Ничто не сравнится с ними.

Джек Генри опускает мои ноги с плеч, и мои напряженные мышцы мигом расслабляются.

-     Черт,  детка.  Все  на  этом,  верхнем  и  нижнем  этажах  слышали,  как  ты кончила.

-      Мне  слишком  хорошо,  чтобы  о  чем-либо  задумываться,  -  говорю  я  и скатываюсь на край кровати.

Хватаю  его  за  шею  и  тяну  за  собой;  я  не  могу  и  минуты  провести,  не прижавшись всем телом к нему.

Он грубо наваливается на меня, так что моя спина вжимается в матрас.

-   Прости, - извиняется он. 

Я тянусь к его заднице и опускаю руки вниз, прежде чем сжать его щеки и вытащить между своих ног.

-   Что на тебя нашло?

Я трусь киской о его член.

-   Это всё ты.

Я оборачиваю руку вокруг его твердого члена и двигаю ею вверх/вниз.

-   О, мне это нравится.

Я  дрожу, потому  что  очень  хочу, чтобы  он  оказался  внутри.  Двигаю  его эрекцией вдоль своей скользкой щели, уговаривая войти.

-   Давай же, Джек Генри. Трахни меня. Пожалуйста.

Он толкается внутрь меня без всякого предупреждения, так что я чуть не задыхаюсь. Я  хочу, чтобы он трахнул меня быстро и жестко. Понемногу приспособившись к его толчкам, я оборачиваю ноги вокруг него. Таким образом, я призываю его двигаться жестче.

-   Ты ненасытная сегодня, - говорит он и выходит из меня, становясь рядом с кроватью.

Он хватает меня за лодыжки и тянет меня туда, где он стоит.

-   Эта поза не для нас. Перевернись, чтобы я мог трахнуть тебя подходящим для нас способом.

Я соскальзываю с края, пока мои ноги не касаются пола. Оборачиваюсь и нагибаюсь, положив лицо на подушку, потому что знаю, что он снова заставит меня кричать. Он хватает меня за бедра и сжимает их, прежде чем тянет их назад и вводит свой член. Я же встаю на цыпочки, чтобы устранить разницу в росте.

-   Да, вот здесь. Именно так.

Я хватаю подушку и кусаю её, в то время как он начинает ускорять темп. Я очень хорошо знаю, когда он собирается кончить. К концу он замедляет толчки, пытаясь продлить удовольствие, но оргазм берет верх над ним, и тогда он в последний раз толкается и произносит мое имя.

Мне нравится то, как он произносит мое имя сквозь стиснутые зубы.

-       Ты   понятия   не   имеешь,    как   горячо  ты   смотришься,    когда   стоишь наклонившись с моим членом внутри.

-      Знаешь,  я  наверное  сделаю  себе  татуировку  на  пояснице  с  надписью "Счастливчик".

Он выходит из меня и наклоняется, чтобы поцеловать в поясницу.

-        Никаких    татуировок,  особенно    здесь.   Никогда!    Это   бы   только   всё испортило.

Я знаю, как ему нравится моя поясница, но действительно ли татуировки испортили бы всё?

-   В самом деле? 

-   Я серьезно.

Голос звучит довольно строго.

-   Даже не думай об этом, иначе придет дикарь и отшлепает тебя.

-   По-моему дикарь уже здесь.

-   Детка, я говорю о разных разновидностях дикаря.

-   Один из них тебе точно не понравится.

Он не шутит. Было время, когда Джек Генри показывал животное внутри себя. Тогда я не придавала этому значения, поэтому лучше его не провоцировать. 

Джек Маклахлан

Я бы с ума сошел, если бы она сделала татуировку на моем любимом месте. Да, мне нравится тату вокруг её лодыжки и пирсинг в пупке, но, по-моему, она и без них хорошенькая. Больше никаких татуировок и отверстий в её теле.

Игриво шлепаю её по бедру.

-    Вставай с кровати, чтобы я смог обнять тебя перед сном, и ты прогонишь меня.

Она поднимается на четвереньках и поворачивает голову.

-   Я не прогоняла тебя прошлой ночью.

-   Ты не сделала этого только потому, что на протяжении долгого времени мы были порознь, но я тебя знаю. Тебе нужно свое собственное пространство, и ты не впустишь меня, особенно когда наступает время ложиться спать.

Я ложусь, она прижимается ко мне, голова покоится на моем плече, нога заброшена на мою.

-     Ты же в курсе, что мы поменялись ролями? Парень, который не любит обниматься, и девушка, которая хочет быть обнятой им.

-   Да знаю, но ничего не могу с собой поделать. Мне нравится, когда ты рядом. Я хочу, чтобы ты все время находилась в поле моего зрения. Не дай бог ты снова ускользнешь.

-   Я никуда не уйду.

Она и раньше так говорила.

-   Ты обещала, что никогда не случится такой ситуации, когда я приду домой и не обнаружу тебя. Но всё же это произошло.

Её палец скользит по моей груди.

-   Когда я обещала это, обстоятельства были другими. 

-     В тот  день  я  вернулся  домой  ради  тебя.  Как  раз  хотел  попросить  тебя остаться после того, как признаться тебе в любви.

Она поднимает голову, чтобы посмотреть на меня.

-   Ты уже тогда любил меня?

-   Конечно.

Она ничего не говорит, должно быть думает, что было бы, если бы вместо письма я нашел её.

-   А ты бы осталась?

-   Да. Всё, чего я хотела - это, чтобы ты попросил.

Но теперь наши жизни отличаются от тех, что были, когда три месяца назад она исчезла. Она уже не тот человек, а тем, кем она является сейчас, может вполне отказаться вернуться ко мне.

Поцеловав её в макушку, мы прекращаем разговор.

Должно быть каждый из нас погряз в мыслях о том, чтобы могло быть. Если бы она осталась, мы бы приблизились к отметке в шесть месяцев. Может быть я бы сделал ей предложение. Не знаю. А может мы бы тайно сбежали.

-    О чем ты думаешь? - спрашиваю я, надеясь на то, что она ответит, что представляет нас обрученными или даже женатыми.

-    О том же, о чем и ты - что бы было с нами, если бы эти три месяца мы провели вместе, а не порознь.

Как бы мне хотелось, чтобы она была чуть точнее.

-   Как думаешь, что бы мы делали?

-   Уверена, то же самое, что и сейчас. Это своего рода наша вещь. Это не совсем тот ответ, который я хотел услышать, но я приму его.

-   Согласен. Трахаться, кажется, одно из наших любимых занятий. Она хихикает, когда говорит:

-   Трахаться. Мы не когда не говорим это, но мне нравится. Знаешь, Маргарет называет это "сексом".

Она назвала это так, когда я говорил с ней прошлой ночью.

-   Я не знал. И когда же ты обсуждала секс с моей мамой?

-      За  пару  недель  до  моего  ухода  она  навестила  меня  в  Авалоне.  Она предложила мне объяснить тебе все причины, по которым ты должен был попросить меня остаться, одна из которых включала вызвать у тебя эрекцию. Она закрывает лицо руками и снова хихикает.

-   Она сказала, что немного секса не повредит.

Твою мать. Поверить не могу, что мама на такое способна. Какая нормальная мать делает такие вещи?

Ой, подождите. 

-    Она рассказывала мне о своем визите. Как я понял, ты решила взять на заметку её совет, поскольку последние две недели я просто жил у тебя между ног.

Практически разбил палатку и ночевал там. Она хлопает меня по груди.

-   И ни черта не сработало.

Я протягиваю руку и кладу поверх её.

-   Ну почему же, сработало. Просто нужно было немного подождать.

-   Сейчас мы бы знали друг о друге всё. Она выглядит грустной, а я этого не хочу.

-   Мы можем наверстать упущенное, - успокаиваю я её - Что ты хочешь знать? Очевидно, это привлекает её внимание, поскольку она поднимается с кровати и садится по-турецки. Это немного отвлекает меня, когда она вот так сидит, уставившись на меня.

-   Мы никогда не говорили о том, почему ты именно такой?

Почему  я  такой?  Риторический  вопрос,  который  в  различных  ситуациях может быть интерпретирован по-разному.

-    Все ученые планеты сходятся во мнении о том, что генетика сделала меня таким. Половиной моей ДНК я обязан своей матери - и мы оба знаем, каким живчиком она может быть - другой же половиной наградил меня отец.

Она вытягивается и сжимает мой сосок. Как бы весело это не было, мне больно.