Он перевел взгляд на далекий розовый туман, и подумал, что сейчас от его выбора зависит не только судьба мальчика Риолия, но судьба целого народа… Некогда великого народа Бога Семаргла, который наверно сейчас, вот также взволнованно, как и его отец, ожидает его выбор. Выбор, который они обещали самому Сварогу и Перуну выполнить, и неужели… неужели он сейчас отступит, поддавшись своей тоске….

А посем наследник широко улыбнулся, вспоминая слова Босоркуна, который сказал, что ему Святозару все равно придется выполнить то, что желает Чернобог, потому как впервые желание светлых Богов и желание его, Чернобога, одинаковы, да негромко засмеявшись, ответил:

— Нет, отец, я выбираю деревушку в Ултакских предгорьях. Только, как же я с ними буду говорить, ведь я не знаю язык приолов. И в тот же миг засветилось радостью лицо ДажьБога, а над волосами его ярко вспыхнул золотой нимб. Он широко улыбнулся и довольным голосом молвил:

— Это ничего, ничего… Семаргл отнесет тебя и подарит знание этого языка. Он вложит его в тебя, и когда ты проснешься, сможешь говорить на нем так же легко, как и на восурском. — ДажьБог замолчал, кивнул сыну головой и добавил, — значит, ты выбираешь Неллию? Скажи об этом громко, чтобы слышал Перун и Сварог, чтобы обрадовался Семаргл. Наследник глядел на светящееся лицо своего Бога и отца, а после перевел взор на розовый туман и сказал очень звонко:

— Светозарый Бог мой, Семаргл, я выбираю деревню приолов, мальчика Риолия и душу которую я возродил. И тотчас перед глазами наследника на морг проплыл густой, желто-красный туман и опустился на его тело, опустился на лицо и точно впитался в поверхности кожи. А ДажьБог поднялся на ноги и, повернув голову, посмотрел назад.

— Отец, погоди… — взволнованно крикнул Святозар и тяжело вздрогнул телом. — Не уходи, мне надо спросить..

— Нет, нет, я не ухожу, не тревожься, — тихо заметил Бог и воззрившись на него сверху вниз. — Что, ты, хотел спросить, мальчик мой?

— Во-первых, я хотел, узнать как там мои родные, Любава, мой сын? — поспешил задать вопрос наследник и вновь его тело тяжело вздрогнуло. ДажьБог увидел взволнованное лицо сына, его тяжело вздрагивающее тело и сызнова присев рядом, погладил его по волосам, провел рукой по телу, и подул в лицо, да нежно улыбаясь, произнес:

— С ними все хорошо, они ждут тебя. — Он на мгновение затих, покачал головой и его серебряные кудри рассыпались по плечам, а после, дополнил, — каждое утро Тур берет Воронка и едет к Стояну, чтобы посмотреть какого цвета камни на цепочке Яронега. А затем он возвращается обратно, радостно напевая, потому как камни на цепочке Яронега, ярко горят зеленым светом, и все твои близкие знают, что ты жив. Твои… вернее твой ребенок еще не родился… Но когда ты вернешься домой, тебя будет ждать там подарок, дар… и он твой сын, уже начнет свой путь.

— Дар… что ты имеешь ввиду, говоря про подарок? — переспросил Святозар.

— О…если я тебе об этом скажу, это уже будет не подарок, — отозвался ДажьБог. — Но, что ты еще хотел у меня спросить?

— Отец… моя мать Дола… Я правильно понял, она не ушла в Ирий-сад, она возродилась? — торопливо поспрашал наследник.

— Да, сын. Дола не заслужила Ирий-сада, — все поколь покачивая головой, и колыхая серебряными кудрями, пояснил ДажьБог. — Она вновь возродилась в Яви, чтобы прожитой новой жизнью, доказать Богам, что достойна Ирий-сада и встречи со своими близкими и родными. Святозар какое-то время молчал, не зная, как сказать ДажьБогу о том, что его тревожило уже так долго, он слегка скривил губы, и погодя, будто набравшись храбрости, наконец протянул:

— Отец, у меня, у меня есть просьба… и раз я выполняю ваше…

Ну! твое и Семаргла, желание… ты можешь выполнить мою просьбу?..

— Твою просьбу…, — удивленно проронил Бог. — Конечно, мальчик мой, если у тебя есть просьба и я в силах ее выполнить… Я, конечно же ее выполню. Что ты хочешь, сынок, говори.

— Я не прошу для себя…, — прерывистым голосом сказал Святозар, и посмотрел прямо в голубые глаза отца, а Бог увидев, что наследник колеблется, кивнул головой. — Отец, когда я был в Арапайских горах, я встретился там с дивьими людьми, и узнал, что они до сих пор несут наказание. Я очень, очень тебя прошу, ну, упроси ты Сварога, чтобы он простил этот народ, чтобы он снял наказание, позволив им умирать и рождаться… Ради меня, пожалуйста.

— Светлый, ты, мой мальчик, — широко улыбнувшись, молвил ДажьБог и провел рукой по волосам. — Я знаю, что ты виделся с этим народом, и я вельми рад, что ты хочешь им помочь… Но только обращаешься ты не к тому, к кому следует… Не Сварог, а Семаргл и Перун накладывали на них наказание… И если Перун уже давно их простил… то Семаргл весьма строг и так быстро не прощает… А потому, я и послал тебя в Арапайские горы… к дивьим людям, гомозулям и лонгилам, чтобы ты смог им помочь… И если души гомозулей ты вернул на правильный путь, если лонгилам ты подарил, — и ДажьБог тихо засмеялся. — С моей помощью, Нынышу… То о дивьих людях надо попросить Семаргла… Я просил много раз, он мне отказал… Он видел тебя у них в гостях, и так глянул на меня, что я не стал просить вновь… А значит, мы с тобой должны, мой сын, сделать по-другому.

— Как? — взволнованно спросил Святозар. — Я должен сам попросить?

— Вот именно, мой мальчик, — чуть слышно пояснил Бог. — Тебе он не откажет, особенно теперь, когда ты выбрал Риолия… Он не откажет никакой твоей просьбе… Святозар внезапно почувствовал, как опустившийся сверху из багряного тумана ледяной ветер завихрился где-то совсем близко, словно стараясь окружить и поглотить его лежащее неподвижно тело и также тихо поинтересовался у ДажьБога:

— И мне, что надо опять громко сказать? ДажьБог на миг оглянулся, и отрицательно покачав головой, произнес:

— Нет, сейчас, не стоит его об этом просить, он ушел… Но раз, ты мой мальчик, выбрал Ултакские предгорья и его… и Риолия, у тебя будет возможность попросить Семаргла о прощении дивьих людей. И тогда, я уверен, он не станет. — ДажьБог снова засмеялся и досказал, — да, и не сможет тебе отказать. А теперь… — Бог склонился к лицу Святозара и поцеловал его в лоб. — А теперь, спи и набирайся сил. И помни, ты должен снять забвение с души Риолия, это самое важное… заговор в твоей душе. Помоги мальчику и приолам. Святозар почувствовал, как после поцелуя отца, руки, ноги и тело стали наполняться жизнью, глаза тяжело сомкнулись и нежданно он услышал кругом себя шебуршание, шепот и шелест, где-то совсем рядом стучало большое красное сердце, кто-то громко бил молотом по наковальне, а откуда-то издалека долетал резкий, отрывистый свист.

Перед глазами наследника поплыл багряный туман, а в нем мерцали голубые, белые и синие звезды. А после звезды пропали, туман испарился и Святозар увидел впереди прекрасный город. Там где сливаются вместе река Бурная и Спокойная, на небольшом возвышении величественно красовался престольный град, окруженный крепостными стенами с круглыми башнями. Наследник увидел Славград, тяжело застонал, вскрикнул и проснулся.

Святозар открыл глаза, он лежал на спине, под высоким стройным с тенистой кроной деревом. Яркие лучи солнца, с трудом пробиваясь через ветки и желтовато-зеленые листья, падали на землю и согревали наследника. Святозар глубоко вздохнул и ощутил сладковатый запах земли и травы, услышал тихие, еле слышимые трели птиц, почувствовал легкий, теплый ветерок, который ласково гладил его по лицу.

Наследник сел и огляделся, несомненно, он был в Яви. Кругом него по земле стелилась низкая, пожухлая трава, а поломанные ветви и упавшие деревья говорили о том, что Святозар находится в лесу. Наследник оглянулся и увидел сзади, справа и слева от себя невысокие холмы, поросшие лесами, и понял, что он находится в горном лесу. Он сидел под двацати-саженным вязом с мощным стволом, прямо к нему подходила тонкая, точно звериная тропа, а где-то невдалеке слышалось журчание воды. Обок росли более низкие деревья: дуб, ясень, бук, липа, клен, и хотя они были ниже вяза, но имел не менее широкие стволы и густые кроны. С деревьев срывались желтоватые листья, и тихо кружась в воздухе, грациозно летели вниз к земле. Внезапно Святозар услышал тихую песню. Юный голос выводил ее слова не громко, но эхо разносило песню далеко кругом. Голос приближался и вскоре наследник смог разобрать слова песни: «Ты, великая и прекрасная моя земля, Наполненная светом моей любви! Лейся из меня добро и насыщай мою землю! Впитывайся в мое дыхание ветерок и солнечный луч, цветок и ствол дерева!» Слышно было, что тот кто пел эту песню, создавал ее тут же, наслаждаясь красотой вечного леса, его силой и мощью. Теперь Святозар был уверен, что песню поет юный отрок, он шел по тропинке, к вязу под которым тот сидел. Вначале мальчика не было видно, но вскоре мелькнула его голова, покрытая темно-пшеничными, волнистыми волосами, а после он показался и весь. Это был невысокий, худенький отрок лет двенадцати на вид, одетый в какие-то оборванные, чуть ниже колен штаны, и такую же оборванную до локтей серо-грязную рубаху.