— Мне просто любопытно, — он как–то странно улыбнулся и скрестил руки на груди, продолжая держать моё секретное хобби в руках.

— Любопытство до добра не доводит, — пробормотала я, наконец–то справившись с волосами, — Отдай.

Я протянула руку открытой ладонью вверх и вопросительно вскинула брови. Артур недовольно хмыкнул и всучил мне нитки. Бросив их обратно в сумку, я накинула её на плечо:

— Я пойду.

— Отвезти тебя? — спросил он, встав передо мной и поправляя выбившиеся пряди волос из моей причёски.

— Здесь полчаса идти, — я отвела его руку в сторону, и отступила от него на шаг.

Артур пожал плечами, и потёр шею. Я бросила на него последний взгляд, отметив ещё раз ровный золотистый оттенок кожи на обнажённой груди и животе, а затем направилась к выходу из номера, чтобы обуть свои балетки. Махнув рукой на прощание, я открыла дверь и вышла в коридор, набирая Джексона. Он снял трубку моментально, и даже не поздоровавшись, прокудахтал:

— Кого сегодня ночью трахали до посинения?

Я расхохоталась в голос:

— Ты просто чудо, Джексон. Завидуешь?

— Конечно. Когда дома будешь?

— Сейчас как раз иду, — я вздохнула, — В магазин зайти?

— Нет, я утром сходил. Готовлю цветную капусту с ананасами и морковные котлетки. Ммм?

— Ммм, — промычала я в ответ, — Ты лучший. Скоро буду.

— Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

На улице меня встретил тёплый июльский воздух. Чуть влажный, обволакивающий, но приятный. Пригладив платье, я вытащила из сумки наушники с телефоном и включила музыку. В такую погоду грех не прогуляться, поэтому я бодрым шагом побрела в сторону дома — морщась от яркого солнца.

Джексона я нашла на кухне. Готовка была его хобби, вторым по уровню значимости после парикмахерства. Я бросила сумку на диван, и подошла к нему. Обхватив его осиную талию руками, я положила подбородок ему на плечо.

— Соскучилась? — с улыбкой сказал он, переворачивая оранжевые котлеты на сковородке.

— Ага, — я вдохнула запах еды, перемешанный с лёгким ароматом мыла, которым моется Джексон.

— Как твой парень? — он улыбнулся чуть шире, а затем отошёл в сторону, чтобы дотянуться до тарелок.

Я опустила руки, и пожала плечами:

— Он не мой парень.

— Ну, вы встретились уже в третий раз, — Джексон сохранял невозмутимое лицо, но его улыбка погасла — Обычно это ведёт к отношениям.

— Не наш случай, — пробормотала я, доставая вилки из ящика и усаживаясь за стол.

Он как–то странно фыркнул, а потом замолчал, принявшись сосредоточенно раскладывать еду по тарелкам. Достав из духовки стеклянную форму для выпечки, он разрезал запеканку из цветной капусты, покрытую обильной румяной сырной корочкой, и водрузил всё это передо мной. Сев, как обычно, напротив, глубоко вздохнул, а потом тихо сказал:

— Я могу кое о чём попросить тебя, Кира?

— Конечно, — ответила я, игнорируя напряжение, повисшее в воздухе.

— Можешь не приводить его сюда? — Джексон запнулся и посмотрел на меня своими серыми глазами с тоской, — Я пока не готов видеть тебя с кем–то…

Напряжение достигло своей критической точки, став осязаемым. Оно, казалось, приобрело запах электричества и завибрировало. Одно неловкое движение, и сквозь тело пройдут все 220 вольт, если не больше.

— Не пойми меня неправильно, — продолжил он, — Я рад, что у тебя налаживается личная жизнь, но…

«Но тебе приятнее знать, что я — шлюха; чем принять тот факт, что у меня могут быть отношения?» — подумалось мне. Острие обиды пронзило грудь, и я сглотнула, чтобы не выдать своей реакции голосом.

— Я поняла, Джей–Джей. Всё в порядке. К тому же, он не местный, и скоро уедет. Я в любом случае не потащила бы его домой, — я пожала плечами и выдавила из себя улыбку.

Джексон тоже слабо улыбнулся и принялся за еду. У меня резко отбило аппетит, но я всё же начала есть. Еда, как обычно, была очень вкусной, и, самое главное для меня — без мяса.

— Пойдём сегодня в клуб? — спросил Джексон, когда мы доели и принялись мыть посуду в четыре руки.

Точнее, он мыл, а я вытирала тарелки.

— Можно, — я пожала плечами, — Я соскучилась по ребятам.

— Уверен, они по тебе тоже, — Джексон подмигнул и шлёпнул меня по заднице.

Я посмотрела через плечо на пятерню, которая осталась от мокрой руки на ярко–розовой ткани.

— Прям заклеймил, — вырвалось у меня.

— Как там говорят в женских романах? Ты моя, — прорычал Джексон фальшиво–низким голосом.

Мы в унисон рассмеялись. Напряжение, возникшее между нами, лопнуло, как мыльный пузырь и растворилось в воздухе.

Убрав на кухне, мы завалились на диван, чтобы посмотреть какой–нибудь фильм. В итоге я задремала у Джексона на плече. Ближе к вечеру, мы засобирались в клуб для диких танцев и небольшой пьянки. Джексон вынудил меня надеть платье, хотя я настаивала на джинсах. Фактически, он собственноручно запихнул меня в кимоно из чёрного шёлка длиной чуть выше колен. Сам он тоже оделся в чёрное. И мы, как обычно, смотрелись словно влюблённая парочка.

Клуб «Ангел» — не простое среднестатистическое заведение с оглушающей музыкой и ослепляющими огнями. Нет, это — гей клуб, один из немногих в нашей маленькой прибалтийской столице. Публика здесь редко меняется; и каждый раз, как я переступаю порог этого заведения меня встречают уже привычные улыбающиеся лица завсегдатаев. Некоторые из них настолько ярко накрашены, что с трудом поймёшь: кто перед тобой — мальчик или девочка.

— Киса–Кира, приветики! — мяукнул бармен, когда мы подошли к барной стойке, — Как твои делишки?

— Отлично, Фил, — ответила я, широко улыбаясь.

Кто–то подхватил меня сзади и мои ноги оторвались от пола. Я удивлённо взвизгнула, а за мной раздался громкий хохот.

— Какие люди в Голливуде, — протянул Лёша, когда всё–таки удосужился меня отпустить. Он привычным жестом приобнял меня за талию и чмокнул в щёку, оставив ненавязчивый липкий след от блеска для губ на моей коже, — Детка, ты шикарно выглядишь. А пахнешь, — он сделал глубокий вдох у меня над шеей, — Пахнешь, как сладкая булочка.

— Лёха, ты постоянно делаешь мне комплименты, — вздохнула я, — Ты уверен, что ты гей?

Он фыркнул и поморщился:

— На все сто процентов. Но это не значит, что я не могу оценить женскую красоту, бэйба.

Я покачала головой, усаживаясь за барной стойкой. Джексон поприветствовал Фила и сел рядом со мной.

— Вам как обычно? — спросил кареглазый смуглый красавец, хлопнув накладными ресницами.

Мы кивнули одновременно, и разразились хохотом, увидев удивлённые лица собравшихся за барной стойкой

— Блин, ребята, — начал Леха, всё ещё стоящий рядом с нами, — Ну как вы это делаете?

— Не знаю, — ответил Джексон, — У нас так всегда было.

Он бросил короткий взгляд на меня и подмигнул. Я улыбнулась, и отвернулась к бару, за которым хозяйничал Фил.

Поставив перед нами две Текилы Бум со спрайтом, он вскинул нарисованную бровь и скрестил руки на груди:

— Ну давайте, ваш фирменный фокус.

Мы с Джексоном переглянулись. Взяв стаканы, мы накрыли их руками и взболтали содержимое против часовой стрелки. Хлопнув дном по барной стойке, мы одновременно выпили содержимое до дна.

— Как всегда, — закатил глаза Фил.

Кто–то рядом с нами ахнул, кто–то хлопнул в ладоши. Лёха задумчиво хмыкнул. Потирая подбородок, он сказал:

— Я уверен, что рано или поздно вы ошибётесь, и кто–то промажет или опоздает.

Я пожала плечами:

— Ты хочешь поспорить?

Джексон затрясся в беззвучном смехе. Мы частенько развлекались с ним в барах, повторяя этот трюк раз за разом, пока нам наливали выпивку. Ни одной осечки, если выбирать Текилу Бум. Именно шипение после лёгкого взбалтывания и стука подсказывает, когда надо пить.

— Давайте ещё раз, — сказал кто–то из толпы, которая начала собираться у бара, — Я закажу.

Переглянувшись, мы с Джексоном снова одновременно пожали плечами. Фил налил ещё один коктейль. Повторив заученные до посинения манипуляции, мы в очередной раз удивили людей и сорвали аплодисменты.