Диск Миров.

Область трехграничья Порядка и Лимба.

«Глаз» большого потоковорота.

Сотворенный мир Леньйа.

Короткий сон прервался. Тело само по себе приняло сидячее положение, без участия еще дремлющего разума. А толку просыпаться, когда опасности нет?

Ага, вот что меня разбудило. В метрах пятнадцати от входа в пещерку-лежбище, единственного на ближайшие тринадцать часов места «тишины», сидел кролик. Настоящий и, судя по отсутствию как магического, так и астрального фона, самый обычный кролик.

Сколько я не видел кроликов? Лет триста, наверное, со времен творения. Улыбка и мысленное ругательство в адрес Творца-экспериментатора. А что поделать — привычка. Ибо без улыбки это вспоминать нельзя, а без творцехульства тяжело пережить последствия.

Желудок сделал попытку утробным рычанием напомнить, что последний раз он переваривал что-то дней пять назад. И не такое случалось, но подкрепиться было бы нелишним.

Кролик, сжевав пучок травы около границы сферы стабильности, начал осматриваться в поисках еще чего-нибудь съедобного.

А, восьмая нога семиступа!!! Ближайший кустик пожухлой травки находился метрах в тридцати поодаль. То, что кролик его скоро заметит, у меня не вызывало сомнений.

Быстрый взгляд на лежащую рядом амуницию. Не-а, надеть не успею, дичь к тому моменту уже будет в глубине острова, и что там с ней произойдет — не знает даже Творец, не говоря уж обо мне. Как это часто бывает, желание что-нибудь съесть с легкостью пересилило рассудительность.

Бесшумно приближаюсь на расстояние прыжка, сканирую близлежащую местность на предмет неприятностей. Ничего представляющего серьезную опасность рядом не было, только несколько синих лишайников, но они слишком медлительны, чтобы представлять угрозу, да носатое похрюкивание вкупе с тяжелым топотом, говорящее о присутствии семиступа. Обнаружить его иначе, кроме как на слух, я не смог. Значит, у животного линька — момент, когда предыдущая шкура-броня уже мала, а новая еще не наросла. Признаться, никогда не понимал, почему семиступы считают себя уязвимыми в этот момент, при весе около сорока тонн и почти абсолютном иммунитете к энергиям? Они вообще не имеют естественных врагов, но становятся маниакально трусливы без шкуры. Причем их страх выражается довольно необычным образом: помимо того что они шарахаются от всего, так еще и становятся невидимыми сразу во всех планах, будь то физический, астральный или магический, даже их обычный приторно-сладкий запах куда-то пропадает. А вот со звуками выходит какая-то неразбериха, слышно топтунов превосходно.

Удостоверившись в безопасности, я решил, что сумею поймать кролика и вернуться за амуницией до того, как произойдет что-нибудь нехорошее.

Хотя само слово «безопасность» на Архипелаге трактовалось своеобразно: если тебя съели, но не полностью, и ты, выжив, сумел добраться до зоны тишины, то пройденный путь уже можно считать безопасным. Жить в магическом «отстойнике» Мира, конечно, увлекательно, но чрезвычайно вредно для здоровья!

Кролик, повертев головой, заметил убогий кустик зелени… Ну что ж, пора! До дичи оставалось метров восемь, как раз в пределах одного прыжка. Тело пружиной выпрямляется в стремительном полете к намеченной цели.

Уши жертвы, словно локаторы, резко разворачиваются в мою сторону. И кролик исчезает! А вместо него появляются сияющие врата перехода. Я даже выругаться не успел, как уже рассматривал острова с высоты птичьего полета, метров так с двухсот. Ага! Северо-восточная оконечность Архипелага, а падаю я прямо в бухту атолла. Вода на удивление спокойна: ни паровых гейзеров, ни ледников. Да что говорить, морская поверхность даже не кипит! Удивительное везение! «Нет, нельзя выбираться на охоту, не проснувшись, ведь кролики не бывают ростом с лошадь и не весят несколько сотен килограммов!» — с этой мыслью «солдатиком» вхожу в воду.

На берег атолла я выбрался вовремя. Едва мои ноги коснулись суши, как тотчас пришлось прыгать вверх. Потому как выходил я на песчаный берег, а приземлялся уже на метровой толщины лед, который в долю секунды покрыл не только весь островок, но и бухту. Хорошо, что я не восприимчив к перепадам температур, не то стоять мне ледяным памятником собственной глупости. Кожу неприятно щипало. Ого, плюс тридцать по Кельвину. Опять во внешнем мире Великими заклинаниями балуются. Архипелаг ведь не только магический отстойник, но и нечто вроде хранилища энергий этого мира, и сейчас кто-то выудил отсюда их внушительную часть.

Закрывшись от холода астральной оболочкой, я уселся на лед и стал думать. Благо, после такого оттока сил это место на ближайшие часа полтора не представляет опасности. Концентрация энергий недостаточна, чтобы выкинуть какой-либо магический фортель. Все, имеющие телесную оболочку, предпочтут здесь не появляться — холодно очень, астральным сущностям тут тоже пока не слишком уютно.

Мое убежище вместе со всеми пожитками, не считая одежды, находилось на небольшом скальном островке в южной части гряды. Далеко, по прямой не меньше двухсот миль. А прямых путей тут не бывает. Впрочем, на архипелаге вообще нет путей как таковых, одни направления.

Не то чтобы мне было не прожить без своей амуниции, но одного предмета определенно будет не хватать. Мой меч, «Мерцающий» — матовый клинок, со странным, постоянно изменяющимся узором, длиной в два с половиной локтя, не считая еще локтя рукояти. Плавный изгиб лезвия, звездочки, мерцающие на голомени, полуторная заточка. Постоянный спутник, ставший частью меня самого. Сколько времени я потратил, пытаясь уловить закономерность в движениях узора или понять, когда очередная звездочка начнет свой извилистый путь по клинку, — напрасно. Ни одному разуму не найти закономерности в том, что так долго соседствовало с Пустотой. Именно так, Пустотой с большой буквы. По утверждению Творца, клинок «Мерцающего» сделан из не вполне обычного материала. Если можно назвать «материалом» частичку великого барьера между большой Вселенной и Началом.

Помню, как-то раз мой путь пересекся с Падшим ангелом Лимба, как же он возмущался, увидев «Клинок границ» в руке оборванца, так он меня окрестил. Славно я тогда побегал! Сперва он причитал, что ему, видите ли, клинок такого уровня не положен по статусу, а тут «не пойми кто» с ним спокойно таскается. Впрочем, я и сам не пойму, кто я, так что за это на него не сержусь. Но потом «Мерцающий» у меня попытались отобрать. Дней семь, наверное, Ангел бегал за мной по Архипелагу, смешно матерясь именем Спасителя. Еще немного и догнал бы, но помогли семиступы. Тяжело преследовать кого-то, если время от времени тебя втаптывает в землю сорокатонная бронированная туша. Раза после двадцатого отращивая сломанные крылья, Падший великодушно простил меня, а потом, ежесекундно оглядываясь, создал портал во внешние миры и убрался из нашего. Обиделся, может?

Жизнь на Архипелаге не сахар, что-то или кто-то пытается оборвать нить твоего существования постоянно. Не сказать, чтобы я был легкой добычей, но даже мне выжить без «Мерцающего» будет проблематично, при определенном стечении обстоятельств, конечно. А уж то, что жизнь усложниться и намного, так это минимум.

Ледяной покров начал подтаивать. Жаль, я думал отдохнуть еще немного, но следовало двигаться. Не люблю я северо-восток Архипелага, местность здесь — сплошь атоллы различной величины, разнесенные друг от друга на большое расстояние. То ли дело центральная или южная часть, где с одного острова на другой можно перепрыгнуть или перейти посуху во время отлива. Водной стихии я не боялся, просто море Архипелага в несколько раз опаснее, чем суша, хотя и она больше напоминает полигон безумного мага.

Поднявшись, я размялся и, убрав астральную оболочку, огляделся. До ближайшего атолла в нужном мне направлении километров восемь. Неутешительная картина. Залив, лежащий на моем пути, успел превратиться в «долину» гейзеров. Занимательное зрелище: столб кипящей воды и пара, неожиданно вздымающийся на несколько сотен метров прямо с морской поверхности. Причем вода по соседству с таким гейзером оставалась спокойной и вполне обычной температуры. Картина завораживающая, если бы у меня не было необходимости переплыть этот участок. А поодаль огромный айсберг только что вошел в зону кипящей воды. Судя по всему, температура айсберга была намного ниже нормальной. Угу, градусов так на двести восемьдесят. А вода кипела где-то на столько же выше этой отметки, что интересно, не превращаясь в пар, а оставаясь в жидком состоянии. От ледяной горы периодически отлетали гигантские глыбы, отправляясь в стремительный, но краткий полет. Вот одна из «льдинок» долетела до гейзера и вместо того, чтобы мирно упасть в море, была подкинута столбом пара. Мои брови удивленно поползли вверх, между айсбергом и гейзерами мили две, как минимум! Все эти кульбиты должны были по идее создать на Архипелаге своеобразный климат: что-то вроде постоянного тумана и непрекращающихся дождей. Но, вопреки всем законам метеорологии, и то, и другое природное явление были большой редкостью для наших мест. К длинному списку «странностей» добавилось отсутствие грохота, который должен сотрясать воздух при подобных катаклизмах. Почти абсолютная тишина, нарушаемая только журчанием ручейков, начавших свой бег при таянии ледника под ногами.