Зачесалися носы и все подали голосы. Тысячелетиями марсианские законодатели мурыжили закон о смешанных браках с представителями доконтактных, то есть еще не сформировавшихся в цивилизации инопланетян, а нынешний созыв Главных Координаторов Верховенного Совета, досрочно на две недели, из-за воспылавшей во всех вдруг «жажде», выполнил всю сессионную программу, да еще и сковырнул, этот веками вызревавший, чирь. Из-за этой вот досрочности И пришлось Бозэ аврально запускать вместо сотен тысячи роботов - поваров в цеха - кухни и позаботиться о добавлении тепленькой воды в озеро Мудрости, у которого марсианские школьники и студенты (к слову, это их приколы И породили массу небылиц о НЛО у нас, землян) ежегодно проходят непременный традиционный ритуал посвящения: окуная указательный палец правой руки в чудодейственную воду и попеременно прикладывая его то к сердцу, то ко лбу, то есть, чтобы стать добрее и умнее. Члены Верховенного Совета любили же, когда начинался сплошной загул, побультыхаться в Священном озере, так как его чудодейственная вода имела, скажем так, еще одно облагораживающее свойство: она перебравшего члена из пьяной свиньи превращала в шаловливого козленка.

Но Бозэ был сравнительно молодым компьютером и к человеческим слабостям относился снисходительно, но вот законы уважал, да и как их не уважать, ведь если только выскажешь намерение к неуважению, тебя тут же немедленно утилизуют, как говориться, законопослушность компьютеров заложена в их микросхемах.

Вот только закон о смешанных браках для любителей любовных утех и приключений, мотавшихся по всей галактике на миничёни, на этом чудокосмомобилю, которым ныне владел каждый взрослый, а порой и не совсем взрослый марсианен, стал для них большой радостью, а для Бозэ лишней головной болью.

Закон только принят, а у Бозэ уже по микро-блоках биоволны пошли «кругом», так как в зале часов истории Земли на искусственном земном берегу, искусственного земного озера, под искусственном земным солнцем, воспроизводимыми блоками натурголографии, возлежало живое воплощение этого самого смешанного брака. А точнее, если следовать земному возрастоисчислению, молодая, но вполне взрослая девушка, лет двадцати двух (Бозэ о девушке уже знал буквально все, даже историю каждого ее хромосома, но, невольно, подстраиваясь под людей, выдавал ознакомительную информацию в примерных параметрах), с длинными стройными, как успел он заметить до того как водворил ее в одежды, ногами и золотыми, слегка курчавыми волосами на голове, под стать теперешней марсианской моде. Если же следовать марсианским возрастным канонам, еще дитя со сформировавшимся взрослым организмом, но, еще не получавшее в полном объеме жизненно-важных знаний, и поэтому, должно законообязательно находиться под постоянной опекой родителей.

Марсианские законы мудры, справедливы и непреклонны, но молодежная волна протестов и требований уменьшить возрастной ценз совершеннолетия, крепчала от поколения к поколению и не считаться с этим, как и с космическими возмущениями, стало опасно и законодатели внесли, наконец-то, этот вопрос для рассмотрения на следующей сессии. Так что через десять лет, когда Верховенный Совет соберется на очередную свою сессию, может быть и будет принят новый возрастной ценз совершеннолетия. А пока Бозэ пришлось немедленно связаться с кое-кем, поставить их в известность и получить инструкции.

И пока это происходило, девушка была сначала в обморочном, а затем в навеянном бессознательном состоянии.

Космический водовоз- автомат, произведя на планете Земля бесконтактный вихревой забор из озера Безумства, втянул в танк челнока вместе с водой и это юное создание. Глупая машина сообщила о наличии живого существа в водотрюме корабля лишь во время обратного полета. Благо, что весь полет с взлетом и посадкой занимал каких-то пару минут, но Бозэ все же пришлось немного понервничать, ибо ему первому выпала «честь» играть по новым правилам.

Но все обошлось. Девушка не успела даже наглотаться воды, так как еще в полете была немедленно задействована система воздушного пузыря и легкий обморок, скорее результат испуга, чем пребывания под водой.

Вот если бы эта девушка была простая земная девушка, Бозэ, не цацкаясь и не долго думая, отправил бы ее подальше: назад на Землю и она бы проснувшись на берегу своего озера уже б никогда не вспомнила ни водяного смерча, ни тем более Марса. Но девушка была не простая, а золотая (это, простите, не мой, а бозэновский железный юмор), ибо, согласно анализов полученных при обследовании ее организма, она являлась носительницей аж двух марсианских генных линий, то есть по, принятому только что намедни, закону о смешанных браках являлась сто процентной марсианкой.

До команды «Закрыть Mapc-l для полетов» оставалось еще целых пять часов и, все это время, земная «русалка» может быть его гостей и Бозэ готов все тайны свои и тайны чужих миров положить у ее ног.

Веки девушки дрогнули («Наконец-то», - мысленно про себя вздохнул Бозэ, так как, не в пример марсианам, Бозэ ­компьютер был по-мужски нетерпелив) и по марсиански огромные зеленые глаза растерянно взглянули в мир, которому предупредительный хозяин предал знакомые земные очертания.

Злата Стороженко с недоумением огляделась по сторонам. Тот же берег со следами ее ног на песке, тоже озеро с надломленной плакучей ивой на другом берегу, то же небо с легкими клубящимися облаками на востоке, тоже солнце перешедшее зенит, тот же брючный костюм на ней с едва заметным пятнышком на левой брючине оставленное усердным летуном- воробышком, когда она час назад сидела под дикой грушей. Все так, все на месте, но в тоже время все не так, все не то. «Почему следы моих ног только к воде? А на берег назад я что, прилетела по воздуху?!»

Девушка снова взглянула на песок, но теперь следы были и туда и обратно. Злату это сначала слегка озадачило, но не на долго, так как своей цепкой памяти она привыкла доверять.

Вот ту-то золотовласая красавица окончательно рассердилась.

Вы видели когда-нибудь сердитыми украинских женщин?! О, тогда вы вообще не видели сердитых женщин!

Злата вскочила на ноги и, подбоченясь, огляделась по сторонам, выискивая на кого бы излить бурлящее в ней чувство. Но никого рядом не было и Злата весь свой гнев излила на Никого. И тут при этом ей неожиданно в голову пришла совершенно сумасбродная мысль, что чтобы она сейчас не потребовала и о чем бы ни попросила все это будет исполнимо и при этом немедленно.

- Пусть зной спадет, а озеро замерзнет и чтобы от него веяло прохладой. Мне сюда стул и стол. Стол накрыть как вчера в ресторане, но осетрину пожирней, а дичь помягче, да и шампанское и вина без всякой халтуры: настоящие коллекционные. И конечно же платье на мне не всякие там фигли- мигли новомодных кутюрье, а что-нибудь скромное в стиле леди Ди: жемчуга, алмазы. Ну, пока все. Для начала хватит, - и Злата рассмеялась, довольная собой.

И тут же жара спала, озеро замерзло и от него повеял легкий морской бриз, неведомо откуда, появился стол, заставленный умопомрачительно пахнущими яствами (чтобы не ударить в грязь лицом, Бозэ пришлось кое-что умыкнуть из «барского» стола) и великолепный антикварный стул, на который и плюхнулась ошарашенная Злата в, усеянном бриллиантами, вечернем платье.

Камертоном чуть дрогнуло сердце и, возникнув где-то в сокровенных глубинах ее души, заполонивши сначала всю Злату до краев изнутри, незнакомо-знакомая мелодия тихо звенящим ручьем перелилась в воздух и, вторя ей негромкий хорошо поставленный, мужской баритон чуть торжественно произнес:

- Я Бозэ, Центральный компьютер планеты Mapc-l, рад приветствовать вас на нашей планете!

- Я что, умерла? Я что, на небе? - не на шутку испугалась Злата.

- Нет, нет вы живы- здоровы, - поспешил Бозэ успокоить свою гостью и вкратце весело и с юмором пересказал предысторию появления девушки на планете Mapc-l, а так же краткую историю марсианской цивилизации, которую он «насобачился» мастерски излагать марсианским дошкольникам пытливым и дотошным, как инспектор Петренко. Да, есть и у нас такая категория «любознательных»: им пока не дашь, или в «лапу», или в морду, ни за что не отвяжутся.