Ну а Роберт Минноу оказался крепким орешком. Он уже представлял для Ленни серьезную опасность.

Харлан же вскоре почувствовала себя неуверенно. Сообразив, что Ленни наверняка пожелает от нее избавиться, она послала Минноу письмо, дабы застраховаться от своего напарника. И, конечно, сообщила об этом Ленни, иначе ее поступок не имел бы никакого смысла. Ленни — человек толковый. Он живо смекнул, что рано или поздно Минноу нащупает ниточку, связывающую Харлан и Серво. И тогда вскроет письмо немедленно. Так оно и случилось, в общем-то. Но Серво не стал дожидаться дальнейших событий. В тот вечер, когда прокурор отправился к себе в контору за посланием, наверняка содержащим факты, подтверждающие его подозрения, некий человек, отлично обо всем осведомленный, позвонил кому следовало, и Минноу был застигнут убийцей прямо у себя в кабинете.

Но кто же это был? Джонни? Нет, исключено! Тогда кто же, кто?

Послышались чьи-то шаги, потом звяканье металла и тихая ругань. Дверь в дальнем урлу комнаты распахнулась, и на пороге появился Ленни Серво. С его шляпы струйками стекала вода. Губа у него была зашита, а лицо еще не оправилось после отека. Позади маячили фигуры Эдди Пакмана и прыщавого мальчишки. Эдди держал пистолет. Ленни стоял, засунув руки в карманы. С минуту он просто глядел на меня, потом швырнул шляпу на стол и сбросил дождевик.

Я прекрасно знал, что сейчас произойдет, и потому совершил единственно возможный для себя поступок; плюнул ему в физиономию.

Тогда он ударил меня, потом еще и бил до тех пор, пока костяшки его пальцев не стали кровоточить, напоследок двинул ногой в пах, и когда я скорчился от боли, довольно захохотал.

—Где она? — спросил он, успокоившись.

— Вера, будь ты проклята, Вера! — Я грязно выругался.

— Не станет он говорить,— заметил Эдди,— Мистер Макбрайд такой упрямец.

— Верно,— подтвердил Ленни,— Теперь я сам вижу.

Глаза его потемнели от ненависти. Потирая ушибленные пальцы, он подошел ко мне ближе и прошипел прямо в лицо:

— Еще пять лет назад я объяснил тебе, что ты должен бежать отсюда без оглядки, бежать, чтобы никогда не возвращаться обратно. Предупреждал ведь, что в противном случае прикажу Эдди нарезать из тебя ремни. И Все-таки ты вернулся! Ладно, теперь пеняй на себя.

Тут он кивнул Эдди.

Коротышка бросил на стол пистолет и достал из кармана нож. С удовольствием уставился на .выпрыгнувшее из рукоятки лезвие, острое, как бритва, и блестящее, как зеркало, ухмыльнулся и подошел ко мне.

— Ну,— сказал я,— теперь можешь радоваться, С третьей попытки тебе наконец удалось до меня добраться.

Они переглянулись. Ленин махнул рукой, и, зверски оскалившись, Эдди отхватил мочку моего правого уха, потом то же проделал с левым. Прыщавого затошнило, а Эдди радостно заржал.

— Вот позабавимся! — взвизгнул он и стал расстегивать мне ремень.

Снаружи послышался шум подъехавшего автомобиля. Дверь распахнулась, и в. комнату ввалился костлявый, промокший до нитки детина.

Не обращая на меня никакого внимания, он устремился прямо к Ленин:

— Я привез ее.

Эдди забыл о своей забаве и даже подпрыгнул с/г волнения.

— Где она пряталась?

— За городом, в небольшом отеле. Она и не- уезжала никуда.

— Давай, тащи ее скорее,— Пакман сделал жест прыщавому.— А ты помоги ему.

Про меня они совершенно не вспоминали. Через пару минут костлявый верзила и мальчишка вернулись обратно. Первый тащил женщину в изодранном сером пальто. Ее швырнули в кресло, и с головы несчастной жертвы свалилась повязка. Это была Трей Авалард.

Ничего не осталось от ее прежней красоты. Спутанные волосы грязными космами болтались по плечам, щеку пересекали две глубокие царапины, верхняя губа 'Посинела и распухла. В глазах застыл животный ужас.

Приблизившись, Ленни ударил ее по лицу с такой силой, что она упала на пол.

— Ну не чудесный ли конец получается у этой истории?— засмеялся он, втаскивая ее обратно на кресло,— Просто очаровательный, Жаль только, что эта дура Харлан утопилась, а то бы мы развлеклись по-настоящему.

— Ленин...

— Цыц, маленькая дрянь. Я слишком долго ждал этой минуты. Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя? Может, ты бы и уцелела, если бы Харлан была жива, а теперь твоя песенка спета.

И он снова ударил ее наотмашь. Она опрокинулась на пол вместе о креслом и осталась, лежать, по-детски всхлипывая:

— Мамочка, ой, мамочка!

Ленни принялся пинать ее ногами, а она, собрав все силы, отползала в сторону, пока не уперлась в меня. Рыдания сотрясали ее тело.

Ленни улыбнулся. Он был счастлив.

Так же радостно он взял со стола пистолет, проверил магазин и произнес:

— Ты умрешь в приятной компании, Джонни. Впрочем, ты же не дурак и наверняка все понял. Ну конечно, она знала Харлан. Одно время в варьете вместе выступали. А потом и все остальное делали вместе. Она узнала, куда смылась Харлан, притащилась следом и запустила в меня когти.— Он злобно усмехнулся.— Порой мне приходится выбрасывать деньги на ветер. Изредка, но случается.

— А теперь твои сбережения достанутся ее ближайшим родственникам, тетушкам или дядюшкам. И неплохой куш, этак тысяч пятьдесят.

Вся компания уставилась на меня. В комнате наступила такая тишина, что я услышал, как у прыщавого урчит в желудке.

Эдди приблизился ко мне, угрожающе помахивая ножом.

— Черт с ним, о кушем. Давай кончать этого мерзавца.

— Нет,— оскалился Ленни.— А ведь малый прав, Трей обязательно начнут разыскивать в самые ближайшие дни. Никто и не поверит, что она уехала из города, оставив в банке такую сумму, будет разбирательство.— Он повернулся к Пакману.— Эдди, поезжай в банк... где находятся книги, тебе известно. Привези сюда их и бланк расходного ордера.

— Как же, по-твоему, я поведу машину, черт побери?

— Тебя Лобин отвезет и этого сопляка прихватите, пусть проветрится, а то еще нагадит здесь с перепугу. И чтоб через полчаса вернулись!

Полчаса. Значит, мы где-то совсем рядом с городом.

Троица удалилась, взревел мотор, автомобиля, зашуршали шины по гравию, и в комнате опять воцарилась тишина.

Бросив взгляд на меня и скорчившуюся у моих ног фигуру, Ленни вышел из комнаты.

Я услышал, как он: возится с дверным замком. В моем распоряжении было самое большее десять несчастных секунд.

Я толкнул девушку ногой, она застонала, но даже не шевельнулась. Пришлось приподнять ей подбородок носком ботинка.

— Ты слышишь меня? Понимаешь, что я говорю? Кивни или подай какой-нибудь знак.

Бессмысленное выражение в ее глазах постепенно исчезло, она часто заморгала.

— Попытайся сосредоточиться.— Слова .вылетали с хрипом.— Под правым коленом у меня спрятан пистолет в потайном кармане. Достань его... Черт побери, Трей, шевелись же! Иля ты хочешь умереть?

Глаза ее опять затуманились.

Я убрал ногу, и она безжизненно уронила голову на пол. В комнату вернулся Лейни, подошел и ударил меня. Но мне даже не было больно, просто возникло какое-то ноющее ощущение, не больше. Истерзанное тело уже ничего не воспринимало. Потом он набросился на Трей. Словно садист. Два раза он хватался за пистолет и прицеливался то в нее, то в меня. Но жадность оказалась сильнее, Все-таки речь шла о пятидесяти тысячах.

Неожиданно Трей ухватилась за мою ногу и кое-как приняла сидячее положение.

Животное в человеческом обличье расхохоталось — ему тоже требовался отдых.

— Что ж ты ей не поможешь, Макбрайд? Ведь ты у нас настоящий рыцарь, верно? Поддержи ее, она так в этом нуждается!

Ленни прямо лопался от смеха. И потому не заметил, как Трей, подобравшись к потайному карману на моей штанине, вытянула оттуда пистолет. Очухался он уже позднее, когда Трей опять повадилась на пол, ослабев от страшных усилий. Проклиная все на свете, он схватил оружие и вскочил на ноги. Два выстрела, оглушив меня, прогремели одновременно. На лице Серво появилось удивленное выражение, и он, пошатнувшись, рухнул под стол с громадной дырой в горле.

— О, господи! — воскликнул я поневоле.

Ленни тоже не промахнулся. Пуля попала девушке прямо в грудь. Она умирала и понимала, что ничто в мире ее уже не спасет. Но то, о чем я все время думал, должно быть, настолько ясно отражалось на моем лице, что она из последних сил подтянулась к спинке стула, за который были связаны мои руки. Я хотел остановить ее и... не смог промолвить ни слова. Немеющими пальцами она попыталась, распутать надежно затянутые узлы, но, конечно, у нее ничего не получилось. Тут не было ни одного шанса на миллион. Она тоже поняла это. И сделала такое, при воспоминании о чем у меня до сих пор по Спине пробегают мурашки. Медленно-медленно подняв пистолет, она приложила его к веревке — я как можно шире развел руки в стороны — и нажала на курок.