Глава 7
Миссис Оливер проснулась с чувством недовольства. Впереди ее ожидал «пустой день», который ей нечем было заполнить. Правда, в тот момент, когда она заворачивала в бумагу свою рукопись, чтобы отправить ее в издательство, она испытывала естественное чувство облегчения: закончен изнурительный труд. Теперь она сможет отдохнуть, насладиться радостями жизни, ходить в гости, бывать в театрах, на концертах, рано ложиться спать и поздно вставать. Блаженное ничегонеделанье, пока в один прекрасный день она вновь не почувствует непреодолимое желание заняться сочинительством.
Она бесцельно расхаживала по квартире, не зная, чем бы заняться. Без нужды перекладывала с места на место какие-то книги, переставляла безделушки, изредка поглядывая с отвращением на порядочную пачку писем, ожидавших ее на письменном столе. На них давно бы следовало ответить, но столь нужное и бесполезное занятие ее совершенно не устраивало. Ей хотелось чего-то интересного...
Чего-то такого...
В самом деле, чего ей хочется?
Ей припомнился разговор с Пуаро. Почему он так настойчиво предупреждал ее о возможной опасности? Какая чушь! В конце-то концов, почему бы ей не принять участие в решении этой проблемы, которая так заинтересовала этого маленького бельгийца? И потом, если действительно существовала какая-то опасность, то она распространяется и на него тоже! Конечно, у Пуаро свой метод работы! Он сидит себе дома в удобном кресле, сложив на животе руки, и дает задания своим «серым клеточкам», совсем как программисты это делают с какой-нибудь счетно-решающей машиной. Возможно, для него это было и хорошо, но миссис Оливер нисколько не устраивало. И после получасовой беготни по своему кабинету писательница пришла к бесповоротному решению, что она должна что-то предпринять. Пожалуй, надо поподробнее узнать все, что связано с этой таинственной девушкой. Где скрывается Норма Рестарик? Чем она занимается? И где те источники информации, которые смогут дать ответ на эти вопросы?
Шаги Ариадны Оливер становились все более неровными, она то останавливалась на месте, то принималась метаться из угла в угол. Что она могла сделать? Решить далеко не просто. Куда поехать и начать расспросы? В Лонг Зейсаг, возможно? Но Пуаро там уже побывал и выяснил, по всей вероятности, все то, что можно было выяснить. Да и под каким предлогом она может появиться в доме Рестариков?
Так, ну а если повторить визит в Бородин-Меншен? Может быть, там еще можно что-то разнюхать? Только надо как следует обставить свое появление. Пока она еще не придумала подходящего предлога, но ей казалось, что это единственное стоящее место, где можно приложить свою энергию по части получения сведений. Который час? Ага, самое время. Начало одиннадцатого. Значит, у нее есть какие-то шансы...
По пути миссис Оливер обдумывала предлог. Ничего оригинального ей не приходило в голову. Ей хотелось бы изобрести нечто интригующее, но она должна была согласиться, что все же разумнее придерживаться чего-то обыденного, тривиального.
Подъехав к суровому в своей простоте зданию Бородин-Меншен, миссис Оливер занялась медленным обходом двора, внимательно его рассматривая.
Один из портье разговаривал с грузчиком большой крытой машины для перевозки мебели. Возле служебного лифта миссис Оливер догнал разносчик молока со своей тележкой. Он стал доставать из нее корзины, в которых позвякивали бутылки, выражая свое прекрасное настроение веселой песенкой.
Миссис Оливер рассеянно смотрела на грузовик.
— Это переезжает номер 76,— пояснил ей молочник, неправильно истолковывая причину ее задумчивости.
Он перенес в лифт одну порцию бутылок.
— Вообще-то она сама уже успела переселиться, выражаясь фигурально,— добавил он, возвращаясь за второй порцией своего товара. Это был необычайно общительный человек.
Он поднял вверх большой палец.
— Выбросилась из окна — седьмой этаж — всего неделю назад это было. В пять часов утра. Надо же было выбрать такое дикое время!
Почему «дикое», подумала про себя миссис Оливер.
— Почему?
— Почему она покончила с собой? Никто не знает. Говорят, психически неуравновешенная.
— Она была молодая?
— Куда там! Старая карга. Лет пятьдесят, самое малое.
Двое грузчиков с трудом втискивали в машину старинный громоздкий комод. Он всячески противился этой процедуре. Из него с треском вывалились на пол два ящика. Какой-то клочок бумаги, несомый ветром, прижался к юбке миссис Оливер, она машинально взяла его в руки.
— Эй, Чарли, это тебе красное дерево, 1а не дрова! Осторожнее! — крикнул весельчак-молочник и повез свой груз наверх.
Грузчики затеяли спор, как лучше разместить мебель в грузовике, а когда миссис Оливер протянула им пойманный ею листок, на нее даже внимания не обратили.
Она сунула его к себе в карман. Подчиняясь какому-то импульсу, миссис Оливер вошла в здание и поднялась к номеру 67. Из-за двери раздалось какое-то шарканье, и вскоре на пороге стояла розовощекая особа средних лет с мокрой тряпкой в одной руке и шваброй в другой.
— Ох! — начала миссис Оливер со своего излюбленного восклицания.-- Скажите, кто-нибудь дома?
— Нет, мадам. К сожалению, никого. Все ушли на работу.
— Да, конечно... Этого и следовало ожидать. Но, видите ли, дело в том, что, когда я здесь была в последний раз, я оставила свою маленькую записную книжечку. Такая досада! Она должна быть где-то в гостиной.
— Насколько мне известно, мадам, я ничего подобного не встречала. Конечно, я не знала, что эго чужая вещь. Может, вы войдете?
Она радушно распахнула дверь, поставила в угол швабру и пошла следом за миссис Оливер в гостиную.
— Ага,— словоохотливо заговорила миссис Оливер, решившая любой ценой завязать дружеские отношения с уборщицей,— вот та книжечка, которую я оставляла для мисс Нормы Рестарик. Она уже вернулась из-за города?
— По-моему, она в данный момент тут не живет. Ее постель не смята. Скорее всего, она все еще гостит у своих родных. Я знаю, что она туда собиралась на прошлой неделе.
— Да, да, по всей вероятности... А она так просила, чтобы я принесла ей одну из моих последних книг!
Но «одна из моих последних книг» не произвела никакого впечатления на уборщицу.
— Я сидела вот здесь,— продолжала миссис Оливер,— во всяком случае, так мне кажется, а потом подошла к окну и вроде бы к дивану...
Она торопливо подняла подушку на кресле, а миссис со шваброй проделала то же самое на диване. Конечно, никакой записной книжечки обнаружено не было.
— Вы даже не представляете, как отвратительно терять подобные вещи! — пожаловалась миссис Оливер.— У меня там было записано все, что мне надлежит сделать чуть ли не на месяц вперед. Отлично помню, что сегодня я должна была встретиться с каким-то ответственным лицом, а вот с кем? Или же завтра? В таком случае сегодня у меня званый ужин. А вдруг нет, и я приду к этим людям и только поставлю их в неудобное положение? Кошмар какой-то!
— Представляю, как вы переживаете, мадам,— посочувствовала уборщица.
— Какие здесь симпатичные квартирки,— заявила миссис Оливер уже другим тоном.
— Только высоковато.
— Но зато отсюда прекрасный вид, не так ли?
— Верно, однако если окна обращены на запад, то зимой стоит страшная холодина из-за ветра. Эти тоненькие металлические рамы его совершенно не задерживают. Так что некоторые жильцы даже заказали себе вторые рамы. Нет, меня бы такая квартира на зиму совершенно не устроила. Я предпочитаю первый этаж. Никаких лифтов. Особенно если у тебя есть детишки. И коляску тогда можно ставить прямо у двери на площадке... Только подумайте, что будет, если начнется пожар? Ведь отсюда не выбраться!
— Да, конечно, это было бы ужасно. Но, наверное, здесь есть пожарные лестницы?
— Да, конечно, но не всегда доберешься до пожарной лестницы и до пожарной двери. До смерти боюсь огня. С самого детства. Вы не поверите, если я скажу, сколько они платят в месяц. Вот почему мисс Рис-Холланд пришлось впустить еще двух девушек.
— Да, да. Я знакома с ними обеими. Мисс Кери — художница, не так ли?
— Работает в какой-то художественной лаборатории или галерее. Работает-то она с прохладцей. Она немного рисует коров и деревья — вы никогда не догадаетесь, что это такое... Неряха. В каком состоянии ее комната — страшно смотреть! Вот у мисс Рис-Холланд все блестит и сверкает. Одно время она работала секретарем в Угольном управлении, а теперь она личный секретарь где-то в Сити. Говорят, что это ей больше нравится. Ее хозяин — очень богатый человек, только что вернувшийся из Южной Америки или Африки. Он отец мисс Нормы, он и попросил мисс Рис-Холланд пустить ее квартиранткой, когда прежняя молодая девушка, занимавшая третью комнату, вышла замуж и помещение освободилось. Вы сами понимаете, что она не может ему отказать. С хозяевами лучше не спорить.