Горячая ладонь скользнула по боку, расправилась с ремнём и молнией на

  джинсах, забралась под трусы и обхватила напряжённый член. Я чуть не взвыл и почти тут же почувствовал, как он улыбается. Ну уж хрен тебе! Опомнившись, я схватил его за затылок и стал целовать с такой яростью, что на миг он даже перестал дышать. В блестящих чёрных глазах застыло удивление - и это был момент моего триумфа!

  - Как тебя зовут? - Я едва слышал собственный голос. Он был хриплым и

  прерывистым.

  Такой активности с моей стороны он точно не ожидал. Мне же, разморённому водкой, которая наконец-то начала действовать, и теплом его ладоней, было уже всё по плечу. Я смотрел на него с усмешкой, будто не было никакой руки, сжимающей мой торчащий член. Он мялся около минуты, потом всё-таки ответил:

  - Алексей... - Потому была пауза в несколько вдохов и выдохов и вопрос: - А тебя?

  - Сергей.

  Продолжения диалога не последовало. Похоже, названных имён хватило нам обоим. Для другой информации просто не было места. Да и кому она тогда была нужна?!

  Когда он опустился вниз и взял мой член в рот, я почти забыл, где нахожусь и какой сегодня год. Вся эта пространственно-временная чепуха стала бесполезной. Вся моя жизнь сосредоточилась во рту едва знакомого парня, делающего минет в тёплом подъезде с зелёными стенами, синими облупившимися почтовыми ящиками и трубой мусопровода, разинувшей свою грязную пасть.

  Густые жёсткие волосы скользили между пальцами, щекоча и согревая ладонь. Одной рукой он массировал мошонку, другой - ласкал бёдра, иногда

  поднимаясь выше, чтобы с силой сжать ягодицы. От его прикосновений дрожало всё тело. Я метался по стене, словно мотылёк, попавший в паутину. Его ласки были неумелыми, но ещё никогда я не испытывал такого блаженства. В его руках нежность мешалась с силой и откровенным желанием безраздельного владения. Он будто не сомневался в своей неотразимости и том, как на неё реагируют. И не только я, а вообще все.

  Не знаю почему, но меня не покидало мерзкое чувство: он сосал мой

  член, но при этом оставался совершенно бесстрастным. Будто быстрый минет в

  полутёмном подъезде был его капризом, а я - средством его выполнения.

  Нет, он тоже был возбуждён, тяжело дышал и смотрел мутными глазами, но всё это было чистой физиологией. Естественным фоном обычного секса. Эти мысли пронеслись в моей голове пьяной орущей толпой и исчезли за поворотом улетающего в оргазме сознания.

  Он проглотил всю сперму, словно был моим давним любовником. От этого защемило сердце, а потом в душе поднялась волна злости: зачем он играет со мной в эти игры?! Меня словно разрывало надвое. Одна половина таяла от счастья, другая ощерилась вспыхнувшей обидой. Понять природу этой обиды я не мог, как ни старался. Но тем пакостнее становилось у меня на душе.

  Совершенно обессилев, я опустился на пол, прислонившись к стене спиной, кое-как застегнул джинсы, откинул голову назад и закрыл глаза. Он зашуршал рядом, потом я почувствовал его губы на своих губах - и вкус собственной спермы. Поцелуй был нежным и успокаивающим. Он сел рядом, прижавшись плечом, достал сигарету и закурил. Как в дешёвом американском фильме.

  - Откуда ты такой взялся? - выдавил я через силу, потому что ни говорить, ни двигаться не хотелось.

  - А разве это важно?

  - Наверное, нет. Просто... Я таких ещё не встречал.

  - Я тоже.

  Я вытаращил глаза и повернулся к нему. Он спокойно

  докуривал сигарету, будто этого диалога никогда не было. В кармане вдруг

  зазвонил мой мобильник.

  - Тебе звонят, - сказал он, посмотрев на меня из-под ресниц.

  - Знаю.

  Я снова прислонился к стене и закрыл глаза. Пусть звонят! Плевать я хотел!

  Он неожиданно перегнулся через меня, залез в карман и достал мой телефон. Потом раскрыл его и отдал мне. Я замер от удивления, но он только

  ухмыльнулся и сунул мне трубку. Из динамика понеслись встревоженные

  вопросы: "Серёга-а-а! Ты где?". Звонила Светка. Наверное, искала меня. Дурак!

  Конечно, искала!

  Я выхватил из его рук телефон.

  - Всё нормально, Свет. Я в магазине. Тут очередь просто. Тебе чего-нибудь купить? - Разговаривая, я отвернулся в сторону. Не хотел, чтобы он видел моё лицо.

  - Господи! Тебе чего не хватало-то?! Чего ты покупать собрался?

  - Пива, - соврал я.

  - Извращенец! Ладно, ждём тебя под стэндом. Давай быстрей!

  - Хорошо.

  Всё это время он смотрел на меня и, кажется, внутренне смеялся. Его губы оставались неподвижными, но он смеялся надо мной. Так яростно блестели его глаза.

  - Девушка? - спросил он лениво.

  - Нет, сестра.

  - Понятно.

  Несколькими этажами выше со скрипом открылась дверь. Послышался звон ключей и женский голос. Кому-то не сиделось дома в два часа ночи. Я почувствовал, как он дёрнулся.

  В шахте лифта раздался шум, потом сверху, усиливаясь с каждой секундой, полилось ровное гудение.

  Он резко встал, отряхивая одежду. Смотреть на него снизу было немного

  непривычно, но открывавшаяся картина заставляла забыть о маленьком неудобстве. Мускулистые ноги, широкая грудь, подбородок с маленькой ямкой, чёрные, будто влажные, глаза. Я не удержался и дотронулся до него. Погладил ногу, скользнул выше, сжимая тут же напрягшееся бедро. Под грубой джинсовой тканью таилась сила, которую неудержимо хотелось приручить.

  - Не надо, - он сжал моё запястье.

  - Извини...

  Я обречённо опустил руку, продолжая смотреть в его глаза. В них не было ни усмешки, ни даже следа возбуждения, будто десять минут назад он не сжимал мои бёдра, не высасывал последние капли из дёргающегося члена, не дышал рвано, словно после десятикилометровой пробежки...

  Он отвёл взгляд:

  - Ну ладно... Пока.

  И это всё?! И это, мать твою, всё?!!! От удивления я даже не нашёлся с

  ответом. Он застегнул молнию на пуховике, по-детски вздёрнув подбородок. Да он и был ребёнком! Чёртовым эгоистичным ребёнком. Тогда я, наверное, был самым заядлым педофилом. Всё ещё ошалело хлопая глазами, я смотрел, как он спускается по лестнице. Когда чёрная макушка скрылась из вида, меня разобрал истеричный смех.

  - Пока... - выдавил я шепотом.

  Потом ткнул голову в колени и обхватил их руками. Внизу запищал домофон, потом раздался глухой стук закрывшейся двери.

  Козёл! Да что ж это со мной?! Что ты со мной творишь, урод?!

  Дрожь утихла минут через пять. В подъезде вдруг стало

  холодно и неуютно, хотя совсем недавно обшарпанные стены и раскуроченные

  малолетними акселератами почтовые ящики казались родными.

  Вырвавшись на улицу, я жадно вдохнул морозный воздух, но не почувствовал себя лучше. Внутри по-прежнему горел болезненный огонь. Он не находил выхода и сжигал внутренности. Живот скрутил мерзкий спазм - я согнулся пополам, думая, что сейчас меня точно вырвет... Лучше бы вырвало.

  Выходя на площадь, я задел плечом какого-то парня. Он едва не упал, но я пошёл дальше, не разбирая дороги. В спину понеслись отборные ругательства. Я уже приготовился к тому, что меня догонят и попытаются дать в морду. Господи, с каким удовольствием я бы ввалил кому-нибудь! Пускай потом пришлось бы лечить сломанные рёбра, но, может, тогда меня не мучила бы липкая злость на... На... Блядь! Я же теперь знаю его имя! Алексей. Лёха... Сука!!!

  Меня так никто и не догнал. Жаль.

  - Ты где ходил-то? - Светка смотрела на меня округлившимися от удивления глазами.

  - Я же сказал: в магазине был.

  - А пиво где?

  - Выпил.

  Она махнула на меня рукой и отвернулась. Я помню, как Мишка отвёл меня в сторону и спросил:

  - Серёг, у тебя всё нормально? Что-то случилось?

  Нет, Миш. Всё в порядке. У тебя водка есть?