У вас есть сорок восемь часов, чтобы подать официальный отказ в содействии с мисс Уэст вместе с веской причиной, по которой суд должен рассмотреть вопрос о переназначении. Если контакт не установлен, пожалуйста, ожидайте, что мисс Уэст явится в четверг 15 июня.

С уважением,

Судья Гарольд Дж. Оливер,

Суд округа Лос-Анджелес».

Бумага трясется у меня в руке. Не могу сказать точно, какие чувства меня одолевают. С одной стороны, мысль снова увидеть Шайло желает затащить Фрэнки на ринг и выбить из него дух. С другой же стороны, идея, что Шайло окажется в моем полном распоряжении, слишком заманчива, чтобы ей сопротивляться.

Блять. Я все равно упустил время для отказа.

— Ты знал? — спрашиваю я, все еще уставившись на письмо в руке.

— Ага, и я думал, что вы тоже. Видя, как вы тут хандрите, я просто решил, что не хотите говорить об этом.

Я опускаю голову в ладони и снова вспоминаю, как она меня растоптала.

— Дерьмо.

— Босс, я знаю, что вы не обожатель этой цыпочки, но она приедет сюда, нравится вам это или нет. Проблем не избежать, стоит этим идиотам увидеть ее.

— Никто ее не тронет, — рычу я, удивляясь резкости в своем голосе. После того, как его слова доходят до центра моего мозга, я сужаю глаза и размахиваю конвертом в воздухе. — Они так себя вели, будто тоже знали, что она придет. Ты рассказал им?

— Нет. Во всех новостях трубят, что она возвращается в Миртл-Бич, босс. Единственное, что никто не знает — это что она приедет сюда.

Швырнув письмо на стол, я прижимаю пальцы к вискам, пытаясь унять внезапную головную боль.

— Как всегда, она выходит сухой из воды. Убив кого-то, она получает пощечину. А теперь она станет нашей проблемой. Повезло же нам.

Фрэнки откидывается на спинку стула и хлопает себя по бедрам.

— Понимаю, что это, вероятно, последнее, чего вы хотели.

Медленная улыбка приподнимает уголок моего рта, когда годы планирования наконец-то подходят к концу.

— Наоборот, Фрэнки, я не могу дождаться.

ГЛАВА 3

Шайло

Как только я схожу с самолета, то понимаю, что мне конец.

У меня уже несколько месяцев не было рецидива, но сосание под ложечкой заставляет меня жаждать облегчения, которое способна подарить всего одна дорожка. Я хочу безразличия и вечного движения — привычка, рожденная и взращиваемая теми самыми людьми, которые прокляли меня за это.

Вместо этого я абсолютно трезвая наблюдаю приветственную делегацию, окружающую аэропорт Миртл-Бич. Терминал забит, народ готов прыгнуть в бой, словно им больше нечем заняться, кроме как ожидать моего прибытия. Вокруг мелькают камеры и вспышки, похожие на рой пчел-убийц. Только этим насекомым совсем не хочется жалить — они жаждут крови.

Инстинкт заставляет меня прикрыть лицо внутренней стороной локтя, в то время как охраняющая меня сотрудница крепко сжимает мою вторую руку и протаскивает сквозь толпу.

— Как они попали в терминал?

— Наверное, купили билет. Один ваш снимок покроет все расходы, — поясняет она сдержанным тоном.

Я опускаю голову и, спотыкаясь, бреду за ней. Не знаю почему я вообразила, что попасть в город будет легко. Я — поезд, потерпевший крушение и пронесшийся через безжизненный южный город, жители которого поглощаются сплетни, как голодные животные пищу в дикой природе.

— Всем разойтись, — кричит моя сопровождающая, размахивая рукой. — Никаких камер, никаких комментариев.

Но независимо от ее авторитетного предупреждения продолжают раздаваться крики.

— Шайло, это правда, что Мейнардсы предъявят тебе иск по гражданскому делу?

— Шайло, что ты можешь сказать о протестующих, выстроившихся снаружи?

— Шайло, покажи нам свое лицо!

От последнего меня передергивает.

— Есть протестующие? — шепчу я крупной женщине, ведущей меня через аэропорт.

— А вы чего ждали? — бормочет она, таща меня ко второй волне папарацци. — Вы преступница, а не мисс Америка.

— Паршиво, — простанываю я. Дамочка же впивается пальцами в мою кожу, заводя меня в крошечный лифт.

— Я называю вещи своими именами. — Давление на моей руке ослабевает, потому что мускулистое тело женщины упирается о дальнюю стену лифта. — Можете поднять глаза, принцесса. Камер нет.

Я моргаю, пока узкая металлическая коробка спускается к залу выдачи багажа. Сердце пытается вырваться из груди, пот струится по лбу. Я, конечно, не ждала, что поездка через всю страну будет отпуском, но становиться целью преследования точно не входило в мои планы.

Люди в основном держали себя в руках во время шестичасового полета, лишь случайные шепотки или вспышки умилительно спрятанной камеры на телефоне давали понять о снедающем людей любопытстве. Женщина-офицер, которую приставили ко мне, чтобы я не покинула самолет и не свалила в Мексику, все время таращилась на меня и покачивала головой.

Вроде того, что она делает сейчас.

Только тогда я застряла в крошечной летающей смертельной ловушке, а теперь в плену маленького ящика, удерживаемого кабелями и проволокой. Оба раза я мечтала выбраться из своей шкуры.

Выбраться из шкуры.

Если бы только это было возможно. Я не удерживаюсь от хихиканья, дергая горловину футболки в попытке избавиться от надвигающегося приступа паники.

— Что-то смешное, принцесса?

Я смотрю на офицерские ботинки. Они черные, с двойными завязанными шнурками и толстыми подошвами. Предполагаю, что их предназначение — преследование заключенных при попытке к бегству. Хотя если поразмышлять, то их цель ни хрена не ясна, учитывая скрытый пистолет в задней части ее пояса.

— Нет, — отвечаю я, когда резкий толчок оповещает, что лифт достиг места назначения. — Мне тяжело дышать в закрытых помещениях.

Мисс Практичная Обувь встает передо мной, но не понятно для чего: чтобы отогнать толпу папарацци или перекрыть мне выход. Ее короткие каштановые волосы аккуратно заправлены за каждое ухо, а на лице нет ни единого следа макияжа. Это приводит меня в восторг. До аварии я не могла представить, что появлюсь на улице не «во всеоружии».

— Что ж, тогда стоит поблагодарить своего богатенького папочку, что вы не задыхаетесь за решеткой.

— Я тебе не нравлюсь?

Она подталкивает мое плечо своей тяжелой рукой.

— А должны? Вы живете по совсем другим правилам. Вы зажравшаяся, привилегированная, разбалованная пустышка.

Я замираю.

Ну, ждать пришлось не долго. Я думала, что пройдет как минимум двадцать четыре часа до момента, когда я снова услышу свое прозвище. Некоторые вещи не меняются.

Сжимая челюсть, я уворачиваюсь от очередного роя папарацци и направляюсь к карусели выдачи багажа. Мне удалось впихнуть вещи в два чемодана, оставив большую часть в Западном Голливуде, взяв обещание с Лены отправить ещё, если я захочу сжечь привезенное с собой.

Я не минималистка или та, кто живет по принципу «стакан-наполовину-полон», но брать с собой все — это все равно что признать, что пути назад нет. По крайней мере, оставив пожитки в пентхаусе и убедив Лену сдать дом в субаренду, я могу создать иллюзию, что не застряла здесь на три года. Тысячу девяносто пять дней. Двадцать шесть тысяч двести восемьдесят часов.

Не, я не увлекаюсь математикой или типа того.

Когда я делаю шаг к ленте выдачи багажа, мисс Практичная Обувь снова хватает меня за плечо. Ненужное проявление доминирования раздражает, и я поворачиваюсь, чтобы сообщить ей об этом, но она толкает меня к двойным раздвижным стеклянным дверям, ведущим наружу. Туда, где толпа с вышеупомянутыми протестующими с плакатами призывает меня катится в ад.

Слишком поздно, сучки. Я уже там... дома.

— Не туда, принцесса. Боюсь, здесь я закончила.

— Но мне нужны мои сумки, — спорю я, когда дама ведет меня к гладкому черному седану.

Я упираюсь ногами, как только двери раздвигаются и теплая, прибрежная влажность Южной Каролины расползается по горлу. Я и забыла насколько здесь душно, особенно вылетело из головы ощущение, когда соленый воздух покрывает язык. От этого я начинаю тосковать по свежему калифорнийскому бризу.

— Их уже забрали, — в голосе офицерши прослеживается явная насмешка.

— Кто? — Я вскидываю бровь в неуверенности, что ей стоит верить на слово.

— Я, мисс Уэст.

Я переступаю с ноги на ногу, когда вижу пугающего на вид мужчину, склонившегося над седаном с ухмылкой на лице, явно забавляясь. Он кажется великаном в черных брюках и рубашкой угольного цвета, и, похоже, состоит в одном клубе по стилю с мисс Практичная Обувь. У него темно-русые волосы, профессионально подстриженные сзади и по бокам, в то время как челка свисает чуть ниже бровей, что делает его образ менее официальным.