Цветок сдох. Всё вокруг осталось усеяно его частями. Рей даже не запыхался. Напряжённо смотрел на меня и молчал.

И я понимала, почему. Во-первых, явно ждал истерики. Во-вторых, по уставу за такую выходку полагается минимум выговор. Причём и ему и мне. Потому что он сжульничал, а я ему все ноги изрезала цветком, что тоже запрещено.

— Я уже говорила, что маги — опора королевства, гаранты всеобщей безопасности, — с трудом заставила себя говорить. — Мы с Рейнолом решили показать, как важно уметь любую силу направить на защиту. Я всего лишь имею небольшую склонность к природной магии, но научилась этот дар использовать как боевой. Только что вы видели, как одно растение способно выиграть время для спасения. А если противник будет чуть менее умелым, то и победить вполне возможно.

Рейнол молчал. Зрители аплодировали. Ректор объявил ничью. Я горло ушла с несчастливого полигона, чеканя шаг почти по-военному. Дышала глубоко, сдерживая слезы. Молча принимала поздравления, молча прошла мимо Алекса и молча закрыла дверь перед носом Линеры, которая хотела войти со мной в комнату. Только потом я разделась перед зеркалом, чтобы посмотреть, насколько все плохо.

Каждый удар по растению оставил порез на моем теле. Ноги, руки, живот и спина… мелкие раны были повсюду. Теплая кровь текла вниз, так что сейчас я вся была в ней. Мой кустик обеспокоенно зашуршал листьями и обнял меня ими, прикрывая каждую рану. В этот момент в комнату ворвался Рейнол.

Замер на пороге, разглядывая небольшую лужу крови на полу и платье тоже со следами крови.

— Я не мог тебя задеть!

— Ты не задел, — спокойно ответила я, с трудом сдерживая слеза, так как лечение было болезненным. — Бил прицельно. Каждый удар по растению отражался на мне. Не бойся, жалоб не будет. Ты по-прежнему спокойно можешь участвовать в гонке за корону. Ты ведь на все готов, ради неё, верно? Хорошо, что показал себя сейчас.

Не ответил. Молча вышел, только дверью хлопнул так, что никаких слов не нужно было. Я задела его. И сильно.

Вошла Линера, забрала моё платье, вытерла пол и ушла. Вернулась с едой, поставила на стол, помогла мне надеть ночную рубашку, уложила в постель.

Мы молчали. Пока не пришёл Алекс.

— Успокоилась?

— Катись.

— Что, несгибаемая Микаэлла слилась из-за пары царапин?

— Две сотни, — возразила Линера. — И некоторые порезы были довольно глубокими. Поверить не могу, что Рейнол сделал это.

— Откуда ему было знать? Я даже не задумался о том, что ей может быть больно, когда вы сражались. Вот ему — да, ты все ноги изрезала. Да ещё и ядовитыми цветами.

— Если он не знал, что вредит мне, то зачем вообще на растение напал?! У него личная неприязнь к Ветряннице? Сильно сомневаюсь!

— Стебель тянулся к тебе, — ответил миролюбиво Алекс. — Руку даю на отсечение, он видел это, испугался и бросился защищать.

— Бред, — я укуталась в одеяло. — Я ведь не совсем идиотка. На меня растение напасть не могло, потому что воспринимало как часть себя. Я привязку сделала, чтобы лучше контролировать Ветрянницу и исключить возможность нападения.

Уснула как-то сразу и неожиданно. Мелькнула только мысль, что это мой чудо-кустик постарался и усыпил.