— Я буду звать тебя Иссой, — внезапно для самого себя заявил я, парируя очередной удар ее клинков.

Сестра уверенно, с упорностью старого мула, таскала меня на свои занятия с наставником, заставляя учиться вместе с ней, по вечерам мы частенько отрабатывали с ней пройденный материал.

— Почему? — удивленно спросила девушка, широко открывая глаза и отвлекаясь, из-за чего пропустила очередной мой выпад, но даже не вздрогнула, когда мой клинок царапнул ее плечо.

Вот и что мне ей сказать? Что её имя не подходит ей? Не подходит этому миру? Или сразу огорошить, что после вступление в брак ей все равно придется его сменить?

— Мне так больше нравится, — произнес я, не желая взваливать на себя груз ответственности.

К моему удивлению девушка тепло улыбнулась, и кивнув своим мыслям, заняла оборонительную стойку.

Ариса

Приближался конец второго полугодия и преподаватели будто с цепи сорвались, пытаясь вбить в наши головы непомерный объём знаний. На практических занятиях от нас требовали невозможного, а мэтр Град так вообще сошел с ума. Поделив нас по половым признакам, он принялся гонять нас вдвое больше, заставляя с кряхтением доползать до своей кровати и проклинать само свое существование.

Их рьяное желание нас угробить объяснялось всего двумя словами — экзаменационная неделя. Радовало лишь то, что страдали не одни мы, находясь в столовой было видно, что все курсы сейчас походили на свежеподнятые трупы.

Меня мало волновали приближающие экзамены, больше всего до дрожи в коленях меня пугал предстоящий разговор с Целестином. А ведь все так хорошо начиналось… редкое солнечное утро, удивительные истории, которые рассказывал Сэм про свой лес и легкая ненавязчивая музыка из телевизора настраивали на хороший день. Но все рухнуло от простого банального стука в дверь.

За дверью обнаружился высокий плечистый брюнет в домашней одежде, по эмблеме на груди я поняла, что это адепт четвертого курса. Парень был чем-то сильно раздражен, об этом говорили сдвинутые брови и прищуренные темно-карие, практически черные глаза. От одного его вида мне стало не по себе.

— Адептка Ариса? — тихий хриплый голос завораживал и пугал одновременно.

— Да, — незамедлительно ответила, под взглядом злых и проницательных глаз.

— Вас вызывает к себе метр Целестин, — просветил меня парень, затем молча развернулся и пошел прочь.

Ни тебе здравствуй, ни до свидания. Какой однако приятный парень.

И вот спусти час, я стою под дверью кабинета нашего куратора и не решаюсь даже постучать. Наконец набрав в грудь побольше воздуха, быстро постучала, боясь передумать, и не дожидаясь приглашения, вошла в кабинет.

В самом кабинете никого ни оказалось, и только я обрадовалась этому факту, собираясь быстренько ретироваться, как из приоткрытой двери, которая была справа от рабочего стола, послышался мужской голос:

— Я здесь, иди сюда.

Смирившись с неизбежностью ситуации, пошла куда звали. Толкнув дверь я замерла на самом пороге, с открытым ртом оглядывая помещение. Оно было огромным, высокие потолки на которых была поразительно живая лепнина, что расходилась лучами от центра, и лестница ведущая на второй этаж.

— Сьера, вы еще долго будите там ворон считать? Идите сюда, мне нужна ваша помощь.

Тряхнув головой я направилась к мужчине, поражаясь тому, что сразу не заметила небольшую лабораторию находящеюся на первом этаже и Целестина, который упорно что-то помешивал в стоящим над горелкой котле.

— В первом ящике стола лежат перчатки, наденьте их и возьмите пробирку, — скомандовал куратор, ни на секунду не отрывая взгляда от булькающего варева в котле.

Поспешив исполнить его просьбу, я не сразу заметила на полу осколки стеклянного штатива.

Хрусь!

— Адептка, — простонал куратор, бегло бросая на меня взгляд — под ноги смотрите, вы целы?

— Да, — сдавленно ответила, радуясь, что одела родные для моего мира кроссовки. Что бы проткнуть обычным осколком стекла «аэрмаксы» это еще надо постараться.

Быстро исполнив все просьбы куратора, подошла к нему, внимательно глядя под ноги и так же внимательно следя за руками мэтра, готовясь в любую секунду отдернуть руки, как говорится — от греха подальше. Но мои страхи были напрасными, у куратора оказался глаз алмаз, ни капли не пролил.

— Благодарю, — с улыбкой произнес мужчина, и аккуратно забрав из моих рук пробирку, удалился наверх.

Спустя несколько минут уже переодевшийся куратор очутился возле меня, и жестом предложил мне следовать за ним. Тут же на первом этаже за очередной дверью скрывалась уютная гостиная. По размеру она сильно уступала кабинету, как собственно и мебелью, но это отнюдь ее не портило. Светлая комната окрашенная в бежевые тона, два кресла, диван и кофейный столик были единственными предметами интерьера. Пустой комната не выглядела за счет цветов, высота которых во многом превосходила человеческий рост. А так же окно, оно было не просто большим, а огромным. От потолка до пола застекленная часть комнаты вызывала лишь одно желание, притащить сюда ворсистый ковер и по утрам нежится в теплых лучах двух солнц этого мира, а вечерами… от мысленного развития возможных событий ладошки вспотели, а ноги предательски задрожали.

— Присаживайтесь адептка, — милостиво разрешил куратор, указывая рукой на диван.

Незамедлительно воспользовавшись его советом, я поспешила присесть. Выпрямившись и закинув ногу на ногу, обеими руками обхватив коленку, выжидающе уставилась на Целестина.

— Чай, кофе? — предложил мужчина.

— Чай пожалуйста, если можно зеленый, — решительно сказала я, нервно облизывая нижнюю губу.

Мужчина задумчиво проследил за движением моего языка, и на секунду прикрыв глаза, произнес:

— Зеленого к сожалению нет, зато у меня огромное количество разновидностей черного чая. Вам простой или с добавками?

— На ваше усмотрение, — неуверенно произнесла я, чувствуя себя не в своей тарелке.

Мужчина удалился, и за его отсутствие я успела трижды осмотреть комнату, дважды подойти к окну, восхищаясь его размерами и видом на хвойный лес. Хвойные деревья — это, пожалуй единственная разновидность деревьев, которая имела свой законный цвет в этом мире, зеленый.

— Извини, что пришлось ждать, с трудом нашел что-то к чаю…

Вздрогнув от сильного проникновенного голоса, обернулась, озадаченно глядя, как куратор ставит на стол поднос с двумя чашками, фарфоровым чайничком и тарелкой с пирожными. И это с трудом нашлось? Да у меня бы такое и не терялось!

Вновь занимая свое место на диване, и взяв в руки горячую чашку чая, вдохнула упоительно сладкий запах цитруса, корицы и мяты.

— Веришь — нет, но кроме чайных листьев в нем ничего нет, — мирным тоном произнес Целестин, и тут же рассмеялся глядя на мое вытянутое лицо.

— Что же это за чай? — спросила, неуверенно делая маленький глоток, после которого сделала еще три, ели удержавшись, чтобы не осушить всю чашку махом — м-м, божественно…

Куратор лишь загадочно улыбнулся, и придвинув ко мне тарелку с пирожными, взял свою чашку и сделав глоток, внимательно на меня посмотрел, в один миг становясь серьезным.

— Что вы знаете о мэтре Алеке?

Мне стоило больших усилий не подавиться чаем и сдержать нейтральное выражение лица.

— Не понимаю о чем вы…

— Сьер-р-ра… — буквально прорычал мужчина, поддаваясь вперед — не вынуждайте меня принуждать вас…

— К чему? — непонимающе спросила я, и тут же смутилась, представляя разные вариации ответа.

Целестин видимо так же думал о разнообразии принуждения, потому что буквально на минуту повисла гнетущая тишина.

— Мне нужно напоминать, что я видел вас в его обществе?

Я хотела было едко вставить, что студентам не запрещено находится рядом с преподавателями или высказать одну из возможнейших причин почему я оказалась в таком тесном общении с преподавателем, но передумала, напоровшись на насмешливый взгляд васильковых глаз.

Черт, и почему мне кажется, что соври я сейчас и этот мужчина меня вмиг раскусит?

— Так о чем вы? — все еще пытаясь притворится невинной овцой, я взяла пирожное и тут же отправила его в рот, еще и ресничками похлопала для наглядности, пытаясь придать себе невинный вид.