Через двадцать минут я поглядываю на спидометр, но продолжаю молчать. Скорость в 130 км/час при положенных 90 км/час может стоить ему водительских прав, но я не в том положении, чтобы бросаться камнями. Вместо этого вцепляюсь в ремень безопасности и делаю то, что естественно для меня в некомфортных ситуациях.

Использую отвлекающий маневр.

— Итак, ты открыл центр имени Элизабет Кинкейд после, ну, знаешь... когда тебя выпустили?

— Хочешь сказать, после того, как я досрочно вышел из тюрьмы? — Я вздрагиваю от его слов, но киваю, чтобы он продолжил. — Да. Попытался взять кредит в банке самостоятельно, но они отказали. Пришлось искать деньги в другом месте. Тогда я наткнулся на Тарин. Мы встретились пару раз, а потом ее семья предложила вложить капитал обычные расходы. Ну типо на аренду здания, оплату всяких пошлин и покупку оборудования.

Я натягиваю улыбку, вспоминая ее угрозы за пределами центра.

— Здорово, что она помогла тебе.

— Да уж. Ничего в жизни не бывает бесплатно, дорогуша. Я расплачиваюсь за эти деньги кровью.

— О чем ты?

Он отворачивается от меня и качает головой.

— Ничего. Забудь, что я сказал.

Я хватаю его за руку, потому что мне важно знать.

— Скажи.

— Слушай, деньги закончились давным-давно, ясно? Мама и папа тоже задолжали. Счета давно пора оплатить, а в карманах пусто. Если я не найду почти четыреста штук в ближайшее время, у нас отберут центр и мотель.

— Четыреста тысяч долларов? — выпаливаю я.

Кэри ухмыляется, не смотря на безрадостную ситуацию.

— Нет, блин, песо. Конечно, долларов, Шайло. Мой стартовый займ с начисленными процентами за пять лет составляет чуть более семидесяти девяти тысяч. Оборудование не из дешевых.

— А остальное?

Он минуту молчит, и я уже начинаю думать, что он закрылся от меня, но затем, вздохнув, продолжает.

— Мои родители утопали в долгах за медицинские счета Элли и расходам за мой арест, поэтому оформили кредит под залог бизнеса. Хотели заложить и дом, потому что счета все приходили и приходили, а денег не было. Они могли потерять все, так что идея Тарин, чтобы ее отец помог нам, казалась идеальным выходом.

Последнее, что я хочу, это расстроить его еще больше, но у меня есть садистская потребность узнать остальное.

— Дай угадаю, их прайс оказался не из дешевых?

Он с трудом сглатывает и кивает.

— Дороже, чем ты можешь себе представить. Родители должны были подписать контракт, где указано, что если долг не будет уплачен, право собственности на мотель немедленно переходит к Макдениэлсу. Как я уже говорил, кровавые деньги.

— Даже не представляю, что будет с твоими родителями, но если центр пойдет под откос, что произойдет с Фрэнки и мальчиками?

Внизу животу появляется неожиданная тяжесть.

— Я позабочусь о своих ребятах, но больше никому не буду должен, Шайло. Каким-нибудь образом помогу и родителям, но добьюсь всего сам. Когда ты была на вершине успеха, ты чувствовала, что принадлежишь себе или была марионеткой дизайнеров?

Это самый настоящий разговор с моего возвращения в город. Как те, что были у нас на заднем дворе, когда я приносила ему чай со льдом, пока он косил у нас газон после школы. Так легко и знакомо, и меня потрясает: я чувствую что-то к Кэри Кинкейду. Не знаю как это назвать. Он нравится мне? Я влюблена в него? Уважаю? Люблю? Нет, точно не люблю. Нельзя любить того, кто тебя ненавидит. Это невозможно.

Верно?

Невозможно или нет, то, что я чувствую, бесполезно, потому что я не собираюсь на него претендовать. Кроме того, по окончанию срока я собираюсь вернуться в Калифорнию. Всё как в старшей школе.

К тому же, я до сих пор не понимаю, что замышляет Кэри. Если он так тесно связан с семьей Тарин, то возможно, назад дороги нет.

Пока мы мчимся в тишине, проезжая банк за банком, меня поражает идея. Гениальная идея. Настолько блестящая, что я хочу наградить себя пощечиной, что не подумала об этом раньше.

Самое сложное — заставить все работать без ведома Кэри. У мужчин есть эта глупая гордость, мешающая принимать правильные деловые решения. Вероятно поэтому пещерные люди не доживали до тридцати. Если бы они позволили женщинам править племенами, все было бы гораздо лучше.

Покопавшись в сумочке, достаю новенький, купленный Бьянкой телефон, и быстро набираю смс своему бухгалтеру.

Я: Мне нужно срочно три миллиона с моего калифорнийского счета. Их нужно разделить на три разных банковских чека.

СКУПЕРДЯЙ: Что ты, блять, опять натворила?

Я: Как невежливо! Ничего я не сделала. Начинаю все с чистого листа.

СКУПЕРДЯЙ: На хера? Планируешь скрутить его и покурить?

Я: Я рада, что твое чувство юмора не угасает с годами.

СКУПЕРДЯЙ: Для чего эти бешенные бабки, Шайло?

Я: Не переживай. Все законно.

СКУПЕРДЯЙ: Ога. Мы уже это проходили.

Я: Вечером напишу подробности. Все потом, сексуальный любитель посчитать.

Мой бухгалтер обожает безобидный флирт, но ему давно пора начать трахаться с кем-то, кроме собственной руки. Потому что любить себя не стоит до образования волдырей.

— С кем переписываешься? — спрашивает Кэри, отводя глаза от дороги, чтобы посмотреть в мой экран.

Я прижимаю телефон к груди.

— О, хочешь поболтать?

Игнорирует он меня или ему просто наплевать, но он возвращает свое внимание на дорогу.

— Не скажешь, да?

— Нет, — отвечаю, щелкнув в конце языком.

***

Через час мы въезжаем в мой закрытый частный сектор. Остановившись возле охраны, Кэри держит ногу на тормозе, пока я наклоняюсь над ним, чтобы вбить код доступа. Соприкосновение наших тел заставляет нас двоих напрячься.

Господи, я попала.

Он едва въезжает на мою подъездную дорожку, как я тяну автомобильную ручку и выпрыгиваю из машины. Спотыкаюсь, и моя сумочка ударяется о дверцу, вывалив содержимое на половицу. Кэри наклоняется, чтобы помочь, но я быстро запихиваю столько, сколько могу, и вскакиваю на ноги.

Остановившись, просовываю голову в маленькое отверстие окна автомобиля и искренне улыбаюсь.

— Спасибо за чудесный день. Он был одним из лучших за долгое время.

Не дожидаясь ответа, забегаю на крыльцо по три ступеньки за раз. Оказавшись за безопасностью входной двери, облокачиваюсь на нее спиной и медленно сползаю на пол, опуская голову в ладони.

Я не должна желать Кэри Кинкейда. В ту минуту, как я осознала, что мне придется вернуться в этот долбанный штат, я ожидала от него ненависть. Или отвращение... может быть, даже небольшое жестокое возмездие.

Но не это. Только не это.

Провожу рукой по губам, все еще чувствуя прикосновение его губ.

И что теперь?

ГЛАВА 19

Кэри

Долбанная чековая книжка.

Когда Шайло выскочила в субботу из моей машины, она выронила ее из сумочки. Никто из нас ее не заметил, потому как она завалилась под сиденье. Я засунул ее в карман и планировал вернуть девушке на следующий день, ни на секунду не задумываясь.

До сих пор.

Но сейчас вечер понедельника, а я все еще смотрю на эту гребаную штуку, будто она волшебным образом превратится во что-то другое. Или исчезнет. Или перестанет искушать меня.

И кто, блять, до сих пор таскает с собой чековую книжку? Все можно оплатить онлайн, так что это самое тупое дерьмо, которое я когда-либо видел. Стоит поговорить с Шайло о глупых рисках.

Как только сделаю то, что мне нужно.

Мой желудок сводит, пока я провожу ладонью по чековой книжке. Сейчас меня либо стошнит, либо я наложу в штаны. Может и то, и то. Всё неправильно. Даже не знаю, зачем я это делаю. В своем плане я хотел сломить Шайло, а так стану вором. Стану не лучше ее или кого-то, с кем я сидел.

Но, черт возьми, она мне задолжала. Из заработанных ею миллионов, неужели она серьезно заметит несколько тысяч? Все мои проблемы не решатся, но немного времени я получу.

Именно в этот момент ее голос снова эхом отдается в моей голове.

«Ты не святой, но я тоже не ангел. Так к чему это нас приведет?»

Что возвращает все на круги своя: нужно постараться выжить три года вместе, не поубивая друг друга.

Открыв ящик стола, швыряю чековую книжку внутрь и захлопываю его.

— Боже, женщина, — стону я, опуская голову в руки. — Какого хрена ты опять со мной сделала?

Момент уединения прерывается, когда до меня доносятся воинственные крики из главной комнаты центра, а затем поток вульгарных ругательств, которые заставляют съежиться даже меня.