Кажется, что с момента подачи заявления в загс Инна не пришла в себя от счастья. Бывает же так. Едет она восьмого марта с охапкой цветов из школы еще на старую квартиру, а какой-то смешной парень уступает ей место в метро: «С праздником, жалко: такую красоту помять могут!» А уже восьмого августа их свадьба.

Этим вечером, еще раз примеряя перед стареньким трюмо свадебный наряд, Инна смотрела на свое отражение в белоснежном платье с прилегающим лифом, с длинными узкими рукавами и вырезом лодочкой спереди. Лиф был изящно расшит мелким жемчугом. Длинная верхняя юбка, собранная из нескольких атласных лепестков, лежала на пышной нижней. Инна походила на белую лилию. Это были ее любимые цветы, хотя именно лилии ей дарили не так уж часто.

Как все-таки платье невесты преображает женщину! Даже дурнушка будет выглядеть настоящей принцессой, а что говорить об истинной красоте. Инна была не просто симпатичной девушкой, а действительно красивой, хотя сама она так не считала. Натуральная блондинка с ярко-зелеными глазами, тонкими чертами лица. Стройная, но не худая, скорее спортивного сложения. Это платье казалось созданным для нее. Именно такой хотела бы видеть себя в день свадьбы любая…

Радостные мысли принесли покой. У нее начали слипаться веки, и Инна уснула. В свете луны она увидела Андрея, который стоял у изголовья кровати и смотрел на нее. «Вернулся!» — Инна приподнялась на подушке и протянула к нему руки. Андрей двинулся к ней навстречу, раскрыв объятья, и… Оглушительный звонок в дверь разбудил ее. Инна стремительно вскочила с постели и, налетев со сна на стул, бросилась в прихожую.

А дальше все было как в дурном сне. Трясущимися от волнения руками Инна пытается открыть дверь: «Господи, что же это с замком?»

— Подожди, милый, попробуй своим ключом, — говорит она, задыхаясь. Тут ей наконец удается открыть дверь, и ее руки, протянутые навстречу входящему, неожиданно опускаются.

Незнакомый мужчина молча входит в квартиру.

— Кто… что вам нужно? Вы ошиблись… Я позову милицию… — почему-то шепотом говорит Инна.

Незнакомец ногой захлопывает дверь, вынимает из кармана фотографию и протягивает ее Инне.

Ничего не соображая от страха, она берет снимок в руки. На фотографии ее Андрей и этот странный ночной гость.

Мужчина знаком предлагает Инне пройти на кухню, включает воду и наконец произносит первые слова:

— Извините за такой поздний визит, давайте знакомиться. Я Алексей, двоюродный брат Андрея, а вы Инна, я вас сразу узнал, у Андрея много ваших фотографий.

— Как же вы меня напугали! — Инна опускается на табуретку. — И выключите воду, хотя подождите, я поставлю чайник. Который же сейчас час? И где Андрей, он что, прячется за дверью? Что за детские забавы? Да в чем же дело — ведь вы приехали на свадьбу, да? А где же ваши вещи?

Ставя на стол чашки и доставая чай и сахар, Инна наконец смогла разглядеть нежданного гостя. Невысокий крепыш с начинающими редеть волосами, загорелый, глаза карие. Одет в черные джинсы и черную рубашку с мелкой белой полоской. «Угрюмый какой-то, — подумала Инна, — а может, просто очень устал. Наверное, он плохо говорит по-русски, и как же с этими жителями Востока себя вести, родня ведь будущая».

Алексей между тем присел к столу и, достав портмоне, стал выкладывать на стол какие-то бумаги, молча наблюдая за суетливыми движениями Инны.

— Сядьте! — почти приказал он ей, а сам, поднявшись, налил воды из графина в стакан, достал какую-то таблетку и протянул все это Инне. — Вот, выпейте.

— Вы что, я не буду! Да что это все значит, черт вас побери?

— У меня действительно очень мало времени, через два часа самолет, я не смогу остаться с вами и помочь. Поэтому прошу: доверьтесь мне. Это всего лишь простое успокоительное.

— Сначала вы меня пугаете, потом успокаивать собираетесь, бред какой-то, может, вы бандит или маньяк какой-нибудь?

— Всё может быть. Мужайтесь, Инна. Я принес в ваш дом плохую весть, и мне очень сложно. Вот, прочитайте. — С этими словами он протянул ей несколько листков.

«Почему же я его слушаюсь…» — пронеслось в голове у Инны. Она взяла бумаги и машинально начала читать. С первых же строчек перед глазами все поплыло, она почувствовала, что ей не хватает воздуха. Это было свидетельство о смерти Андрея — ее Андрея. И еще какие-то бумаги, но что там было написано, Инна уже не могла разобрать.

Мужчина буквально впихнул ей таблетку в рот и дал запить водой.

— Инна, Инна, ну же, вы меня слышите?! — тряс он ее за плечи.

— Где же Андрей? Что случилось? Я должна его видеть… — Вскочив с табуретки, она стала метаться по кухне.

— Он погиб на одном из горных перевалов — автокатастрофа. Вы не сможете его увидеть, он там и погребен.

— Неправда, вы все врете! Это какая-то жестокая шутка. Я его ненавижу… он должен быть сейчас здесь, со мной, мы будем смеяться, любить друг друга. Вы же знаете, у нас свадьба, мы будем… — Она кинулась с кулаками на Алексея и вдруг, как-то сразу обмякнув, сползла на пол.

Он поднял ее, отнес в комнату и положил на кровать. Оставил на тумбочке стакан с водой и таблетки, а рядом — пакет с документами и конверт с пачкой долларов. По странной иронии конверт был с поздравлением новобрачным. Включил везде свет, а на зеркальце в ванной написал зубной пастой: «Побыстрей исчезни, верь». Затем вышел из квартиры, тихо закрыв за собой дверь.

На часах было три ночи. Скоро рассвет.

Судя по дате, Андрей умер уже неделю назад. Она варила супы и жарила отбивные для мертвого, покупала свадебное платье и хотела быть красивой для мертвого. И деньги, которые передали ей, — свадебный подарок для невесты мертвого жениха…

Какое сегодня число? Когда приходил этот проклятый посланец смерти? Дождь, дождь, сколько дней уже он идет?

Она искала утешения в окружающих ее мелочах, пробовала даже переставлять книги, но застывала с каким-нибудь предметом в руках и не помнила, зачем брала его, что собиралась с ним делать. Судя по всему, Инна ничего не ела, а только пила воду из крана и глотала таблетки от головной боли и бессонницы. Когда становилось темно, она, не зажигая света, продолжала слоняться по комнате, в каком-то ей одной понятном ритме раскачивая головой.

Она закрыла все зеркала простынями, сложила те из немногих вещей Андрея, которые нашла у себя дома, на скатерть, связала все это в узел и положила рядом с собой на тахту. Обняв узел руками, как в детстве обнимала любимую куклу, Инна наконец, уснула. Во сне Андрей был рядом, он шептал ей: «Инна, Инна, тебе хорошо?» Она смеялась ему в ответ и пыталась ускользнуть из его объятий, она целовала его обнаженную спину, легонько проводила пальцами, губами, языком по его телу. Какой прекрасный музыкальный инструмент! Как он послушен ее воле, как ритмично вздрагивают мускулы от ее прикосновений. И насколько в унисон «звучат» их тела. Мелодия любви… Во сне она продолжала слышать и ощущать эту музыку.

Но ее любовь, как и этот сон, окончилась. Не совсем сознавая, где она и почему с ней рядом нет Андрея, Инна проснулась и зарыдала, не в состоянии остановить жаркий поток слез. Слез горя, бессилия и обиды.

Все словно во сне, и человек не замечает, как переступает грань реальности, где ты только часть сна, и не известно даже: своего ли, чужого ли. Может, так и сходят с ума? Все вокруг представляется нереальным, и Инне кажется, что она уже видела это в каком-то нелепом кинофильме. «Я не хочу больше играть эту роль, мне не нравится сценарий, и я ненавижу режиссера. Как прекратить эту пытку, эти бесконечные неудачные дубли и ради чего все это, зачем?..»

Она так мечтала, что у нее на свадьбе будет много цветов, что в руках она будет держать букет любимых белых лилий. Лилии — символ надежды у римлян, символ невинности и чистоты у христиан… Для нее это будут цветы смерти, не зря же египтяне украшали ими тела умерших девушек. Вот какой «подарок» она выберет себе на свадьбу. Много-много белых лилий… И она уйдет из этого проклятого, несправедливого мира на девятый день со дня смерти Андрея, уйдет вместе с запахом лилий, слившись с ними, как когда-то с любимым.