Глава 9

Миссис Оливер сидела в автобусе. Она слегка запыхалась, потому что преследование молодого человека в действительности оказалось делом не легким. «Павлин» был необычайно энергичен. А миссис Оливер терпеть не могла быструю ходьбу. Пока они шли по набережной, она держалась от него примерно в 20 ярдах. У Черинг-Кросса он вошел в метро. Миссис Оливер юркнула следом за ним. Он вышел на Слоун-сквер и миссис Оливер тоже. Она встала в очередь на автобус через трех или четырех человек за ним. Он вскочил в автобус. Проявив чудеса проворства, она повторила то же самое. Сошел он на Нордзине, миссис Оливер там же. Он пустился в путаницу переулков между Кингс-Роуд и рекой и зашел на площадку строительного склада. Она постояла у входа, посмотрела, как он завернул за угол, и отправилась следом по дорожке. «Павлин» внезапно исчез. Только тут миссис Оливер постаралась определить, куда она попала.

Правильнее всего это место можно было назвать

пустырем. Оно было во всех направлениях перерезано дорожками, тропочками, соединяющимися одна с другой и перерезающими одна другую. Миссис Оливер потеряла всякую ориентацию и неожиданно для себя вторично очутилась перед тем же строительным складом.

В это мгновение за ее спиной раздался голос, хотя и звучащий весьма вежливо, но перепугавший ее:

— Надеюсь, я шел не слишком быстро для вас?

Она сразу же повернулась. И вот преследование, которое только что доставило ей такое огромное удовольствие, веселая охота, предпринятая скорее для удовольствия, чем ради дела, превратилась в свою прямую противоположность: миссис Оливер почувствовала, как ее сердце сжимается от страха. Да, она боялась. Ей показалось, что вокруг все ей враждебно: серые стены двора, дорожки и сам пустырь. Однако голос был вежливым и слегка насмешливым, хотя в нем все же чувствовался гнев. И именно эти тщательно скрытые нотки привели ее память к тем заметкам, которые чуть ли не ежедневно читаешь в газетах. На пожилую даму в пустынном месте напала банда подростков, жертва в тяжелом состоянии увезена в больницу. Подростки, юноши, не знающие сострадания или жалости, движимые исключительно одним желанием творить зло. Современные, непонятные старшему поколению. Садизм. И она беспечно отправилась следом за типичным представителем нынешней «золотой молодежи». Он с самого начала заметил ее и заманил на этот пустырь, а теперь стоит таким образом, что у нее отрезан путь для отступления. В Лондоне часто случается, что ты только что находился в толпе людей, а смотришь, рядом с тобой ни души. Несомненно, где-то возле этого пустыря стоят дома, мчатся автомобили, кипит жизнь, но от всего этого ее отделяет грозная фигура расфранченного «павлина» с сильными, цепкими руками. Она внутренне почувствовала, что в данный момент он намеревается пустить эти руки в ход... Павлин! Хвастливый павлин. Облаченный в нелепый пестрый костюм, соответствующий требованиям моды, говорящий притворно вежливым голосом, за которым ты ясно чувствуешь еле сдерживаемый гнев.

Миссис Оливер судорожно глотнула. Видимо, привычка «выпутывать» своих героев из всяческих затруднений помогла ей в одну минуту придумать систему своей защиты. И начала она с того, что опустилась на стоявший возле самого забора мусорный ящик.

— Господи, до чего же вы меня напугали! — сказала она.— Я не подозревала, что вы скрываетесь здесь. Надеюсь, вы на меня не очень сердитесь?

—Так вы следили за мной?

— Да, боюсь, что это так. По-видимому, вы... вам это действовало на нервы. Понимаете, я подумала, что было бы грешно упускать такую великолепную возможность. Наверное, вы страшно рассердились, но вообще-то у вас нет на это оснований. Настоящих, понимаете... Видите ли...

Миссис Оливер устроилась поудобнее на своем ящике и продолжала несколько увереннее:

— Понимаете, я пишу книги. Сочиняю детективные романы. А сегодня утром я была страшно обеспокоена. Вышла подышать на улицу, потом зашла в кафе выпить чашечку кофе и все как следует обдумать. В своей новой книге, которую я пишу от первого лица, я дошла до описания преследования преступника. Ну, и мне надо было изобразить все переживания преследуемого и преследователя. Вы сами понимаете, что никакого опыта в этом деле у меня нет. Мои герои десятки раз проделывали это и в моих книгах, и в сценариях, да и у других авторов есть описание техники слежки, а что касается эмоциональной стороны — об этом никто не писал. Тогда я решила, что мне придется это самолично проделать и тогда уж я все буду знать наверняка, потому что даже если обратиться к детективам-профессионалам из платных сыскных агентств, то и они могут наплести тебе Бог знает что. Случилось так, что я подняла голову и заметила за соседним столиком вас. Не обижайтесь, но я подумала, что вы как раз такой человек, которого исключительно хорошо выслеживать.

Он продолжал смотреть на нее своими холодными голубыми глазами, но она была уверена, что напряжение прошло.

—Почему так?

— Ну, вы такой декоративный, одежда — почти средние века, поэтому вас трудно спутать с кем-то еще. Так что, когда вы вышли из кафе, я пошла следом. И скажу по секрету, дело было вовсе не легкое... Может быть, вы мне скажете, сразу ли вы узнали, что я слежу за вами?

—Нет, не сразу.

— Ясно,— задумчиво произнесла миссис Оливер,— но, конечно, я не такая заметная, как вы. В том плане, что меня не так-то просто отличить от других немолодых женщин. Я не очень выделяюсь?

— Так вы пишете книги, которые печатаются? Я когда-нибудь с вами знакомился?

— Ну, я не знаю. Возможно. Я написала их 43 штуки. Меня зовут Оливер.

— Ариадна Оливер?

— Значит, вы знаете мое имя? Это, конечно, весьма приятно, хотя, по всей вероятности, мои книги не могут вам сильно нравиться. Вы их наверняка находите устаревшими, недостаточно напряженными и лишенными сексуальности.

— До этого вы меня не знали?

Миссис Оливер покачала головой.

— Нет, я вас не знаю, то есть не знала.

— Ну, а девушку,- с которой я был?

— Вы говорите о тон, с которой вы завтракали бобами в кафе? Нет, вряд ли. Конечно, я видела ее только со спины. И потом, она мне показалась... понимаете, сейчас все девушки какие-то удивительные, все одинаковые. Верно?

— А вот она с вами знакома! — неожиданно резким голосом сказал молодой человек.— Как-то она мне упомянула о том, что встретилась с вами недавно. С неделю назад, если я не ошибаюсь.

— Где? Наверное, на каком-нибудь вечере. Я каждый раз знакомлюсь с десятками самых разнообразных людей. Как ее зовут? Может быть, я ее знаю?

Он явно не знал, называть ли ему имя Нормы или нет, но при этом внимательно следил за выражением ее лица.

— Ее зовут Норма Рестарик.

— Норма Рестарик? Постойте... Ну, как же, я уезжала за город в местечко, называемое... минуточку... минуточку, кажется, Лонг Пертси? Название дома я не помню. Я попала туда с моими приятелями. Вряд ли я узнала бы мисс Рестарик снова, хотя она беседовала о моих книгах и я даже обещала ей подарить мой последний роман. Странно, что я выбрала в качестве объекта моей слежки человека, который находился в обществе более или менее знакомого мне лица. Нет, в книге такого не стоит помещать. Строгие критики немедленно завопят о надуманной ситуации.

Миссис Оливер поднялась со своего сиденья.

— Боже мой, на чем это я сидела, на мусорном ящике? И таком отвратительном.

Она потянула носом, потом чихнула.

— Куда это я попала?

Дэвид с улыбкой смотрел на нее, и она внезапно почувствовала, что недавно все поняла абсолютно неправильно.

«Какой абсурд было предполагать все эти мелодраматические опасности. Обвинить его чуть ли не в стремлении задушить меня? Да он — само обаяние. И конечно, хоть такие кудри по плечам не вяжутся со внешностью молодых людей моего времени, но, возможно, это не так уж плохо?»

— Чтобы понять, куда вы забрели, следуя за мной, поднимитесь еще на эту лестницу,— сказал Дэвид с чарующей улыбкой.

И он показал на ветхую наружную лестницу, прилепившуюся возле стены какого-то строения, похожего на сарай.

— Подняться наверх? — с сомнением спросила миссис Оливер. Во-первых, она не была уверена, что эти ступеньки выдержат ее солидный вес. а во-вторых, кто знает, не заманивает ли «павлин» ее в .этот сарай, чтобы там пристукнуть?