Бастамов ходил за Солоневичами буквально по пятам. Демонстрируя внешнюю лояльность к братьям, он проверял каждое их слово, каждый контакт, каждый тезис из подготовленных ими для штаб-квартиры РОВСа материалов.

В Париж руководителю «внутренней линии»[72] РОВСа генералу Н. В. Скоблину Бастамов, в частности, сообщал: «Борис ищет возможности сблизиться с активными элементами эмиграции, главным образом представителями РОВСа. Ввиду неблагоприятных отзывов местных властей, в частности, военных авторитетов, а главное, — восстанавливая в памяти несчастье с А. П. Кутеповым, — мы решили изучить их досконально, не допуская к нашим официальным представителям. Поэтому мы выдали себя за лиц, связанных с Центром.

От Бориса была получена информация, прилагаемая под номерами 1–4. В связи с тем, что она не представляет особой важности, мы поставили перед ним вопрос о явках в СССР, разъяснив, что они будут использованы Центром».

Бастамов не нашёл ничего «принципиально важного» в информационно-аналитических материалах Бориса, но генерал Миллер отозвался о них с похвалой. Даже названия материалов звучали солидно — «О советском шпионаже за границей», «О стрелковой подготовке в СССР», «О политических настроениях комсостава РККА», «Концентрационные лагеря ОГПУ и использование их как плацдарма для восстания». По мнению генерала, сведения, сообщённые в справках, опровергали слухи о «провокационном появлении Солоневичей»[73]. Генерал считал, что братьев необходимо поскорее привлечь к делам РОВСа. Без свежих людей «оттуда» сложно активизировать террористическую работу. Без привычной волокиты в центре подготовили письмо Бастамову для показа Солоневичам, а генерал Скоблин получил приказ подключить Бориса к работе.

В своих отчётах в Париж Бастамов сетовал на «изворотливость и хитрость» Бориса, который, как казалось «опекуну», вёл собственную, не слишком понятную по своим конечным целям игру. Передавая материалы для РОВСа, Борис упорно настаивал на письменном подтверждении парижского центра о том, что Бастамов — действительно официальный представитель, а подготовленные документы поступают по назначению — в штаб-квартиру РОВСа. Чтобы успокоить Бориса, Бастамов просил Скоблина подготовить такое письмо от имени генерала Миллера, отметив: «Будьте спокойны, несмотря на пронырливость и вёрткость Бориса, на руки ему ничего не дадим».

Инструкции Скоблина не заставили себя ждать:

«Войдите в тесную связь с Солоневичем и постарайтесь получить от него всё то, что он должен передать нам: информацию совнастроений, о Красной армии, о политическом положении в СССР, а главное — передать нам свои явки, особенно в кругах Красной армии, со своими паролями. Прошу Вас держать связь всё время со мной, по моему старому адресу, так как этот адрес проверен.

Можно ли выдержки из прежних документов поместить в нашем „Галлиполийском вестнике“, особенно о стрелковой подготовке в СССР и политических настроениях комсостава РККА?

При сем прилагаю письмо Е. К. М[иллера], которое Вы должны показать Солоневичу, попросить его расписаться на нём в том, что с содержанием он ознакомился. Письмо следует вернуть для передачи Е. К. М.

Прошу Вас отнестись с исключительной осторожностью к возлагаемому на Вас поручению, дабы НИКТО не знал о нашей связи с Вами. Я твёрдо уверен, что Вы полностью оправдаете мою рекомендацию о Вас в глазах Е. К. М.».

Письмо Миллера на имя Бастамова (а не Бориса!) было составлено в предельно «нейтральном стиле» и разочаровало Бориса (а Ивана ещё больше) как формой, так и содержанием:

Материалы, полученные от Бориса, генерал Миллер распределил «поштучно»: французам по военной линии и Зайцеву из внутренней контрразведки РОВСа. Справку «О политических настроениях комсостава РККА» Миллер оставил у себя, чтобы выбрать из неё основные тезисы и переправить маршалу Петену и генералу Нисселю. С маршалом у Миллера сложились особенно хорошие отношения. Лично они встречались редко, но дружественными письмами обменивались регулярно. Миллер считал, что послать эту информацию необходимо: французы должны знать, что РОВС ведёт успешную работу в СССР, имеет там солидные позиции и получает серьёзные документы. Авторство материалов французам раскрыто не будет с учётом планов по дальнейшему использованию Солоневичей.

Аналитический материал Бориса о «настроениях комсостава» вдохновил Миллера на подготовку «Обращения к Красной армии». В нём генерал сделал акцент на том, что белые не рассматривают красных офицеров как врагов, а наоборот, рассчитывают на них как будущих союзников в борьбе с большевиками: «В Красной армии не должны думать, что „белые“ намерены её уничтожить».

В конце 1934 года Бастамов направил с курьером в Париж новые материалы, подготовленные Борисом. Среди них — перечень лиц, которые могли подтвердить точность сообщаемых им о себе сведений и о его верности Белому делу. В примечании к этому перечню Борис подчеркнул: «Пишу Вам обо всём подробно и откровенно, ибо считаю себя участником гражданской войны, морально подчинённым РОВСу. Я собираюсь принять деятельное участие в общественно-политической работе эмиграции».

С этим же курьером Бастамов направил генералу Скоблину информацию о том, что Солоневичи работают над статьями о советской жизни, «интересно и беспощадно» показывающими её с повседневной бытовой стороны. Подчеркнув, что диапазон наблюдений Солоневичей и острота изложения материала заслуживают внимания РОВСа, Бастамов рекомендовал использовать их труды в газете «Возрождение», поскольку братья, не встретив понимания, могут обратиться в «Последние новости». «Помощь Солоневичам в этом деле, — писал он, — поможет налаживанию контакта с ними, поможет им заработать известный гонорар. Если же они окажутся людьми, недостойными нашего внимания, то всё равно надо держать их подальше от „Последних новостей“».

Опасения Бастамова были понятны. Газета «Последние новости» выходила под редакцией П. Н. Милюкова[74], который в «либеральном ключе» отражал события международной жизни, в том числе касающиеся Советского Союза. При всей критичности выступлений, обличении большевистских эксцессов, Милюков, как правило, не умалчивал о позитивных моментах во внутренней и внешней политике советской власти. В отличие от многих других эмигрантских изданий «Последние новости» освещали, в частности, шаги советского руководства по предотвращению войны, улучшению условий жизни граждан, развитию науки и культуры. Милюков был чем-то вроде жупела для консервативной части эмиграции, одним из «главных виновников» гибели империи и торжества «антинациональных сил». Его газету часто называли жидомасонской и просоветской, враждебной делу реставрации монархии в России. Несмотря на очевидный либерализм и тематическую «всеядность» «Последних новостей», эмигранты оказывали этой газете явное предпочтение. Тиражи газеты достигали 20–25 тысяч экземпляров. Это обеспечивало финансовую независимость издания, давая Милюкову возможность хорошо оплачивать авторов.

По своей инициативе Борис в октябре-ноябре 1934 года подготовил, консультируясь с братом и с Юрием, проект «военно-спортивного комплекса» для эмигрантской молодёжи. Были подробно расписаны требования, нормативы. Солоневичи считали, что нет никакого смысла отвергать положительный опыт советской власти в спортивно-патриотическом воспитании, приводя в пример успехи всесоюзного комплекса ГТО.