Отрок ступал босыми ногами по тропе, а через плечо у него была перекинута темно-бурая, прямоугольная, полупустая сума, укрепленная на потертом и дырявом ремне. Мальчик шел неспешно, оглядывая лес, его детское личико было очень красиво, высокий лоб, дугообразные, тонкие, черные брови, прямой с горбинкой нос, ярко-алые, большие губы. Когда отрок увидел сидящего под вязом Святозара, он остановился, и глянул на него, насыщенными, ярко-голубыми глазами.

Еще миг он колебался, повернуть ли назад или идти вперед, но все же решил выбрать последнее и пошел навстречу к наследнику, а подойдя почти вплотную к нему, остановился. Отрок смело глянул в глаза Святозара, и гневно спросил:

— И чего вы тут сидите? Дерево— это я вам не дам срубить… только попробуйте… только посмейте.

— Ты, Риолий? — догадавшись, кто перед ним, впрочем поспрашал Святозар.

— Риолий и что? — все тем же гневным голосом откликнулся мальчик и бросил сердитый взгляд на наследника.

— Риолий, не стоит на меня кидать такие взгляды, я их вряд ли убоюсь, — улыбаясь, заметил Святозар. — Уж я, последнее время видал такие взгляды, что твои меня точно в трепет не приведут… Так, что лучше, давай садись рядом, мне надо с тобой поговорить. Риолий услышал приглашение Святозара и порывчато отскочил назад.

Он быстро сунул левую руку в свою суму, достал оттуда костяной нож и направив его на наследника, громко крикнул:

— Ну, нет! Вам до меня не добраться…Я вам живым не дамся, — и принялся пятиться назад.

— Риолий, ты чего? — испугавшись за отрока, спросил наследник. — Я тебе не враг, не враг, слышишь Риолий… Я пришел тебе помочь…

Меня послал Бог Семаргл, чтобы я спас тебя.

— Лгун, лгун, — закричал мальчик, и, продолжая сжимать в левой руке нож, кинулся на Святозара. — Не смей, страшилище вспоминать имя Бога, не смей! Риолий не добежав до Святозара шага два, остановился, и, глядя на него сверху вниз, направил на его лицо свой нож. Наследник видел взволнованное лицо мальчика, его крепко сжимающую нож руку, и само костяное, плохо заточенное лезвие, он тяжело вздохнул, поднял руку, и, потрогав свой широкий шрам на щеке, ответил:

— Это очень жестоко, так говорить Риолий. Ведь я тебя не оскорблял и не унижал, зачем же ты, так сказал. Святозар поднялся на ноги, и, встав, выпрямился, расправив свои крепкие, затекшие от долгого лежания плечи и теперь уже сам посмотрел на мальчика сверху вниз, а тот отступив назад с нескрываемым восхищением оглядел крепкий стан незнакомца, и бросил более жалостливый взгляд на его шрам.

— И, ты, зря говоришь, — ровным, спокойным голосом, продолжил наследник. — Что я не должен вспоминать имя своего Бога… Каков же я буду восур, если не буду помнить имена своих Богов: Сварога и его сыновей Сварожичей: Семаргла, Перуна и ДажьБога.

— ДажьБог, — удивленно повторил имя Бога мальчик и покачал головой. — Впервые слышу имя этого Бога… Так, ты, не нелл, ты восур… А почему ты, тогда так хорошо говоришь по нелльски? И что тут делаешь? Как сюда попал? И откуда, ты, знаешь мое имя?

— О…, — протянул Святозар, и посмотрел прямо в голубые наполненные беспокойством глаза мальчика. — И сразу так много вопросов. На какой же ответить первый… Без сомнения на вопрос о Боге, так вот, ДажьБог— это сын Бога Перуна, внук Бога Сварога и прародитель всего восурского народа. Именно ДажьБог и Бог огня Семаргл и прислали меня сюда, чтобы я защитил и помог тебе.

— Защитил, — мальчик громко засмеялся, и покрутил своим костяным ножом, описав им небольшой круг. — Как ты можешь защитить меня? У тебя нет ни меча, ни лука, ни щита… Ха…ха…ха… у тебя нет даже костяного ножа. Что ж хорошего защитника мне прислали… Наследник мгновение медлил, а после протянул руку, направил ее на выставленный Риолеем вперед нож, и тихо прошептал заговор. И тотчас, острие ножа ярко вспыхнуло лазурно-золотым светом и капельки лазури двинулись по его лезвию, перебежали на пальцы мальчика, и направились по самой руке к телу. На теле они разделились и заструились на правую руку, грудь и спину, а покрыв туловище отрока, соскользнули на широко расставленные ноги. И когда весь мальчик уже горел нежной лазурью, Святозар еще раз тихо шепнул, и немедля лазурь ярко вспыхнув, пропала. А на Риолии оказались новые, длинные до стопы светло-серые штаны и светло-серая рубаха, а в руках нож с бронзовым лезвием и костяной, белой ручкой.

— Ах, — изумленно воскликнул мальчик, и, перестав смеяться, принялся ощупывать на себе вещи и разглядывать свой нож, все еще не отводя глаз от бронзового его лезвия. — Ты, что чародей, волшебник? — спросил он миг спустя.

— Нет, — скривив губы, при слове чародей так, будто его обозвали, ответил наследник. — Я ведун.

— Ведун. Восур. И тебя прислал Семаргл и ДажьБог, — восхищенно шепнул мальчик и поспешно убрал нож в суму, точно опасаясь, что его сейчас отберут. — Наверно, я сплю, и мне все это снится, — добавил Риолий и похлопал рукой суму, проверяя на месте ли нож.

— Нет, нет, Риолий, тебе это не снится, — успокоил мальчика наследник. — Это все на самом деле происходит. Риолий теперь посмотрел на Святозара уже более благодушно и негромко произнес:

— Я не хотел тебя обидеть восур, прости меня.

— Меня зовут Святозар, — сказал наследник и увидел, как мальчик резко вздел вверх свои брови.

— Святозар, где-то я слышал это имя, — отрок поднял левую руку, пригладил непослушные волосы, которые при малейшем порыве ветерка поднимались вверх и падали на его лицо, закрывая глаза и норовя залезть ему в рот. — Где-то слышал…

— Ну, что ж, это восурское имя, очень светлое, — заметил Святозар. — Это имя великое и сильное, и восуры часто дают его своим детям.

— Ты, что думаешь, я много в своей жизни встречал восуров? — усмехаясь, вопросил мальчик. — Да, ты первый восур, которого я вижу и с которым говорю. — Отрок опять замолчал, слегка склонил голову на бок, с любопытством оглядывая наследника, и улыбнувшись, добавил, — но имя Святозар, я где-то слышал…. Ты, Святозар, какой-то странный… Ты вроде красивый, но шрам, прости, конечно, делает тебя… — Риолий на миг прервался, подбирая слова, и перестав улыбаться, сказал, — твое лицо может напугать любого… И одет ты, как-то странно. Такое страшное, черное одеяние, точно ты, только, что пришел из страны Бесдуха, где живут не прошедшие очищение кровью души. Святозар оглядел себя, на нем все еще были одеты пекельные вещи: черные штаны, рубаха и чулки. Вещи в солнечных лучах были не просто черные, а еще и покрыты мелкими зелеными и бурыми пятнами. Наследник засмеялся, разглядев пекельный наряд, и опустившись на землю, сел и снял чулки, да отбросил их подальше, потом скинул с себя рубаху.

— Ну, чего, — обратился он к мальчику. — Так лучше?

— Ох! — громко вскрикнул мальчик и поморщил свой нос и лоб. — Нет, так еще хуже. У тебя оказывается такие же шрамы на руках и спине.

Кто же так издевался над тобой? Какая жестокая душа, могла нанести такие шрамы? Святозар посмотрел на свои руки и тяжело вздохнул. Прямо от локтя и до плеча по правой и левой руке шли круговые, выпуклые, красные шрамы с какой-то синевой, светящейся изнутри, и с белым налетом по краям.

— Да, то была, ты прав, очень жестокая душа, — откликнулся наследник. Святозар положил рубаху на землю и принялся над ней шептать, мгновение и рубаха ярко запылала лазурным светом, и зелено-бурые пятна на ней пропали, а миг спустя она стала блекло-серой.

— Вот это намного лучше, — улыбаясь сказал Риолий. Он стоял в нескольких шагах от наследника, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь подойти, но после все же преодолел свои опасения и шагнул ближе к Святозару, надевающему свою рубаху. — Значит, ты, Святозар— восур, а пришел ты из страны Бесдуха…

— Ох, Риолий, что ты такое наплел, — перебив мальчика и скривив губы, проронил наследник. — Какая страна Бесдуха. Ты, же вроде веришь в Семаргла, или в этого вашего Есуания?

— Нет, — гневно откликнулся мальчик. — Я не верю в Есуанию, и не верю в его врага Бесдуха. — Риолий сделал глубокий вздох и гордо заявил, — я верю в Семаргла и Перуна и в их отца Сварога!