ВАСИЛИЙ СУББОТИН

ИЗБРАННАЯ ЛИРИКА

«Библиотечка избранной лирики»

Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 1968

Scan , OCR . Spellcheck А.Бахарев

СОДЕРЖАНИЕ

От составителя

Пролог

«Темны предгория Карпат...»

«Нас гнетёт железная усталость...»

«Я в этот день, бессонницей измят...»

«Есть в каждой вещи выраженье...»

Часы

Осколок

«Атака! Горячее слово...»

Снайпер

Стихи

Под Яунауце

«Холмов однообразных силуэты...»

Девочка

Варшава

«Поэт, поэт, весь мир перед тобою...»

Затишье

«Ещё гудит за Одером равнина...»

30 апреля 1945 года

Бранденбургские ворота

Эпилог

«На сером фоне разрушений...»

На пашне

«Я видел, как смотрит на море...»

«Эта южного берега...»

«Не будите, пожалуйста...»

Память сердца

Осенью

Вино

Лимонная траншея

«Настоем крепким трав...»

«Зиме приходит время...»

«Подолгу не уходим от окна...»

«В затянутом дымом селенье...»

«Волна к глазам неслышно подступила...»

«Меня всегда необычайно трогал...»

«Есть на Урале Тёплый Ключ...»

«Она опять сурово правит краем...»

Ночлег

Лесная река

«Дорогое таёжное лето...»

«Двадцатилетние парни...»

«Какие быть там могут разговоры...»

«Правнуки и внуки крепостных...»

Снег

Крылья

«Будто опять листаю...»

«Красивейшая женщина России...»

«Застенчивая жмурится природа...»

«За горизонт уходит борозда...»

«На том берегу, на откосе...»

Книги В.Е.Субботина (библиографическая справка)

ОТ СОСТАВИТЕЛЯ

«И мы в поэзию входили, как мы входили в города», — сказал о своём поколении Василий Субботин. Действительно, каждая строка этого мужественного и скромного поэта оплачена кровью — и в прямом и в переносном смысле слова. Когда-то он штурмовал рейхстаг, теперь сражается на переднем крае поэтического фронта. Именно сражается, потому что не ищет лёгких дорог, дешёвого эстрадного успеха, не подменяет глубину мнимой остротой. Стихи Субботина рассчитаны не на «бурные аплодисменты», а на глубокое раздумье. Ведь если верно, что художественное произведение — это айсберг, три четверти которого под водой и только одна — над, то верно и то, что для эстрадного успеха нужны обратные пропорции: на слух легче воспринимается то, что лежит на поверхности... Ну что ж, «есть кони для войны и для парада...».

Василий Субботин идёт своей прямой поэтической дорогой, не шарахаясь ни вправо, ни влево, дорогой, не освещённой фейерверками сенсационности, не всегда — увы! — поддерживаемый артиллерией критики...

Как и всякий истинный поэт, поэт милостью божьей, Субботин не гонится за тем, чтобы лишний раз мелькнуть в печати, — он берётся за перо только тогда, когда не может не писать. Стихи его предельно лаконичны, каждая строка обеспечена золотым запасом чувства и мысли.

Поэзия Василия Субботина пробуждает в душах чувства добрые: любовь к людям, к природе, верность, чистоту. Да, его стихи — добрые стихи. Но есть в них и горечь. Это горечь военных пожаров, скорбных пепелищ, вечных разлук... Голос Субботина — голос фронтового поколения:

Двадцатилетние парня, мы появились в траншее.

На потрясённых равнинах участь решили земли.

Шли мы по Унтер ден Линден, шли мы по Зигес Аллее —

Всеми дорогами мира, всеми просёлками шли.

Решив участь земли, юные ветераны вернулись домой с обожжёнными войной сердцами, но эта «обожжённость» помогала им ещё острее почувствовать счастье мирной жизни:

Через лесные прохожу овраги —

Мне этот запах пробужденья мил...

Сдвигаю камни, трогаю коряги —

Забытый восстанавливаю мир.

И в своих стихах Субботин восстанавливает этот забытый на время войны мир — чудесный мир с его острыми лесными запахами, яркими красками, с проливными дождями лета, с проливными слезами любимых.

Посети этот мир, молодой читатель, эту солнечную землю, во имя которой погибали однополчане Василия Субботина.

Юлия Друнина

Пролог

Была средь слов обыденно простых

Война ещё сама неясным словом,

Которое отдельно от других

К нам докатилось и звучало ново.

Разглядывали шрамы прошлых лет

В будёновках отцовских утопали.

Не сразу раскрывался нам секрет

Великого закаливанья стали.

Корчагин Павка конником лихим

Скакал из Шепетовки – от вокзала.

И пыль дороги, поднятая им,

Вихры густые наши забивала.

Далёкая героика тревог,

Задымленные порохом страницы...

Тогда ещё нам было невдомёк,

Что книга эта может повториться.

* * *

Темны предгория Карпат.

Безвестным здесь прошёл героем

Мой дед – брусиловский солдат,

И мы с отцом окопы роем.

И если ты не знал грозы,

Как я, не забывал о крове,

Возьми ту землю на язык –

Она солёная от крови.

* * *

Нас гнетёт железная усталость.

И просёлок пылью задушил.

Где-то перед Бродами остались

Воющие факелы машин.

Может, и не въявь пока, а снится

Этот движущийся солнца круг,

Спутанная чёрная пшеница,

На телеге мёртвый политрук.

И проходят «юнкерсы» стеною,

Разгружая свой боезапас.

Поминутно тают в белом зное

И опять пикируют на нас.

Только и в подавленности в этой

Гнев уже таится, как запал.

И, не прячась дальше, за кюветом

Так и спим. Под бомбами, вповал.

* * *

Я в этот день, бессонницей измят,

Впервые за пять суток разувался.

Внезапно чёрным боровом снаряд

Скользнул под ноги и – не разорвался.

Едва ли есть счастливая звезда.

А счастье всё ж приходит иногда.

* * *

Есть в каждой вещи выраженье,

Душа народа самого.

На всём лежит, как отраженье,

Черта характера его.

И той отмеченный чертою

(Её и сам ты не постиг),

Своей известен прямотою –

К примеру скажем – русский штык.

Часы

Фугасная, она упала рядом,

Под окнами резными во дворе.

И навалился домик на ограду.

Не знаю, право, как он не сгорел.

В него вошёл я. Собственного крова

Хозяин бы и тот узнать не мог.

Не уцелело стёклышка живого,

Осела печь, и рухнул потолок.

Торчали в брёвнах чёрные осколки.

И вдруг поймало ухо в тишине,

Как ходики уверенно и звонко

Отшагивали где-то на стене.

Я долго звуки мерные их слушал.

И как они мне по сердцу пришлись!

Всё сметено, и дом почти разрушен.

Но шли часы и продолжалась жизнь.