За ними стоял худенький щуплый мальчишка, ростом едва доходивший Лили до плеча. С темно–русыми, похожими на пепел, коротко состриженными волосами.

– Фи! – скривила губы Лили. – Как грубо!

Мальчик подошел к Поттеру и протянул руку.

Поттер, уцепившись за неё, поднялся на ноги и благодарно кивнул:

– Спасибо, Реми.

– Не за что, Джим.

– Как трогательно, – фыркнула про себя Лили, – Кастор и Полукс нашли друг друга.

Обиженный взгляд Джеймса взывал к совести. С чего бы? Вот ещё! Она ему ничего не сделала. Не нужно было скакать, как козел, да ещё и задом наперёд. Тогда не отшиб бы себе задницу.

От этой мысли Лили стало смешно, и она прыснула в кулак.

– Пребывание в гриффиндорской гостиной оказалось достаточным, чтобы ты превратилась в беспричинно хихикающую дуру? – услышала она дорогой, почти родной хриплый голос.

– И тебе доброе утро, – ехидно приветствовала Лили Снейпа. – Дозволено ли будет присесть с вами за одну парту, о, благороднейший с недавних пор Вы? Или слишком много чести для…

Лили ещё продолжала открывать рот, но не могла больше проронить ни звука. От ярости алая пелена скользнула перед глазами.

Как он посмел проделать с ней, – с ней! – такое…?!

Лили, не раздумывая, замахнулась на Северуса. Тот легко, по инерции увернулся, и девочка, потеряв равновесие, упала.

Класс содрогнулся от хохота.

– Какого…? – услышала Лили над собой злой голос друга.

Девочка хотела вскочить, но почувствовала, как рука Сева сжимается на предплечье:

– Тихо, Лили! Не я проклял тебя. Это Поттер.

Сев рывком поставил её на ноги.

– Ну что, Эванс? – приблизился мерзкий Гриффиндорский Лягушонок, картинно поигрывая палочкой. – Как тебе собственное лекарство? С пережатым горлом особо не покрякаешь, да?

– Поттер, ты дешёвка, – сообщил Северус. – Бить в спину девчонку–магглу, не знакомую даже с Протего? – язвительно приподнял он бровь. – Воистину благородный Гриффиндорец! Чистокровный маг, стоящий под стягом льва. Можешь гордиться своим поступком…

– Закрой рот, ядовитая гадюка!

– Почему чистоплюев–гриффиндорцев так выводит из себя обыкновенная правда?

Мальчиков разделяло несколько дюймов. Прежде чем Северус успел договорить, Поттер без предупреждения ударил его ребром ладони по горлу. Удар походил на бросок кобры – стремительный, быстрый и хлесткий.

Северус схватился рукой за шею, сгибаясь пополам, после чего получил удар под дых.

Лили хотела закричать, но, словно рыба, беззвучно открывала и закрывала рот.

Северус, ухватившись рукой за парту, заставил себя выпрямиться. В этот момент он как никогда напоминал пойманного в капкан волчонка. В глазах горело жуткое, ледяное пламя, обещающее неминуемое отмщение и жестокую расправу.

Поттер злобно оскалился в ответ.

– Что здесь происходит?

На пороге классной комнаты стоял преподаватель. Низенький, пухленький, с буйной соломенной шевелюрой и пышными соломенными усами.

– Что здесь происходит?! Что вы себе позволяете!? В первый день!? Неслыханно! Неслыханно!

С его появлением все быстренько заняли свои места. В центре классной комнате одиноко остались стоять Лили, Северус и Поттер.

– Я спрашиваю, что…?

– Ничего, профессор… – просипел Сев. – Это совсем не то, что вы подумали. Я просто… просто потерял… запонку. Мы её искали.

Лили бросила на Поттера злобный взгляд.

Ему просто повезло, что она лишилась голоса. Уж она бы его выгораживать ни за что не стала. Впрочем, Северус теперь постарается с Поттером расквитаться.

– Что ж? – как–то уж слишком легко поверил услышанному профессор. – Раз все благополучно, приступим к занятиям.

Урок оказался бы интересным, если бы не мучили бедную жабу.

Вытащив из аквариума несчастное земноводное, на её примере наглядно демонстрировали возможности приготовленных зелий. Бедную квакушку то раздувало до невероятных размеров, будто она была резиновым шариком величиной со стол. Следующая порция зелья уменьшала её до спичечного коробка. Пара капель из одной бутылочки превратила родственницу Поттера из зелёной в ядовито–розовую. Несколько капель из другой – и жаба стала пускать пар и свистеть, словно чайник.

Класс весело обсуждал лягушачьи метаморфозы, а Лили было грустно. Ей было жалко жабу. Та выглядела несчастной. Наверное, больно, когда тебя сначала растягивает во все стороны, а потом сплющивает?

Больно. Но кого интересует твоя боль, если ты всего–навсего жаба? Вот если ты Жар–Птица, тогда другое дело…

Лили подняла глаза на Северуса.

Его руки… они так легко обращались с ножом. Бледные тонкие пальцы уверенно порхали над разделочной доской.

«Словно бабочки», – подумала Лили.

Она поддерживала огонь под котлом, над которым колдовал Сев.

– Ты в порядке? – голос потихоньку возвращался к ней.

А возможно, Поттер просто снял проклятие.

Сев отбросил влажные волосы со лба и пожал плечами.

– Что ты варишь? – заглянула девочка в кипящий котел.

– Отвар для заживления ран.

– Но сегодня другая тема!

Снейп не ответил.

– Злишься на меня? – Лили заискивающе заглянула в черные колючие глаза.

– Как можно злиться на тебя, Лили?

Тонкие брови сошлись над крючковатым, как у ястреба, носом. Взгляд как, впрочем, и тон, противоречил словам.

– За что? Не твоя вина, Солнечный Зайчик, что, наградив хорошенькой мордочкой, боги пожалели для тебя серого вещества. Не вздумай кидаться на меня с кулаками снова. Состав горячий, предупреждаю.

Он и раньше бывал холоден, груб и язвителен. Ничего, не в первый раз.

– Зачем ты хочешь меня обидеть, Северус?

– А зачем ты полезла к Блэку сегодня утром? Зачем нарываешься на ссору с Поттером?

– Испугался Лягушонка?

Лили подавилась собственный хихиканьем под тяжелым, придавливающим взглядом Северуса.

– Я его не боюсь. А вот за тебя – немного, самую малость. Но если тебе придёт фантазия нарваться на неприятности, не стесняйся. Для гриффиндорца это нормально.

– Ты зануда! Знаешь об этом?

– Ну так Поттер же веселый. Иди к нему… В другой раз, Лили, в другой. Не сейчас. Сейчас даже и не думай, – покачал головой Северус, – лучше уж порежь слизней. Это полезнее, чем демонстрировать классу свою несдержанность, импульсивность и инфантильность.

Лили действительно собиралась вскочить с места и пересесть. А лучше вообще удрать из класса.

Она злилась. Она была в ярости. Да какое у него право отчитывать её?! Он – кто?! Отец, брат, сват, жених?

Кипя от негодования, она, между тем, послушно взяла нож из тонких ледяных пальцев Сева и принялась тоненько шинковать дохлых червей.

– Зачем быть таким несносным, а? – шепотом спросила она, бросая на Снейпа злобный взгляд.

– Судьба такая, – хмыкнул слизеринец в ответ.

– Судьба? Говорят, судьба – это характер…

Лили пододвинула ему измельченных червей.

Снейп ловко закинул их в кипящий состав:

– Это не ты сказала.

– Где уж мне… ?

Урок был закончен.

Закинув сумку на плечо, Лили направилась к выходу.

***

На Трансфигурации МакГонагалл ожидаемо приказала превратить спички в иголки.

Алиса со смехом рассказала за обедом, что это уже новая традиция Гриффиндора – трансфигурировать ненужные щепки в ненужные иголки.

Перекинувшись из человека в кошку и наоборот, грозная ведьма, блеснув сама, предоставила блеснуть и ученикам в свой черед.

Над классом трескучими искорками разлетался её сдержанный голос:

– Сегодня мы попытаемся превратить спички в иголки.

Девчонки, переглянувшись, прыснули, зажимая рот ладошкой.

Бросив на них строгий предупреждающий взгляд, профессор продолжала:

– Сосредоточьтесь. Итак…

И никак!

Что за радость – дерево превращать в металл? Бессмысленно. Никому не нужно. Да ещё и сложно!

– Посмотрите. У Поттера получилось!

Лили с досадой покосилась на раздувшегося от гордости Лягушонка.