Глава 7

— Где вы раскопали такое? — Это было все, что мне удалось из себя выдавить.

— В нашей паршивой газетке отличный архив. Читайте до конца.

Я дочитал. Здесь помещались отчеты о преступлениях, в которых меня подозревали. Все мои злодеяния были датированы, а последнее произошло за три недели до того, как я потерял память.

Я сунул бумаги обратно в конверт и вернул Легану.

— Что вы собираетесь делать с этим?

— Сам не знаю.— Он поглядел в окно. — Сказать по правде, ума не приложу. Вы же видите, что вас разыскивает полиция.

— Как-нибудь обойдется.

— Обойдется, пока вы не оставляете отпечатков. Но рано или поздно копы что-то предпримут. Конечно, можно все свалить на Джонни Макбрайда. Он ведь мертв, ему без разницы.

— Бросьте ваши штучки.-

— Ладно. Я просто так. Кстати, я проверил вашу историю. Компания, где вы работали, все подтвердила. Если вы и вправду натворили дел до катастрофы, то теперь вы совсем другой человек. Наверное, несправедливо было бы отдать вас в руки полиции за чужие преступления.

Я ухмыльнулся.

— Спасибо, приятель. А ну как память ко мне вернется?

— Подождем, пока это произойдет.

— Полагаете, я сообщу вам?

— Нет, не полагаю,

— Вряд ли меня настолько замучает совесть, что мне захочется сплясать на конце веревки.

— Уж это точно. Ведь и сейчас вы не в лучшем положении. Разве дто рискуете быть повешенным не за свои грехи,— хмыкнул Леган.

— Линдсею известны новые факты?

— Нет. Вы будете в большей безопасности, если для него по-прежнему останетесь Макбрайдом.

—Что-то странно вы себя ведете. Репортер упускает сенсационную историю... Трудно поверить.

— Упускаю только оттого, что убежден.: здесь наклевывается нечто куда более сенсационное. На то я и журналист. И не давите на меня, Джонни.

— Понятно. А как насчет Веры Уэст?

— Ничегошеньки не узнал. Исчезла без следа,

— А мои друзья, которые чуть меня не укокошили?

— Если их кто и послал, то следов все равно никаких не осталось. Ничего выяснить не удалось.

— Что-то еще должно произойти. Третий остался жив, значит, они снова активизируются. Как только это случится, позвоню вам.

— Хорошо. Найдете меня в «Сиркус-баре», если уцелеете, конечно.

— Уцелею, Леган. Вы даже не представляете, какой я живучий.

Он улыбнулся в ответ на мою ухмылку, вылез и пошел к своей машине.

Я подождал, пока он отъедет, и тоже нажал на газ.

Полчаса спустя я был в квартале Красных фонарей. Номер 107 оказался последним на этой улице. Двухэтажный белый домик с красными ставнями, красной дверью и красными венецианскими жалюзи на окнах.

Очень символично.

Я поднялся по ступенькам и постучал. Изнутри доносились звуки радио. «Лунная соната». Довольно странно для такого заведения.

Дверь отворилась, и на пороге возникла женщина, приветливо улыбающаяся мужчине, появившемуся здесь в столь неурочное время: было всего четыре часа дня.

Правда, на мешок она вовсе не походила, Как говорил Джек. Вообразите себе Венеру с угольно-черными волосами, пышным ртом и огромными глазищами, к тому же затянутую в облегающее, как перчатка, платье, которое, казалось, треснет по швам, если до него дотронешься, и тогда вы поймете, как выглядела дама, открывшая мне дверь.

— Меня присылал Джек,— произнес я, чувствуя себя глупее некуда.— Но если бы я знал, что здесь живете вы, сам бы примчался со всех ног.

Она мило улыбнулась и пригласила войти.

Я очутился в приятно обставленной комнате. По стенай тянулись полки с книгами, причем с хорошими. В углу стоял магнитофон с целым набором записей, в основном, классики, и только парой популярных в нынешнем сезоне мелодий.

— Вам нравится у нас?

Она поставила передо мной поднос с бутылкой виски, бокалом и льдом.

— Я еще никогда в подобном месте не бывал.

— В самом деле? — Она отпила из своего стакана.— Я одна до шести часов. Девочки появляются в начале седьмого.

Тем самым она деликатно дала понять, что Венера здесь только хозяйка, а не наемная девица.

— Я специально пришел так рано, детка. Мне нужна лишь информация. Джек говорил, что вы вполне могли слышать когда-нибудь о некой Вере Уэст.

— Конечно, я о ней слышала. А почему она вас интересует?

— Этого я сказать не могу. Одно время она находилась в городе, потом вдруг исчезла. Куда?

— Не знаю.— Голос ее прозвучал так холодно, что я насторожился.— Она была раньше девушкой Ленни Серво, но тут нет ничего удивительного. Многие женщины через это прошли.

— Вы тоже?

— Очень давно. — Она глубоко затянулась сигаретой и, выпустив колечко дыма, проследила за ним взглядом.— Ведь вам хочется спросить у меня, не ступила ли Вера на нашу дорогу?

Я кивнул.

— Не думаю. Мне кажется, у нее ничего не было на продажу. Не такого она сорта девушка.

— По-моему, и вы не такого сорта.

Она рассмеялась грудным смехом и ласково коснулась пальцами моих волос.

— О, это — длинная история и, кстати, довольно неинтересная. Поговорим лучше о вашей Вере Уэст. Я считаю, что вам стоит попробовать навести справки на вок- зале. Уж кто-нибудь ее наверняка заметил, если она уезжала оттуда. Она ведь в банке работала?

Я снова утвердительно кивнул.

— Тогда она могла где-то устроиться секретаршей или стенографисткой.

— А вы неплохо ориентируетесь в этих делах.

— Когда-то я была замужем за коном,— пояснила она.

Я загасил сигарету и встал.

— Попробую поискать ее там, где вы советуете.

— А- к Серво вы не обращались? Может, он в курсе?

— Пока нет. Но в скором времени обязательно к нему наведаюсь.

Глаза ее стали холодными.

— Передайте от меня привет, когда увидите.

— В зубы?

— Вот-вот. Выбейте их все до единого.

Секунду мы молча смотрели друг другу в глаза. Ясно было, как Серво с ней обошелся.

— Ладно, постараюсь.

— Я буду вам благодарна. Позвоните как-нибудь, может, мне удастся что-то у девочек выведать. Номер 13-46.

Женщина проводила меня до двери и повернула ручку. От ее волос пахло жасмином, как и полагалось Венере. Она заметила мой изучающий взгляд и снова улыбнулась.

— Как же вы все-таки влезаете в эту штуку? — спросил я.

— Хотите фокус? — Она протянула мне шелковый шнурок с кисточкой, прикрепленный к молнии на плече. Я дернул за него, и в ту же секунду с платьем что-то произошло. Его на ней уже не было. Оно лежало на полу, а кисточка осталась у меня в руке. Венера под платьем выглядела именно так, как должна была выглядеть богиня: еще стройнее и красивее, чем в одежде.

— Ну вот,— рассмеялась она.— Как ваше мнение?

— Детка,— сказал я,— у некоторых людей кожа — это кожа...

— А у меня?

— Волнующая прелюдия в черно-белых тонах.

Я закрыл за собой, дверь. Как ни хотелось мне принять ее молчаливое приглашение, сейчас я просто не мог тратить на это время. Ничего, зайду в другой раз,

В центре я отыскал довольно скромный бар и выпил кружку пива. Здесь царила обычная атмосфера: работали музыкальные автоматы, из задней комнаты доносились голоса игроков в рулетку.

Я направился было к выходу, но тут кто-то преградил мне дорогу.

— Здорово, храбрец!

— Привет, мокрая курица,— ответил я, с удовольствием наблюдая, как у Таккера перекосилась рожа.

— Придется тебе совершить со мной небольшую поездку,— рявкнул он, набычившись.

Недужно. Это уже вторая поездка, но Таккеру я ничего сообщать не стал.

— Я арестован? — спросил я.

— Считай как хочешь.

— За что?

— Небольшое двойное убийство в Карьере. Подозрение, знаешь ли. Капитан Линдсей желает с тобой побеседовать.

Я молча уселся в автомобиль.

В кабинете Линдсея, кроме него самого, находились двое каких-то мужчин в штатском.

Линдсей не предложил мне сесть, поэтому пришлось о себе самому позаботиться. Линдсей смолчал, только желваки на щеках заходили.

— В чем теперь дело? — поинтересовался я.

— В карьере найдены два пистолета. На одном характерно размазанные следы. Есть у вас алиби на прошлую ночь?

— Я провел ее с девочкой. И вообще, какая мне забота до этих пистолетов? Может, убийца был в перчатках.

— Да нет, просто его пальцы отпечатков не оставляют.

— Ему повезло,— пожал я плечами.

— Не очень-то. Вот эти специалисты прибыли из Вашингтона. Они мечтают разобраться с вашими пальчиками.

Я снова пожал плечами. Конечно, Линдсея вовсе не волновало убийство в карьере. Нет, у него были улики по делу. Минноу, и всю проверку он затеял для тех отпечатков пятилетней давности. Но мне-то было наплевать. В течение двух лет самые лучшие дактилоскописты пытались по этим пальцам идентифицировать мою личность, и все без, толку.