.— Я разорен.

— Что ты говоришь? — Бари» с силой встряхнул его.— Я здесь, чтобы помочь тебе, Генри. Понял?

Генри посмотрел ему прямо в; глаза. Он казался потерянным.

— Ты останешься, здесь?

— Я не знаю, но по крайней мере до тех пор, пока это дело не будет закончено.

— Этот город ужасен.

— Будь уверен в одном, я не уеду, пока не разберусь тут во всем.— Он достал из кармана' носовой платок и вытер им кровь и пыль с лица Генри.— Это Хард?

— Да.

— Это ты спровоцировал потасовку?

— Я потерял голову, я ничего не могу доказать. Ты даже не можешь себе представить, что здесь происходит. Дело не только в исчезновении этих де Фалгия... Я истратил все до последнего цента, чтобы привести «Мери Хэммонд» в порядок. И вот этот подонок Хард все уничтожил своим судном. Я полностью разорен. Я не могу больше бороться. В любом случае экипаж покидает меня. Парни боятся Харда. Я пропал...

— Сколько тебе надо, чтобы исправить повреждения?

Генри выпрямился, устремив взгляд на маяк. Файф Пенни Истленд.

— Примерно шесть тысяч долларов. Банк мне не даст в долг. Малколм Дюран будет возражать. Он тоже хочет, чтобы я проиграл.

— У меня есть такая сумма. Она твоя.

Генри ошеломленно смотрел на брата.

— У тебя есть шесть тысяч долларов?

— Я вышел на ринг не для игры. У меня есть славный маленький пакет. Скажи мне, что тебе нужно.

— Ты говоришь серьезно, Барни?

— Безусловно.

— Я благодарю тебя.— Генри сделал несколько шагов.— Я полагаю, что теперь дело пойдет лучше.

— Ты в состоянии вернуться домой?

— Да. Пойдем.

— Я не пойду с тобой. Мне нужно сказать пару слов этому Харду.

— Нет! У него в кабинете его гориллы. Их только что было трое. Ты выйдешь оттуда не лучше меня.

— Послушай, ты уверен, что эго судно Харда ударило тебя?

Генри покачал головой.

— У меня нет никаких доказательств. Был слишком плотный туман.

— Можно произвести расследование...

— Нет. Другие уже пытались. Карл Маклин подал жалобу, когда его «Нэнси» была расколота .пополам. Ничего не удалось доказать. Матросы были напуганы, и дело квалифицировали как несчастный случай. Но всем известно, что Хард держит под контролем всю индустрию рыбной ловли в нашей местности и действует очень жестоко. Я никогда не думал, что здесь может существовать что-либо подобное!

— Я хочу его увидеть. Ты возвращайся домой, а я позже присоединюсь, к тебе.

Генри колебался.

— Барни, мне действительно неприятно, что я был так груб с тобой.

Барни похлопал его по плечу.

— Иди домой,— повторил он.— И не беспокойся; Я вовсе не хочу создавать себе неприятности. 

Барни пошел за Томом Картером, чтобы попросить его отвезти Генри домой на машине.

Грузчики закончили разгружать «Мери Хэммонд», и большинство из них возвращались домой. Конец причала теперь утонул в темноте.

Барни на мгновение остановился под плакатом с именем Питера Харда, стараясь подавить гнев, прежде чем подняться. Он посмотрел на освещенные окна кабинета: Хард еще был там.

Он медленно поднялся по лестнице. Часть здания служила складом, и Барни видел справа от себя черную пропасть. Через дверь доносились голоса, громкий раскат хохота мужчины, потом что-то вроде кудахтанья и несколько слов, приглушенных дверью.

Он вошел не постучав. Человек геркулесовского телосложения сидел за письменным столом, и чистил ногти при помощи ножа. Его коричневое квадратное лицо украшал большой рот с узкими губами. Черные кустистые брови нависали над глазами серо-стального цвета.

— Входите, не утруждайте себя стуком!

Барни принялся рассматривать двух других мужчин, ‘находящихся в комнате. Один, бородатый, был одет как рыбак, на ногах — высокие сапоги. На другом, таком же огромном, как Хард, были твидовый пиджак и мокасины, над бровями виднелось множество шрамов, а его сломанный нос, видимо, не раз побывал в переделках. Барни не знал ни того, ни другого. Его глаза, снова остановились на колоссе, восседавшем за письменным столом.

— Вы Питер Хард?

— Да, я.— Он небрежным жестом указал на стул.—  Садитесь. Что вас волнует?

— Вы! Вы меня раздражаете. 

Хард несколько секунд смотрел на Барни своими холодными глазами, потом скрестил руки на ноже и расхохотался.

— Я полагаю, что в этом городе я раздражаю немало людей, парень. Похоже, я не очень-то пришелся по душе в этой местности.— Он рассматривал Барни,—Мне кажется, я еще не видел вас здесь.

— Я Барни Хэммонд.  Вы и ваши гориллы только что изувечили моего брата.

Хард слегка выпрямился и бросил взгляд в сторону своих приятелей. Барни прислонился к двери. Никто не шевельнулся.

Внезапно Хард стал снова смеяться.

— Когда что-нибудь происходит, то. это сразу вешают на мою шею. Все вы здесь одинаковы в Батерли. Вы ничего не смыслите в крупных делах и хотите продолжать жить в прошлом. И потому видите во мне монстра. Я же хочу только одного: спокойно пользоваться своими судами, легально пользоваться.—Его голос внезапно стал жестким, и он нагнулся над столом.— Ваш брат возмущался здесь, разевал пасть и ругался. Мне не нравится, когда меня-называют убийцей. Он получил то, что искал. Меня бесит, когда меня обвиняют во всех несчастьях, которые случаются с этими полоумными, когда они рыбачат.