вижу, что не ноги, но что дальше?

—      Мои руки воспалены! — плача, продолжал

Фриц Трипке.— Господин доктор, я не могу спать

целую ночь, так они ноют. Я засыпаю только под

утро.

Доктор Ганс Вольф выпроводил Фрица Трипке не

менее быстро, чем предыдущего пациента. Книгу ре-

I истрации больных украсила ещё одна запись:

«Фриц Трипке, ефрейтор. Болезнь обеих рук — не¬

значительные ожоги. Следует принять во внимание

то обстоятельство, что Фриц Трипке не в состоянии

поднять руки вверх. Такой солдат не может, если и

захочет, сдаться в плен. Кроме того ефрейтор не

спит самую важную часть ночи, когда возможны ата¬

ки русских. Это очень важно, если принять во вни-

мание многочисленные факты самовольного засы¬

пания часовых на постах.

Ефрейтора Фрица Трнпке следует использовать

в качестве наблюдателя»,

— Следующий!

Ю. Вершинин,красноармеец

У читель: — Карл, какая самая распространён¬

ная порода деревьев в России?

К а р л; — Берёза, господин учитель.

Учитель: — Правильно. А что из неё делают?

Карл:—Кресты для наших солдат, господин

учитель.

—      Г'ерр Фуллер, я должен сообщить вам неприят¬

ную новость.

—      Гм...

—      Ваш зять убит на Восточном фронте...

—      Ох!..

—      Говорят, что и шурин ваш убит.

—      Ах!..

—      Какой вы странный! От вас никогда не услы¬

шишь вразумительной фразы.

—      Пхе...

—      Хоть бы выругались, что ли...

—      Хавль Гитлер!

Гитлер, Геринг и Геббельс решили проверить, как

относится германский народ к своему правитель¬

ству. Они вышли на улицу и спросили у первого по¬

павшегося немца:

—      Скажи: что говорит наш народ о правитель¬

стве?

Вместо ответа прохожий снял шляпу и протянул

её к спрашивающим. Гитлер, Геринг и Геббельс бро¬

сили в шляпу по марке.

Забрав деньги, немец снова протянул шляпу и по¬

лучил ещё три марки. Не говоря ни слова, он про¬

делал это несколько раз. Наконец, Гитлер потерял

терпение и крикнул:

—      Ну, с нас уже хватит!

—      Именно это и говорит немецкий народ о своём

правительстве,— сказал прохожий и весьма поспеш¬

но скрылся в ближайшем подъезде.

—      Прохожу я сегодня по вокзалу,'— рассказывал

своему приятелю обер-лейтенант Отто Мычке,—

вижу: на скамейке растянулся толстяк и храпит. А

рядом стоят два чемодана. Взял я один, который по¬

больше, и пошёл. Раскрываю. Внутри визитная кар¬

точка хозяина: отставной полковник венгерской ар¬

мии. Союзник, значит, чорт его забери! Ну, что ты

будешь делать? Пришлось вернуться к толстяку...

—      И отдать ему чемодан?,

—      Зачем? Взять и второй.

У берлинских ворот

Собирался «народ»

Точно.

На Восток он глядел

И от страха балдел

Срочно.

Бледный фюрер дрожал,

Геббельс рядом визжал

Кротко:

—      Дрянь выходят дела,

Немцев всех подвела

Сводка!

Мрачен Дитмара взор:

—      Сколько брюк я протёр,

Боже!

Я бумагу марал,

Я по радио врал

Тоже!

Геринг Гиммлера в бок:

—      Где б найти уголок?!

Слышь-ка!

Чует злобный Берлин,

Что конец им один —

КРЫШКА!

А. Флит

спросила провинциальная немецкая модница свою

знакомую.

—      Преимущественно покойников, — ответила

знакомая,

К немецкому коменданту явился один венгерский

журналист и попросил показать ему настоящего

русского партизана, которому он задал бы несколь¬

ко вопросов.

Комендант сообщил об этом начальнику жандар¬

мерии. Жандарм, желая похвастать своими успеха¬

ми перед дружественной прессой, решил подсунуть

венгерцу своего агента. Он вызвал к себе одного

предателя из местных жителей, соответствующим

образом обмундировал' его и наказал ему именовать

себя «начальником партизанского отряда», якобы

разгромленного местной жандармерией.

Венгерец остался очень доволен ответами «парти¬

зана» и, расчувствовавшись, изъявил скромное же¬

лание.

— Нельзя ли,— сказал борзописец коменданту,—

повесить этого партизана в моём присутствии, дабы

я мог этот момент запечатлеть на плёнке и снимок

напечатать в нашей газете?

Комендант решил быть любезным до конца и при¬

казал повесить «партизана». Несмотря на вопли и

крики его он тут же был повешен.

Учитель: — Скажи, Вебер: где заходит солнце?

У ч е н и к: — Не знаю, кому верить: вы говорите,

что на западе, а мой папа всё время твердит, что

солнце Германии теперь закатывается на востоке.

П. Елизаров,сержант

—      Почему вы укладываете вещи, фрау Мюллер?

Разве вы собираетесь уезжать?

—      Боюсь, как бы фюрер не объявил, что наш го¬

род не имеет стратегического значения.

Заменить вас нынче некем!

Сосунки и старики,

Стройтесь в грозные полки!

Левой — правой, левой — правой!..

Грудь вперёд, шагайте браво!»

Геббельс начал муштровать

Удивительную рать...

Но, увы, хоть разорвись ты,

Не шагают «резервисты».

Л. Гориловский

—      По-моему, Гитлер до сих пор верит в победу

Германии.

—      Тсс!.. Услышит гестаповец — не поздоровится

вам!

—      За что же?!

—      За то, что считаете фюрера таким дураком.

Паук, в газете прочитав о том, что сходство сва¬

стика имеет с пауком, затрясся весь, нахмурился

сурово и, от сравнения рассвирепев такого, восклик¬

нул:

—      Нет! Позор страшнее всяких мук! Кто честных

пауков так оскорбить решился?

Сказавши это, наш паук своей же паутиной уда¬

вился.

* **

Смысл этой басенки таков — его рекомендую ва¬

шему вниманью: не стоит сравнивать с фашистской

разной дряныо кого угодно... Даже пауков!

В. Владимиров

Один из фронтовых корреспондентов Геббельса

прислал ему заявление:

«Под Синявином осколок русского снаряда