- Нет, вызывать её буду я...

   Думаете, мне легко далось это решение? Как бы не так... Просто на моём счету гораздо меньше жизней, чем за многолетнюю "трудовую" практику хвостатого демона. Причём мой фамильяр убивал целенаправленно, а я как раз являлась косвенной убийцей, просто забирая души уже умирающих людей (согласитесь, разница получается довольно существенной).

Да, я орудовала косой Смерти, но делала это лишь тогда, когда у человека заканчивался срок жизни, отведённый ему Всевышним. В дальнейшем патологоанатомы придут к выводу, что Анна Федосеева умерла от обширного инфаркта, Григорий Павловский был лежачим больным, а у таких людей развивается воспаление лёгких, чему очень способствуют пролежни, а Евгений Паршин... У молодого человека найдут крайнюю степень истощения неокрепшего после пробуждения от комы организма, вследствие чего, парень скоропостижно скончался.

   - Думаю, так будет правильно, - начальник одобрительно кивнул, мол, пусть и от тебя будет хоть какая-то польза.

   - Как мне её убить? - Всегда придерживалась мнения, что лучше сразу отмучиться и узнать результат, чем тянуть кота за хвост.

   - Васенька, - Асука решил вести со мной разговор, как с душевно больной личностью, - Кровавая Мери уже мертва... причём не один век!

   Отлично, мать вашу... Просто великолепно! Какой тогда смысл вызывать эту сбрендившую ведьму, если избавиться от неё всё равно не получится?..

   - И что ты предлагаешь? - Испугано шарахнувшись в сторону от вмиг разозлившегося шефа, заблеяла натуральной овечкой. - Предложить ей на выбор гильотину, сто грамм мышьяка или самостоятельно удавиться чулками?!

   - Ну, зачем же такие трудности? - Правильно, упырёныш, дыхательные упражнения - основа твоего здоровья и моего личного спокойствия. - Просто тебе нужно будет убить проводника, связывающего Кровавую Мери с нашим миром, и тогда ведьма возвратится по месту вечной прописки.

   Действительно, какие мелочи-то, а я тут проблему на ровном месте горожу! Главное в нужный момент от своего отражения взгляд отвести, чтобы заметить этого самого кукловода. Вот только боюсь, чёрная ведьма мне этого сделать не позволит...

   Словно подслушав мои нерадостные мысли, Смерть, задумчиво пожевал губу и выдал нагара:

   - Асука и я прикрывать тебя будем!

   Ну, всё, точно на тот свет отъеду с такими-то профессиональными телохранителями! Может, пока не стало слишком поздно, и правда обратиться в охранное агентство?..

   Только открыла рот, чтобы хоть что-то возразить, как меня бесцеремонно закинули на плечо и отбуксировали в спальню, видимо, справедливо опасаясь, что препирательства могут затянуться до утра. Сгрузив мою растерявшуюся и шипящую от боли (девчонки-каратистки, чтобы их совесть зверски загрызла, били профессионально, исключительно по болевым точкам и со всей дури) тушку на пол, недвусмысленно ткнули пальцем в большое, в человеческий рост зеркало, встроенное в дверцу шифоньера и быстро ретировались. Пока я сидела, и соображала, что лучше, напомнить о своих "боевых" ранениях и попросить месяц отсрочки, мол, пока синяки и ранки окончательно не исчезнут, или безропотно покориться обстоятельствам, в замке повернулся ключ, оповестивший о том, что обратного пути уже нет. Из-за закрытой двери послышался властный голос начальника, приказывающего фамильяру принести поваренную соль, причём, чем больше, тем выше вероятность их и моего, естественно, выживания.

   - Зачем она вам? - нет, я не оттягиваю время, просто пожить подольше хочется.

   - Круг из соли создаёт барьер, через который не может пройти нематериальная субстанция, - честно ответил Смерть. Перевожу на русский: если помрёшь, то хоть Мери до Ласточкина добраться не сможет. - Василиса, что-то я не слышу призыва ведьмы, - недвусмысленно намекнул начальник на халтуру зама.

   - Я боюсь... - честно созналась, с опаской косясь на посеребренную поверхность.

  На моё отчаянное блеяние последовал довольно жестокий ответ, мол, не трусь, Марусь, я сам боюсь, но от этого мне немногим стало легче. Просветив упырёныша, что отдельно взятой ведьме забыли выделить колюще-режущее оружие, чтобы отбиваться от агрессорши, как поняла, какую глупость сморозила. Бестелесному духу всё равно не причинит никакого вреда материальное оружие, а заклинаний, способных хотя бы удержать озлобленное приведение на месте, я не знаю...

Обернувшись на замкнутую дверь, с ужасом поняла, что даже если буду истекать кровью, меня отсюда не выпустят. И не потому, что начальник - изверг и деспот, а просто чтобы не дать кукловоду возможности добить Василису Ласкину, если с этим не справится Мери... Хотя в последнее верится с превеликим трудом.

Окинув комнату цепким взглядом, вынуждена была констатировать, что в замкнутом помещении нет ничего тяжелее изящной вазы для цветов, стоящей на подоконнике, поэтому, в случае непосредственного столкновения с колдуном, мне придётся очень туго. В голове снова зашевелились непристойные мысли о завещании, которое я так и не успела составить...

   - Василиса, мы же тебя прикрываем, - попытался подбодрить меня фамильяр, но не преуспел в этом деле.

   - Ласкина, если ты этого сейчас не сделаешь, - шеф начал закипать, и я уже приготовилась к полуторачасовой лекции о морали и угрозах страшной расправы надо мной, трусихой, как была повергнута в шок следующими словами: - то по твоей вине умрут ещё не один невинный и этот обаятельный юноша Даниил. Сможешь ли ты тогда спокойно жить, осознавая, что могла их спасти, но предпочла политику страуса?

   "Чёрт, а Габриель-то прав..." - некстати проснувшаяся совесть, подняла голову и заорала в громкоговоритель, размахивая призывными яркими транспарантами. - "Ведьма ты, Ласкина, или где, чёрт побери? Ведьма, причем потомственная, поэтому, дорогуша, вперёд и с песн... Тьфу ты, с призывом озлобленного духа!"

   - Кровавая Мери! Кровавая Мери! Кровавая Мери! - Отойдя на максимально возможное расстояние от зеркала, чётко произнесла, с опозданием понимая, что меня развели как пятилетнего ребёнка.

   Несколько томительно долгих минут в глубине зеркала ничего не менялось, и оно всё также продолжало отражать персиковые обои, висящую на стене картину, на которой был изображён бегущий в неизвестность табун лошадей, и диван, застеленный пледом заботливым и хозяйственным фамильяром. Я уже было расслабилась и обрадовалась одновременно (может, Мери нужны более материальные жертвы, нежели души умерших?..), как зеркальная гладь подернулась лёгкой рябью, и начала стремительно темнеть, постепенно формируя очертания человеческого тела.

   "Господи, ну, зачем я поругалась с Рафаилом и выгнала его?! Ох, как мне бы сейчас пригодилась его сила и остро заточенный меч..." - где-то на задворках сознания билась паническая мысль, в то время как глаза с пугающей прямолинейностью фиксировали происходящее.

   Зеркало перестало исходить серебряными волнами, и я увидела, аккурат напротив себя - как раз там, где должно было быть моё испуганное, если не поседевшее от ужаса, отражение, - молодую, темноволосую девушку. Поначалу Мери показалась настоящей красавицей из серии "любая модель удавится сетчатыми чулками от зависти", как неожиданно всё начало неуловимо меняться. Глаза зеркальной нимфы налились кровью, волосы начали постепенно истлевать, словно под воздействием высокой температуры, уродливо оголяя череп, а кожа сморщилась и пошла красными ожогами и ужасными волдырями.

   - Я прошла через адскую боль, - тихий шёпот разнёсся по комнате, хотя опальная ведьма даже не открывала рта. - Так познай же и ты, грешница, всю агонию и отчаяние, выпавшее на мою долю!

   Стоило только последнему слову стихнуть, как меня обдало невыносимым жаром. Суставы и сухожилия начало выкручивать под неестественным углом и, могу поклясться, раздался звук ломаемых костей. Упав на пол, даже не смогла закричать, парализованная адской болью. Вместо нормального голоса слышался какой-то хрип больной гриппом вороны, а при каждой попытке хоть что-то сказать горло сдавливал спазм и, казалось, будто ещё немного и поломается шея.