Мы намерены доказать, что Шелби растер несколько таблеток снотворного, которые ему дала подзащитная, подсыпал их в кушанья Экзеттера с единственной целью вырваться из когтей своих слишком заботливых родственников. Мы убеждены, что после того, как наша подзащитная уехала к себе в отель, и после того, как Горас Шелби тоже уехал, в помещение, где спал одурманенный Ральф Экзеттер, проник кто-то еще и разъединил газовую трубу.

— Вы можете это доказать? — спросил заинтересованный судья.

— Мы можем это доказать,— сказал Мейсон.

Судья Кайл несколько минут оставался в задумчивости, потом повернулся к Мошелу:

— Ну что же, представьте свои доказательства.

Мошел вызывал одного свидетеля за другим. Приводимые ими косвенные доказательства выглядели довольно неубедительно.

Доктор Тиллман Бекстер, опознав Дафнию, рассказал, как она обратилась к нему в поисках работы и как помогла убежать Горасу Шелби.

Состояние последнего он описал медицинскими терминами. По его словам, у Шелби была первая стадия «сенильной деменции», но суд поручил доктору Грант-ланду Олму освидетельствовать состояние Гораса Шелби как раз в тот день, когда того вывезли из санатория.

Доктор Бекстер заявил, что он не сомневался, что его диагноз подтвердит столь маститый психиатр, и что действия Дафнии помешали узнать, каково действительное состояние Гораса Шелби, и прервали только что начатый курс лечения.

Лейтенант Трэгг описал, как был найден Ральф Экзет-тер, который также известен под именем Бослея Камерона. Далее было сообщено о том, как стеклянный стакан был кем-то использован в качестве ступки, чтобы растереть в нем футляром от зубной щетки таблетки снотворного. Впоследствии обвиняемая приняла несколько таблеток такого же лекарства, как раз в тот момент, когда к ней в отель явился ее адвокат с целью предупредить ее о неизбежном визите полиции.

Лейтенант Трэгг с явным удовольствием обрисовал, как происки обвиняемой были разоблачены ее же собственным адвокатом, который распорядился посадить ее в ванну с ледяной водой, перед тем громко объявив, что вода будет теплой.

После Трэгга выступил фармацевт из аптеки близ мотеля «Северные огни». По его словам, обвиняемая в тот самый день заходила в аптеку и приобрела зубную щетку, зубную пасту, щетку для волос и расческу, пачку безопасных бритв, крем для бритья и небольшой пакет из пластика, куда это можно было уложить. Она объяснила, что ее дядя потерял весь свой багаж, поэтому она ему все это покупает.

Официантка из китайского ресторана узнала Дафнию, которая брала несколько блюд. Их положили в картонные коробки, чтобы она смогла их отнести своему дяде, который, со слов обвиняемой, очень любил блюда китайской кухни.

Официантка добавила, что, пока Дафния ожидала, чтобы ей все запаковали, она очень волновалась.

Мейсон слушал показания свидетелей, выказывая праздное любопытство, как если бы это относилось к совершенно неинтересному для него делу, все показания не содержали ничего существенного. Он даже не потрудился подвергнуть перекрестному допросу ни одного из этих людей, пока лейтенант Трэгг не был вызван вторично на возвышение для дачи окончательных показаний.

Тогда Мейсон поднялся и дружески улыбнулся офицеру.

— Вы говорите, что труба, подающая газ к газовой печке, была отсоединена?

— Да.

— И вы считаете, что это было сделано уже после того, как покойный потерял сознание, наглотавшись барбитуратов?

— Как офицер следственной группы, я считаю это вполне логичным объяснением. Данные вскрытия подтвердили правильность моих заключений. Я принял во внимание, что отвинтить такую трубу сразу невозможно, и вряд ли можно предположить, что Экзеттер сидел бы сложа руки, пока делались подобные приготовления.

— Если это только не было самоубийством,— сказал Мейсон.

Лейтенант Трэгг торжественно улыбнулся.

— Если бы он покончил с собой, мистер Мейсон, -тогда при нем имелось бы орудие, а когда такого на месте происшествия не оказывается, мы не принимаем в расчет теорию самоубийства.

— Орудие? — переспросил Мейсон.

— Да, небольшой гаечный ключ. Газовая труба была присоединена к печке прочно, чтобы не было утечки, так что ключ понадобился, чтобы ослабить трехдюймовую секцию соединительной трубы. В комнате никакого гаечного ключа не было.

— Ах, так,— с вежливой улыбкой сказал Перри Мейкон,— я как раз собирался перейти к этому, лейтенант. Вы буквально предвосхитили мой вопрос. Так вы говорите, что для того, чтобы ослабить секцию трубы, потребовался бы гаечный ключ?

— Да, конечно.

— Во избежание утечек газовые трубы, как правило, свинчиваются очень плотно?

— Да.

— Чтобы разъединить их, необходимо значительное усилие. Не так ли?

Трэгг избежал ловушки.

— Не такое уж значительное, во всяком случае, молодая, здоровая женщина справится с подобной задачей, если вы это имеете в виду.

— Нет, лейтенант, я не это имею в виду. Дело в том, что гаечный ключ должен удерживать трубу достаточно крепко, чтобы отвинтить ее в месте присоединения.

— Совершенно верно.

— У гаечных ключей имеются губки с острыми краями. Так?

— Так, сэр.

— И именно по следам, оставленным острыми краями инструмента, вы и узнали, что газовую трубу отвинтили гаечным ключом.

— Да, сэр.

— Сфотографировали ли вы эти следы на трубе, лейтенант?

— Фотографировать их?

— Разумеется.

— Нет, сэр, чего ради я бы стал их фотографировать?

— В таком случае, вы вывинтили эту секцию трубы, чтобы представить ее в качестве вещественного доказательства?

— Да нет же! Выходил газ, так что мы как можно скорее привинтили трубу на прежнее место.

— Но вы заметили отметки на трубе?

— Да, сэр.

— Подумали ли вы, лейтенант, что они могут оказаться крайне важными?

— Ну, конечно. Они доказали, что злоумышленник прибег к помощи гаечного ключа, чтобы отвинтить трубу.

— Исследовали ли вы отметины под микроскопом?

— Нет.

— Под увеличительным стеклом?

— Нет, сэр.

— Вы ведь знаете, лейтенант, что в случае, когда используют нож, щипцы, а также стамеску, отвертку или сверло, то на дереве или на металле остаются характерные следы. Так что можно безошибочно узнать инструмент, которым действовали?

— Разумеется, это всем известно.

— Обратили ли вы внимание на то, что на следах, оставленных на газовой трубе, имеется особая отметка, показывающая, что одна из губок ключа или надломлена, или затупилась?

По лицу лейтенанта Трэгга было видно, что он неожиданно понял, куда гнет Перри Мейсон; и оценил всю важность вопроса.

— Мы не меняли трубы,— сказал он,— она находится на прежнем месте.

— Но ее привинтили, и печка действует?

— Да, сэр.

— И до сих пор вы не знаете, есть ли на следах, оставленных гаечным ключом на трубе, характерные отметины, которые дадут нам возможность опознать ключ?

Лейтенант с явно смущенным- видом заявил:

— Должен признаться, мистер Мейсон, что в вашем вопросе имеется рациональное зерно. Нет, я этого не выяснил. И мне думается, что правильнее всего будет обследовать эти следы под микроскопом. Я стараюсь всегда быть вполне справедливым. Расследование преступления часто становится научным вопросом. Я допустил оплошность, мне действительно следовало осмотреть эти отметины хотя бы через лупу и -непременно сфотографировать их.

— Огромное вам спасибо, лейтенант, за крайне ценное заявление. С вами приятно работать, вы исключительно добросовестный человек... Дальнейших вопросов не имею.

Судья Кайл сказал:

— Ну что же, джентльмены, за сегодня мы много сделали. Полагаю, что завтра нам для решения этого дела хватит двух часов.

— Думаю, что да,— сразу же согласился помощник прокурора.

После этого судья произнес привычную фразу. Суд был отложен до 9.30 следующего дня.