Стоп, что? Сотрудничать? Он всерьез думает об этом? Дрискол провел пальцем по фотографии.

— Как зовут девушку?

— Серафина, — Трой прочистил горло. — Хоган убил её брата и вышел сухим из воды. Думаю, как тот, у кого есть родная сестра, ты можешь представить себе ее состояние.

Волна сочувствия окатила Дрискола. Сможет ли он пойти на это – стать... информатором. Если он поможет девчонке, то спасет себя от тюрьмы, а Руби спокойно продолжит жить своей новой светлой жизнью. Проклятье, кто-то ведь должен вернуть этого импульсивного новобранца домой, так? Картинка, должно быть, старая, но, если девушка сохранила хоть каплю той же невинности, Хоган съест ее живьем.

Кого, черт возьми, Боуэн обманывает? У него нет выбора.

— Когда я должен вернуть ее?

— Чем раньше, тем лучше. У тебя примерно неделя.

Какой четкий дедлайн.

— Что она ищет? Я не собираюсь ввязываться вслепую.

— Финансовую отчетность, — Трой сложил руки на груди и понизил голос, — Книгу учета. Мы и до этого отправляли к Тревору людей под прикрытием. Не все было успешно, но некоторые успели продержаться достаточно долго, чтобы убедиться, что Хоган ведет бизнес лично.

Боуэн решил, разумней промолчать о том, что собственными глазами видел проклятую вещицу. Он достал из кармана очередную пачку сигарет.

— Покончим с этим поскорее. Ненавижу бумаги.

Глава 3

Сера возненавидела незнакомца с первого взгляда. Но так как ненависть – грех, она решила, что он просто очень сильно ей не нравится. С момента, как он появился в Rush, ночном клубе Хогана, мужчина не спускал с нее глаз. Попивая виски за баром, он на удивление ладно вписывался в окружение, но в то же время выделялся из толпы. На его лице красовался темный фингал. И все же мужчина вошел сюда с такой уверенностью, словно оказал всем честь своим присутствием. И женщины, и мужчины бросали на него взгляды. Чьи-то были полны симпатии, чьи-то – опаски. Язык его тела говорил «не связывайся со мной». Темно-русые волосы были растрепаны, словно пару минут назад их страстно сжимали женские руки.

Сера опомнилась, осознав, что открыто разглядывает парня. Обычно она не рисует в воображении женщин, стискивающих в экстазе волосы каких-то незнакомцев. Пробормотав предостережение самой себе, она развернулась, решив игнорировать этого человека. Девушка уже вторую неделю работала в клубе Хогана, но без толку. Тревор поселил ее в комнате наверху, заставив присматривать за кузеном, которому стало немного лучше. Порой ей казалось, что парень был бы рад скончаться от той пули. Хоган наотрез отказался вызывать медицинскую помощь, и через несколько дней, несмотря на все трудности, Сере самой удалось стабилизировать состояние раненного. Она думала, что Тревор пошлет ее паковать вещи, но вместо этого он швырнул ей фартук – то ли думал, что ее навыки медсестры пригодятся в будущем, то ли до сих пор не решил, что с ней делать. Отсутствие ответов изматывало, и Серафина стала нервной. Девушка даже просила отпустить ее домой несколько раз, но Хоган использовал ранение кузена как повод держать ее под рукой. Иногда она ловила его задумчивый взгляд, словно мерзавец решал в уме ее судьбу. Этот холодный расчет пугал ее, но она не собиралась отступать, хоть осторожность Хогана и тормозила ее расследование. Зато вчера утром Сера видела ту самую книгу.

Девушка надеялась, что пустая трата времени закончится завтра. Она слышала, что Тревор собирается в Джерси на неделю, проверить дела другого клуба. Если ее оставят здесь, то Серафина получит шанс проникнуть в его офис внизу.

Против воли, она посмотрела на незнакомца за баром. Если раньше он разглядывал ее оценивающе, то сейчас на его лице была написана ярость. Кстати, о ярости...

— Милая, я сейчас помру от жажды.

Вздохнув и надев вежливую улыбку, Сера обернулась. Забрав три пустых стакана, она спросила у мужчин:

— Повторить?

В ответ послышались приветственные возгласы. Кивнув, девушка начала огибать столики, следуя к бару. Из небольшого опыта она успела узнать, как требовательны постоянные гости Rush по пятницам. Этот клуб отличался от других, хотя Сера не могла сказать, что посетила много. Никакой вычурности, дорогих коктейлей и остроумных гостей. Нет, здешняя публика была грубой и подозрительной по отношению к новичкам. Серафину приняли только из-за Хогана.

Положив локти на деревянную стойку бара, она терпеливо ждала, пока бармен поднимет на нее покрасневшие глаза.

— Два Бада, один Карлсберг.

— Как скажешь, сладкая.

Когда бармен ушел в другой конец бара, чтобы выполнить заказ, Серафина почувствовала, что странный незнакомец подвинулся ближе. Кожу закололо от раздражения. Сере не хотелось разговаривать с ним, и девушка молча молила коллегу поторопиться. Но, похоже, расторопность – не его конек.

— Знаешь, если бы я работал за чаевые, то улыбался бы чаще.

Слова прозвучали так близко, что по спине побежали мурашки. Сера почувствовала необычное волнение в животе, которое быстро распространилось по всему телу и побежало по венам. Губы приоткрылись в удивленном вздохе. От смелости парня? От собственной реакции?

Соберись. Играй роль. Готовясь весело парировать, Сера повернулась к мужчине, и слова застряли в горле. Сера уставилась на лицо невероятной красоты. Рот искривлен в ухмылке, усталые серые глаза пристально смотрят на нее. Издалека незнакомец выглядел привлекательно. Но вблизи... поразил ее. Сильно. Сделав от него шаг, девушка напомнила себе, что должна сохранять невозмутимость.

— Мне трудно улыбаться, когда на меня неотрывно пялятся.

— Значит, скорее всего, тебе редко приходится улыбаться, потому что ты − чертовски невероятное зрелище.

Сексуальное напряжение, разлившееся по жилам, стало для девушки шоком. Ей никогда не нравился Бруклинский акцент, но в его устах он звучал иначе. Может, его искренность так подействовала на нее. Будто он сказал именно то, что у него в голове. Вкупе с той настойчивостью, с которой он наблюдал за ней, это возымело мощный эффект. Этот мужчина – первый, к кому она почувствовала влечение впервые за долгое время. Но она под прикрытием. Нужно отделаться от него. Сере захотелось чмокнуть бармена, когда тот, наконец, появился с пивом.

— Извини, я должна работать. Мои клиенты ждут, когда я их обслужу.

— Да? — Незнакомец в один длинный глоток допил виски. — Тогда я тоже.

— Ты не в моей секции.

Зря она это сказала. Мужчина встал и целенаправленно пошел в сторону столиков, где сидели гости, ожидающие своих напитков. Он плюхнулся на первый попавшийся стул, достаточно близко к мужчинам, которым она должна принести пиво. Мда. Теперь он в ее секции. Сера повернулась к бармену, попросить обновить напиток грубияна, но ее уже ждал наполненный бокал.

Со вздохом поставив четыре напитка на поднос, она отнесла пиво троим приятелям. Один из них прокомментировал:

— Что-то слишком долго. Нужно сказать, чтобы Хоган отшлепал твою аппетитную попку.

Позади послышался такой громкий скрип ножек стула по полу, что девушка подпрыгнула. Троица замерла, глядя широкими глазами, как ее новоиспеченный "поклонник" склонился над ними, уперев кулаки в стол.

— Извинился перед ней. Быстро.

Один из компании встал, подняв руки в примирительном жесте.

— Дерьмо, я не знал, что она с тобой. Если бы знал...

— Я сказал извинился. Больше всего меня выбешивает повторять дважды.

Послышался хор извинений, но все, что могла сделать Сера – кивнуть. Кто он? Эти люди смотрели на него с откровенным страхом, будто их жизни на волоске. Распрямившись, незнакомец прошагал к своему столику и невозмутимо сел. В клубе повисла тишина, но, видимо, его это не волновало. Не зная, что делать, Серафина поставила перед ним бокал виски. Когда она собиралась уйти, его рука проворно схватила ее запястье.

— Теперь я могу получить свою улыбку?

— Если нет, что тогда? — Строго поинтересовалась она. — Выпытаешь ее у меня?

Большой палец начал массировать ладонь.

— Осторожней, божья коровка, показываешь свои пятнышки.

Что это вообще значит? Она резко освободилась.

— Может я храню улыбку только для своего парня?

Мужчина медленно откинулся на спинку стула и сделал глоток виски. Все признаки веселья исчезли с его лица.