Гомилетический «перекос» в ораторике беда не только говорящих, но и слушающих. Речь проповедника и речь оратора выслушивается по-разному. Речь политического оратора, воспринятая как проповедь, некритично, «закрывает уши», не позволяет выслушать другую сторону. Все это превращает политический дискурс в клубы по интересам, где каждая сторона все глубже и глубже погружается в разбор собственной позиции, игнорируя реальность существования других сторон, а значит, игнорируя саму действительность. Такое «вслушивание в себя» можно длить до бесконечности. На деле это означает утрату чувства реальности.

Особенно ощутимо и нефункционально выглядит обилие гомилетики при отсутствии общепризнанной символики. Советская политическая символика с ее изначальной революционной и консервативной двойственностью перестала быть чем-то цельным. Из нее выдергивались отдельные концепты, вроде необходимости революционных изменений в общественной жизни и осуждения «застоя». В то же время и практически теми же устами доказывалась необходимость укрепления государственности, «стабильности». При этом и оптом, и в розницу эта символика подвергалась осмеянию, демонтажу, после чего вновь следовали ссылки на нее и так далее. В девяностые годы советская символика стала колодцем, в который плюют и из которого пьют. В таком же положении находились и два другие колодца.

Эти колодцы условно можно назвать славянофильством и западничеством. Традиционное представление о «культурной отсталости России» и «цивилизованных странах» трансформировалось достаточно своеобразно. Культурная отсталость – общее место, очень плохо вяжущееся с охлаждением к идее прогресса и разрушением исторического мировоззрения. Собственно, незаметно для западников эта «отсталость» из мысли о неразвитости тех или иных внешних форм отечественной жизни переросла в констатацию нашей нравственной порчи. Идея же «цивилизованных стран» сильно пошатнулась из-за несовпадения идеала с действительностью, потому что с ликвидацией железного занавеса эти страны оказались не другой Россией, улучшенной и дополненной, а другими странами. Из более или менее ясной картины «у них трактор, а у нас нет» сложилась странная картина «мы испорчены, а у них трактор». В сторону этой же самой картины эволюционировали и славянофилы, дав такую ее редакцию: «мы испорчены, оттого что у них трактор».

В реальности же трех колодцев нет. Есть один общий колодец эклектической символики. Это особенно очевидно в дидактике. В школьном преподавании литературы, на которое традиционно ложится воспитательная функция, как в зеркале отразилось отсутствие общего идейного знаменателя. Дело не в том, что одни писатели «за красных», а другие «за белых», а в том, что совершенно не показано, что их объединяет и на чем можно строить единое общественное здание. Характерно, что даже разговоры о социальном примирении не вели к поискам общего знаменателя. Примирение мыслилось как эклектическое соединение несоединимого.

§ 10. Проблема окультуривания общественного публичного пространства

Риторические дисфункции как фактор общественного риска. Идеал развитой риторики. Пути его достижения.

При всех различиях в позициях и интересах участники общественного дискурса одинаково заинтересованы в окультуривании коммуникативной среды, среды своего общения, в экологии общественной речи.

Потребность в окультуривании дискурса продиктована соображениями выживаемости риторики и словесной культуры вообще. Можно сказать проще: речь идет о выживаемости культуры в целом. Под выживаемостью риторики следует понимать ситуацию, когда убеждающие речи продолжают кого-то убеждать, когда они функциональны. Многие из перечисленных выше тенденций являются в этом смысле факторами риска. Это неуместная гомилетичность, отсутствие диалогизма, дефицит общепризнанной символики, амбивалентность смеха, оскудение и противоречивость запаса общих мест.

Никто не заинтересован в том, чтобы убеждающее слово как таковое исчерпало кредит общественного доверия. Это означало бы коллапс всей словесности. А остаться без общего языка – значит попросту распасться, перестать существовать.

Развитая риторика прежде всего обеспечивает культурное единство, держит культурное пространство, как держала его античная риторика. «Мы» – это там, где говорят по-нашему. Но «говорить по-нашему» не означает только использовать знакомые слова. Ударить по мячу ногой не значит играть в футбол. Играть в футбол означает соблюдать общие правила, одинаково обязательные и для своей команды и для команды противника.

Развитая риторика снимает общественное напряжение. Зоологи отмечают, что уже у высших животных знаки угрозы преобладают над реальной агрессией. Риторика (ораторика) способна выступать в роли общественного громоотвода. Риторика (гомилетика) способна нравственно укреплять общество. Риторика (дидактика) способна учить и воспитывать. Риторика (символика) способна консолидировать общество и выполнять в нем арбитражные функции.

Наконец, развитая риторика позволяет совершенствоваться тем, кто заинтересован в ней профессионально. В то же время грубые, грязные речевые технологии не столько совершенствуются, не столько даже изощряются, сколько искушают общественное терпение и способствуют выработке общественного иммунитета, точнее, нечувствительности к слову.

Развитая риторика предполагает разумный баланс между ораторикой и гомилетикой, разумное сосуществование символики и дидактики. Развитая политическая риторика предполагает при всем разбросе политических мнений и частных символик наличие какой-то общенациональной символики, на которую как на третейского судью мог бы сослаться оратор, которая послужила бы почвой для политической гомилетики при решении общенациональных задач, которая позволила бы отстроить систему образования таким образом, чтобы у учащихся не было путаницы в голове и чтобы, выйдя из школы, они смогли легко социализироваться.

Какими путями может быть осуществлено окультуривание дискурса? Экстрариторическим путем является выработка новой символики. К этой проблеме можно лишь привлечь общественное внимание. Новая символика может родиться только как общий знаменатель старых символик, т.е. как их общая нравственная основа. Ее невозможно ни выдумать заново, ни построить эклектически, позаимствовав приглянувшиеся части из символик старых.

Ближайшая задача говорящих и пишущих – расширить поле подлинной ораторики, разграничить задачи ораторики и гомилетики. Для этого необходимо искать новые жанры и обновлять возможности старых. Нужно пересмотреть концепции диалогических по сути жанров, получивших уродливую монологическую трактовку. Нужно отказаться от грязных технологий, заведомого манипулирования, заводящего в тупик и говорящих, и слушающих. Нужно создать такую общественную обстановку, при который словесный разбой будет сразу же опознан и поставлен вне рамок серьезного разговора.

ГЛАВА 1. РИТОРИЧЕСКИЙ ВЗГЛЯД НА ПРЕДВЫБОРНЫЕ КАМПАНИИ

§ 1. Риторическая и нериторические стратегии убеждения

§ 2. Политическая листовка и ее структура

§ 3. Анализ материала (листовка)

§ 4. Политическое имя

§ 5. Политическая биография

§ 6. Анализ материала (биография)

§ 7. Политический лозунг в политической рекламе

§ 8. Анализ политического манифеста

§ 9. Анализ открытых писем

ГЛАВА 2. ПРАВИЛЬНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕЧИ

§ 1. Литературный язык

§ 2. Норма литературного языка

§ 3. Орфография

§ 4. Пунктуация

§ 5. Орфоэпия

§ 6. Выбор грамматических форм