– Что последнее вы запомнили, леди? – граф ничуть не смутился, накинул мне на плечи клетчатый плед и начал пилить ремни на щиколотках.

– Ваше Сиятельство! Я требую объяснений! – как оказалось, помнила я все! Но если я сознаюсь, то Лауре несдобровать!

– Ничего не можете вспомнить? – Джеремайя отбросил в сторону обрывки кожаных полос. Я усердно закивала. – Так я вам расскажу! – может не надо, а то стыдно ведь! Его зеленые глаза потемнели от сдерживаемых эмоций. – Вы смогли сбросить мою защиту от демона. Как?! Вы же здравомыслящая леди? Что вы такое себе напридумывали?! Основание для одержимости просто так не создается?!

Он практически начал кричать. Сдержался, отошел к стене и с размаху ударил ее огненным кулаком. С кирпичной кладки посыпался песок.

Миранда одобрительно хмыкнула и продолжила заниматься маникюром. Такими темпами скоро от ЛилиХолл останутся руины.

– Джеремайя! – Оскар устало потер виски. – Возьми себя в руки и расскажи девушке, что произошло! Спокойно.

– Хорошо, – прошипел маг, а я настроилась держать себя в руках и не краснеть! – Я, уставший как собака, приползаю к себе в комнату. А там вы!

Маг потерял дар речи! Он смотрел на длинные шелковистые локоны, на нежную шею, на полуоткрытую ключицу…

– Я сплю и вижу сон?

– Возможно… – девушка встала с постели, темные волосы густым покрывалом скрыли почти всю фигуру. Но фантазия уже не могла остановиться… За два шага ожившая мечта оказалась близко-близко, протянула руки, обняла за шею. – А во сне позволено многое…

– И в абсолютно невменяемом состоянии!

– Моя прекрасная леди… – Джеремайя легко и нежно коснулся таких желанных губ. Но трепетный поцелуй не долго оставался таким! Между мужчиной и женщиной разгорался пожар.

– Ты точно этого хочешь? – на миг оторвавшись от изучения особенностей анатомии противоположного пола прохрипел маг. Белла лишь кивнула и сама потянулась к нему.

– К счастью, у меня сработал амулет на распознавание опасности.

Чего не сказал Джеремайя так того, что к стандартному набору талисманов каждого легавого у него добавлено и несколько уникальных. Если у тебя двоюродный брат демонолог, то грех не обзавестись чем-то распознающим существ из преисподней. Например, неприметной татуировкой-ромбиком на запястье.

Мансфилд взял лицо девушки в свои руки и хотел продолжить поцелуй. Да и вообще довести ситуацию до логического завершения! Но черный ромб на коже поменял цвет на красный и свел судорогой пальцы мага. Все-таки это была не самая лучшая идея: сделать такое экстремальное оповещение!

– А что потом? – я же помнила и его поцелуи, и прикосновения горячих рук, и как сознание уплывало в мареве наслаждения. Ладно, я была одержима, а у вас какое оправдание, Ваше нервное Сиятельство?

– Вы пытались меня убить!

– И как догадался? – тот, кто занял тело Изабеллы, оттолкнул мужчину с нечеловеческой силой и начал скручивать между ладонями сферу черного пламени. Граф действовал на одних рефлексах: щит на себя и контрудар. Классическая огненная стена прошлась по половине комнаты, мгновенно сжигая все в пепел. Демон увернулся. А Джеремайя не смог сдержать вздох облегчения.

Во что превратились не самые скромные апартаменты после такого обмена любезностями, лучше и не говорить.

– Барон Эрттон и Миранда появились вовремя.

И весьма своеобразно. Дверь в гостевые покои вылетела с одного пинка, а на пороге появился огромный, ростом с хорошего сенбернара, паук, оседланный маленькой девочкой. Оскар Эрттон тащился сзади с паутинной петлей на шее: он имел неосторожность не поверить сивилле и не принять одиннадцатилетнюю леди всерьез.

– Нам удалось провести обряд изгнания.

Можно считать, я заново родилась! Потому что самым действенным средством для борьбы с демоном и им одержимым, было устранение последнего. Желательно, мучительно и страшно. Веками проверенный способ. Или отдаться на милость инквизиции. Говорят, если обряд экзорцизма проводила церковь, то жертвы демонов и бесов оставались в живых. Только их больше никто не видел: они заканчивали жизнь в монастырях.

А было больно! Словно кости расплавились и потекли ртутью по венам вместе с кровью. Но мои крики не могли прекратить спокойный речитатив Миранды. Запах ладана въелся в кожу, волосы. Я билась головой о столешницу, выкручивалась в кожаных ремнях. Орала, проклинала, заклинала и умоляла. До тех пор, пока не смогла больше терпеть и не потеряла сознание.

Демон изгнан. Если верить хроникам нашей семьи, то ко мне он уже и близко не подойдёт. Так где же сейчас его носит?

На этот вопрос Мансфилд картинно беспечно улыбнулся. А мне захотелось немного подправить ему физиономию! Явно ведь пакость скажет!

– Не волнуйтесь, леди. Теперь он стал проблемой вашего врага. Того, кто натравил на вас исчадье Преисподней. Его судьбе теперь будет сложно позавидовать! Для начала он …

Я побледнела. Резко стало не хватать воздуха. Кулаки сами собой сжались, ногти впились в ладони, но я не чувствовала ничего. Вопрос «Кому верить: любимой сестре или заезжему выскочке» даже не стоял!

В голове закрутилась одна мысль: как помочь? Как предупредить? Вдвоем мы обязательно…

– Значит, Лаура… – в безжалостных зеленых глазах не осталось ни капли того сияния нежности, с которым он смотрел на меня несколько часов назад. Вы просили, чтобы я поверила, Ваше Сиятельство? Как можно доверять тому, кто носит сотни масок? А вы? Вы способны верить?

– Вы знали… знали, что я ничего не забыла… И все равно заставили все пережить заново.

– Да. А иначе, леди, вы бы опять промолчали! Вашу верность бы – да в нужное русло! Черная магия – не игра. Она опасна и непредсказуема. А ваша сестра давно выросла и должна сама нести ответственность за свои поступки.

Броситься на него с кулаками? Да об этот камень демон зубы обломает!

– Стойте! Я предлагаю вам сделку, Ваше Сиятельство!

– И что ВЫ, – с издевательским ударением на вежливом обращении проговорил Мансфилд, намекая на то, как я однажды вечер в обществе слишком живого покойника провела. – Что вы сможете мне предложить?

– Вы не трогаете Лауру, забываете про ее проступок, а взамен я… я покажу, где Ларкинс спрятал указанное в завещании!

Эрттон захохотал! Вид у Джеремайи был слишком обескураженный и потешный.

– Он надеялся, что вы согласитесь выйти за него замуж, – флегматично пояснила сивилла, отрываясь от сиреневого маникюра.